— Кто сказал, что у тебя есть выбор? — рычит он.

Его настроение меняется, и мужчина отбрасывает бокал вина прочь. Тот разбивается о стену балкона, и он делает шаг ко мне. Высокий, красивый, как ад устрашающий. Он хватает меня за волосы сзади, поднимая мой подбородок и в тот же момент срывая с меня простыню.

— Неужели ты думаешь, что бросив мне лакомую информацию, изменишь все? — плачу я, прикрывая себя руками насколько это возможно. — Ты держал меня запертой как животное два дня, без какой-либо одежды, почти без еды... а сейчас, давай, трахни меня. Но у тебя никогда не будет моего уважения или желания.

Он снова смеется и качает головой.

— Ну, тогда мы расходимся во мнениях. Разве ты думаешь, что я не чувствую, как дрожит твое тело, каждый раз когда я касаюсь тебя? Или как ты в экстазе стонешь мне в рот, когда я играю с тобой здесь? — он обхватывает мой левый сосок большим и указательным пальцем, и я вздрагиваю от боли, — Твое тело предает тебя раз за разом, Ив Миллер. Но ты права насчет одного: я собираюсь трахнуть тебя. 

Он хватает меня за запястье и тянет внутрь, с силой раскрывая москитную сетку, швыряет меня на кровать с балдахином. К тому времени, когда я осознаю происходящее, он уже голый и подбирается ко мне. Я пытаюсь отползти в сторону, но он опрокидывает меня на спину и прижимает к матрасу своими бедрами.

— Остановись! — я умоляю, но в моей мольбе нет истины.

Он прав. Некая испорченная часть меня хочет этого так же, как и он.

Все, что я вижу и вдыхаю ― это он. Мои чувства пылают от жара и его длинного тела, прижимающегося так тесно к моей голой коже. И этот ритм возвращается, пульсирует снова и снова у меня между ног. Его член уже тяжелый и толстый между нами, когда мужчина начинает тереться своим телом о мое, нарочно задевая головкой мой клитор каждый раз, пока я не становлюсь мокрой и не дрожу от нужды. В то же время он поднимает мои руки над головой и удерживает их там, с голодом целуя, покусывая зубами мою нижнюю губу, требуя войти и затем подавляя мой рот своим языком. Прежде чем я могу остановить себя, я развожу ноги, чтобы улучшить ощущения трения и целую его с той же интенсивностью и жаждой, что и он меня. Сегодня нет места нежности. Это время прошло. Он нуждается заявить на меня права, и я нуждаюсь в том же.

— Ты девственница, мой ангел? — бормочет он, и я отрицательно качаю головой.

Я вижу, как он сужает глаза, и они темнеют. Я разочаровала его своим ответом — не такая я и непорочная, как предполагают его слова.

В его прикосновении присутствует новая жесткость, будто он наказывает меня за это. Он отпускает мои руки, чтобы пуститься своим ртом исследовать мое тело, попробовать каждую частичку меня, останавливаясь, чтобы потянуть губами мои соски, уделяя им одинаковое количество времени, пока они оба не становятся болезненными и чувствительными. Я дрейфую в золотистом тумане ощущений, пока не чувствую его дыхание у себя между ног. Испуганная, я пытаюсь увернуться от него. Это слишком интимно. Слишком быстро. Но он просто раздвигает мои ноги еще шире рукой, когда языком решительно проводит прямо по моим складкам, прежде чем покружить вокруг клитора. Возвращаясь по тому же пути ниже, он обводит мой вход языком, а затем скользит им в меня, пальцами двигаясь выше, чтобы продолжить давление.

— О, Боже!

Я извиваюсь перед ним, впиваясь пятками в матрас в попытке контролировать хаос, который грозит поглотить меня. Зарываюсь пальцами в его волосы, я выгибаю спину в экстазе, когда он продолжает свою нескончаемую атаку. Моя сердцевина горит восхитительным огнем, и я могу чувствовать, как подбираюсь все ближе и ближе к этой пропасти... С воплем я кончаю сильнее, чем когда-либо прежде, вжимаясь в его рот, когда волны удовольствия вырывают воздух из моих легких.

С рычанием он возвращается к моим губам, грубо целуя меня, почти жестоко, и не дает мне времени, чтобы восстановиться. Я могу чувствовать вкус и запах своего возбуждения на его губах. Щетиной он царапает мои щеки.

— Отдай себя мне, — строго говорит он, устраиваясь между моих бедер.

Его эрекция легко скользит по моему входу. Я такая мокрая для него, и он знает это.

— Ты никого не обманешь здесь этим спектаклем, мой ангел. Ты хочешь меня или нет?

— Да, — выдыхаю я, уступая своему желанию, отбрасывая все мысли о предательстве и стыд в сторону.

