- Они затемнились, сэр, - доложил Обержонуа. - Расчетное баллистическое время полета, основанное на наблюдаемых характеристиках, семьсот три секунды.

- Будь рядом со Скутумом, - сказал Монтальван, и Обержонуа кивнул.

- Скутум активен, сэр.

Хонор стояла, вглядываясь в экран, все еще держа Нимица, выражение ее лица было почти безмятежным, когда восемнадцать тысяч ракет бесшумно неслись через пространство со скоростью пятьдесят четыре процента от скорости света. Она знала лучше, чем кто-либо другой, на что способен Марк 23. Корабли под ее командованием почти наверняка выпустили их больше, чем корабли любого другого флагманского офицера, и она была слишком хорошо осведомлена о том, что эти тысячи и тысячи лазерных головок сделают со своей целью. Скольким человеческим существам предстояло исчезнуть из жизни, стереться с лица земли, как будто их никогда и не было.

И на этот раз ей было все равно.

Нет, призналась она себе, прячась за безмятежностью своих карих глаз, это было неправдой. На этот раз она с нетерпением ждала этого и чувствовала, что Нимиц разделяет это безжалостное предвкушение. Но, к ее собственному удивлению, это было не с той ледяной ненавистью, которая наполнила их обоих после Удара Беовульфа. Она ожидала почувствовать ту же унылость. Возможно, не с яростью, которая хлынула в нее, как яд, когда она подумала, что Хэмиш и Саманта погибли на борту "Беовульфа Альфы", а Эмили умерла у нее на руках, но с той же ледяной, ужасной ненавистью. В конце концов, это были люди, которые все это спланировали. Люди, чья внезапная атака на Мантикору уничтожила "Гефест" и практически уничтожила ее семью на Сфинксе. Если она когда-либо сомневалась в этом, атака Хаст, вооруженных гразерами, доказала, что это так. Точно так же, как это доказало, что они также были людьми, которые расчистили путь флоту Солнечной лиги для Удара Беовульфа ... и установили ядерные бомбы, которые фактически уничтожили орбитальные места обитания.

Они были ответственны за все это.

Но то, что она и Нимиц чувствовали в этот момент, не было яростью. Это была даже не ненависть.

Это выходило за рамки обеих этих эмоций.

Она не раз говорила Хэмишу, что при неподходящих обстоятельствах могла бы стать монстром. Теперь она знала, что была права. Но было время и место для монстров, для женщины, которая могла спокойно, почти бесстрастно, стоять на этом командном мостике, в то время как она обрушивала опустошение на своих врагов. Могла бы делать это с холодным, спокойным, безжалостным рвением, рожденным не личной ненавистью, а осознанием того, что ее враги должны быть уничтожены. Не побеждены. Не завоеваны.

Разрушены.

- Активация третьей ступени через десять секунд, - объявила Меган Петерсен.

Цунами с ревом обрушилось на "Фрэнсис Крик".

Платформам Марк 23-E Аполлон было точно сказано, что искать, и дроны Призрачных всадников постоянно обновляли их по пути. Они следовали за фалангой ударных ракет и платформ проникновения, их ИИ были сплетены в тесно скоординированную, но рассредоточенную сеть управления огнем, бормоча взад и вперед, пока они уточняли данные ... и свои профили атаки.

Теперь восемнадцать тысяч ракет устремились к единственной орбитальной крепости. Три тысячи из них были платформами РЭБ. Две тысячи были Марк 23. Но остальные тринадцать тысяч были воплощением разрушения с лазерными наконечниками.

И все же военный флот Гальтона не был флотом Солнечной лиги. Он с самого начала знал, на что способен Марк 23, и соответствующим образом разработал свою защиту.

Исторически сложилось так, что противоракеты проектировались так, чтобы быть дешевыми. Предназначенными для работы под жестким контролем с борта судна и достаточно малыми, чтобы их можно было перевозить в большом количестве. Корабельным конструкторам и тактикам всегда приходилось балансировать между большими размерами и расходами на индивидуально более мощное оружие и необходимостью обеспечить столько оборонительных ракет, сколько мог нести корабль.

Но Соответствие признало, что оно должно изменить этот традиционный баланс, если оно когда-либо столкнется с такого рода ракетными штормами, которые может породить Великий Альянс. И поэтому оно взяло еще одну страницу у своих врагов и разработала "Лорику", противоракету, слишком большую, чтобы ее можно было нести в корабельных погребах. Вместо этого его конструкторы засунули его в ракетные капсулы, а затем соединили с системой, которую они назвали Скутум.

Скутум во многих отношениях был заимствован из оригинальной концепции Мориарти Шеннон Форейкер. Платформы Скутум были намного более мощными, чем у оригинального Мориарти, хотя они по-прежнему уступали нынешней системе Майкрофт Великого Альянса. С другой стороны, Майкрофт был разработан для координации огня широко рассредоточенных ракетных установок обороны систем, вооруженных противокорабельными ракетами, убийцами звездолетов. Скутум был разработан для координации огня плотно сгруппированных капсул, вооруженных многодвигательными противоракетами.