В ответ, он с силой подается вперед, опираясь на свои локти и входя в меня на всю длину одним жестким толчком. Он такой твердый, словно камень и большой. Слишком большой.

Я вскрикиваю от боли, и он застывает, нависая надо мной и зажимая мое лицо между своими мощными предплечьями. Мужчина прожигает своими глазами мои. Мы обмениваемся понимающими взглядами, что шокирует меня даже больше, чем сила моего оргазма. Это намек — шепот — на многообещающую связь, которая выходит далеко за пределы этой комнаты.

— Расслабься, Ив, — успокаивает он, раскачивая бедрами из стороны в сторону, расслабляя мою сердцевину и проникая в меня еще глубже. — Если ты не расслабишься, я только сделаю тебе больно.

— Это слишком, — всхлипываю я, прижимая ладони к его груди.

Он, его прикосновение, сила этого желания друг по другу...

— Ты не права, мой ангел. Мы только начали.

Мы обмениваемся еще одним взглядом, и в этот момент я верю каждому его слову.

Он выходит из меня, и его следующий толчок менее болезненный. Боль начинает смешиваться с удовольствием, когда он продолжает двигаться в этом новом умеренном темпе, знакомя наши тела и намеренно задевая сладкую точку внутри меня, что наполняет мой центр потребностью.

Снова и снова. Его выносливость не слабеет. Жар его кожи скользит по моей, создавая восхитительное трение, и мышцы моего живота снова напрягаются. Внезапно он матерится на этом незнакомом языке, и я переступаю через край еще раз, когда слышу, как он протяжно и глубоко стонет мне в волосы. Он резко дергает бедрами, когда тоже кончает, его член становится длиннее и толще, когда он достигает своей кульминации, оставаясь полностью во мне.

После этого он ненадолго останавливается, чтобы прижать свой лоб к моему, смешивая свой пот с моим.

— Я еще не закончил, mi alma.

И прежде чем я могу остановить его, он переворачивает меня на живот и снова толкается в меня. Я в шоке распахиваю глаза. Несмотря на то, что он только что кончил, все равно тверд как камень.

Позиционируя себя, он толкается в меня и останавливается, только когда находится глубоко во мне, чтобы просунуть руку мне под живот. Затем он приподнимает меня, пока я не оказываюсь на коленях, все еще восхитительно наполненная им.

Когда я стою, плотно прижав ладони к стене передо мной, он начинает двигаться. Его сильные толчки подталкивают мое тело вперед снова и снова. Здесь нет предисловия. Я не питаю иллюзий насчет того, что это — холодный, жестокий трах, но умение и контроль, которыми он берет мое тело, разрушают каждую негативную мысль. Здесь нет ничего, кроме ощущения его рядом, этого вкусного запаха. Кроме нас больше ничего не существует.

Минуты... Часы... Я представления не имею, как долго он владеет моим телом таким образом, но время никогда не будет моим врагом здесь, не тогда, когда он поддерживает на этих постоянных волнах экстаза. Я теряю счет количеству оргазмов, которые испытываю. Каждый нерв кричит, болит; мое дыхание неровное, рваное. И все еще эти неумолимые толчки...

Мои руки болят, я едва могу поддерживать себя; мои колени продолжают соскальзывать из-под меня, и только его железная хватка на моих бедрах удерживает меня в нужном положении. Затем, наконец-то, когда я уже не уверена, что мое тело может вынести больше, он кончает, сдавленно простонав и заполняя меня своим горячим семенем.

Упав вперед, опираясь на спинку кровати, мы остаемся соединенными, кажется, вечность, дыханием он обдувает мою кожу на затылке. Воздух вокруг нас густой от секса и пота, а в комнате стоит тишина, не считая стука наших сердец. Нет никаких слов, прилагательных, которыми можно описать силу того, что только что между нами произошло. Этот мужчина, этот красивый, пагубный дьявол, безрассудно врезался в мой разум и перевернул весь мой мир с ног на голову.

Его вес начинает давить на меня, но я слишком слаба, чтобы оттолкнуть его. Он, кажется, осознает это. Выскользнув из меня, он подталкивает мое тело обратно на матрас, пока я не ложусь, растянувшись на животе, а он сбоку рядом. Он натягивает простынь мне до поясницы и целует в голое плечо. Начинает что-то говорить, но его слова затуманены усталостью, и я быстро засыпаю, прежде чем он заканчивает.

Следующая вещь, которую я осознаю, ― это яркий солнечный свет, льющийся сквозь закрытые окна, и кровать снова холодная и пустая. Я поднимаю свою пульсирующую голову с подушки и в отчаянии смотрю в сторону закрытой двери. Прошлой ночью я полностью отдала ему себя, но моя ситуация только ухудшилась. До вчерашнего дня он держал в плену только мое тело.

Сейчас он ухватился и еще за кое-что.