Первая волна "Лорик" стартовала с невероятной дальности в 35 000 000 километров, всего через секунду после того, как сработала последняя ступень Марк 23. Это в десять раз превышало лучшую дальность стрельбы противоракет Великого Альянса, и глаза Хонор сузились, когда пять тысяч из них устремились навстречу ее собственному огню.

Даже со Скутумом система управления оборонительным огнем Соответствия не могла в полной мере воспользоваться огромным радиусом действия "Лорики". Его тактические офицеры просто не могли контролировать и обновлять информацию своих птичек так, как Марк 23-E контролировал и обновлял свои ударные ракеты, потому что Соответствие оставалось неспособным встроить сверхсветовую связь во что-то такого размера. Но в знак признания этого они оснастили "Лорику" гораздо более мощным ИИ и набором датчиков, чем любая "традиционная" противоракета.

У Большого флота было время приказать Марк 23-E развернуть половину своих "Зубов дракона" и зажечь четверть своих "глушилок", прежде чем "Лорики" доберутся до них, и, несмотря на их улучшенные ИИ, точность "Лорик" резко упала перед лицом такого рода контрмер. Но даже под ударами средств проникновения союзников некоторые из них прорвались, и они стерли почти тысячу Марк 23 с лица вселенной.

Хуже того, с дальностью полета и ускорением "Лорик" у Гальтона было время для двух дополнительных запусков, прежде чем Марк 23 достигли дальности атаки, и каждый из них уничтожал больше платформ проникновения, заставлял тактических офицеров Большого флота и птичек Аполлона сжигать больше "Зубов дракона" и "глушилок", просто чтобы помешать "Лорикам".

Что означало, что эти "пенаиды" были недоступны, когда "атакующие птицы" достигли стандартного периметра противоракетной обороны и прорвались сквозь него в ожидающие лазерные кластеры.

И там тоже Соответствие извлекло уроки из примера Великого Альянса. "Замочная скважина" Королевского флота Мантикоры возникла как развертываемая платформа точечной обороны, которая могла выдвигаться за пределы бортов корабля и вести концентрированный огонь из нескольких тяжелых лазерных кластеров для перехвата приближающихся ракет. В ходе разработки эта оригинальная, чисто оборонительная концепция превратилась в нынешний Марк 20 Замочной скважины-2 с его сверхсветовыми каналами управления огнем.

Гальтон взял первоначальную концепцию и продвинул ее еще дальше и жестче. Они назвали его "Тестудо", и на каждом "Тестудо" было установлено больше лазерных кластеров, чем на всем борту супердредноута флота Солнечной лиги класса Ученый. "Фрэнсис Крик" разместил двенадцать из них за своими боковыми стенами, при поддержке сотен обычных противоракет внутреннего и космического базирования.

Восемьдесят семь из восемнадцати тысяч ракет Большого флота прошли через тщательно продуманную защиту "Фрэнсиса Крика".

Восемьдесят семь Марк 23 нельзя было воспринимать легкомысленно, и даже гигантская туша "Крика" дрожала, когда рентгеновские лазеры пробивали его боковины и проникали глубоко в корпус. Мужчины и женщины погибли, оружие и защитные системы были превращены в руины, а утечка атмосферы окружила форт ореолом, но он все еще был цел, и его эмиссионная сигнатура все еще ярко горела на главном экране "Императора".

На флагманском мостике воцарилась тишина, когда обновились оценки ущерба, и Хонор ощутила шок своего персонала. Это не было даже отдаленно похоже на панику, но это была своя форма смятения. Запуск такого размера распотрошил бы любой соларианский военный корабль или крепость, когда-либо построенные, и никто никогда раньше не видел такого рода противоракетную оборону.

- Что ж, это было определенно... поучительно, - сказала она через мгновение, когда дисплей закончил обновление и показал наилучшую оценку БИЦ ущерба их цели.

Один или два из ее офицеров уставились на нее, и она сухо усмехнулась.

- Мы всегда знали, что солли могли бы создать средства обороны, способные противостоять - или, по крайней мере, притупить - наши ракетные удары, если бы они только вовремя поняли, что им это необходимо, - отметила она. - И эта их многодвигательная противоракета выглядит как более совершенная версия той, над которой адмирал Форейкер и адмирал Хемпхилл работают в Болтхоле. Однако противоракетные капсулы были неожиданным штрихом. - Она поджала губы. - Вероятно, нам самим следовало бы подумать о чем-то подобном, но у нас было такое преимущество в забрасываемой при атаке массе, что мы сосредоточились на уничтожении платформ, а не ракет. - Она пожала плечами. - Если вы убьете слой капсул, вы убьете ее капсулы - все ее капсулы - прямо вместе с ней. И, честно говоря, это, вероятно, все еще самый эффективный способ справиться с ними. Но эти люди не могут сравниться с Аполлоном или Марк 23 по дальности полета, поэтому вместо этого им пришлось сосредоточиться на борьбе с ракетами.