Калеб обернулся, чтобы посмотреть на серое пространство, и мы вместе начали идти к нему, наши ботинки ступали по пружинистому мху, пока мы шли по невероятно зеленому склону холма вниз, туда, где он встречался с кромкой воды.

Мир все еще был здесь, гармония охватывала каждую частичку окружающего пейзажа, чуждая и одновременно манящая. Казалось, что здесь нет ничего, кроме одиночества и дикой природы, этого оазиса спокойствия, затерянного в мире, который, как я знала, был чреват войной и страданиями.

Даже наши мягкие шаги по поросшей мхом земле звучали здесь громко, тишина тянулась между нами, пока мы поддерживали ее, не желая омрачать безмятежность, которую мы обнаружили, лишними словами.

Дойдя до берега озера, мы затихли, пальцы моих сапог похрустывали на сланцевом гравии, устилающем кромку воды.

Прошло несколько ударов сердца, но ничего не произошло, никто не пришел поприветствовать нас так, как описывала мне Дарси, никакой остров не сидел в центре воды и не вырастал из глубины зеркального отражения.

— Может быть, дома никого нет, — размышлял Калеб, наклоняясь, чтобы взять с земли кусок сланца и бросить его в озеро.

Камень проскочил пять раз, по его следам пробежала рябь, прежде чем он погрузился в ледяные глубины и пропал.

Мы молча наблюдали, как рябь распространяется по поверхности, жуткое волнение в этом слишком спокойном месте, и все же ничего не происходило.

— Я — Роксания Вега, — воскликнула я, громкость моего голоса резко нарушила покой. — Дочь Дикого Короля и величайшей Провидицы своего поколения. Я хочу получить доступ в Библиотеку Потерянных.

Ничто не ответило на мою просьбу, кроме эха моего собственного голоса, доносящегося с окружающих нас гор, и я вздохнула.

— Мы возвращаемся? — неуверенно спросил Калеб, но я покачала головой.

— Я пришла сюда, чтобы посетить гребаную библиотеку. И я не уйду, пока не возьму несколько книг.

Я взяла его за руку, и он не протестовал, когда я потащила его за собой к озеру, магия воздуха кружила вокруг нас, пока мы шли прямо в воду, прокладывая путь через нее с помощью воздушного потока, который окружал нас и опускался под поверхность.

Щелчком пальцев я послала вспышки огня Феникса в черноту воды впереди, освещая путь, пока мы шли к центру озера, где, как я знала, была спрятана библиотека.

— А что, если они все же откажутся открыть дверь, когда мы ее найдем? — с любопытством спросил Калеб, в его голосе не было беспокойства.

— Тогда я взломаю дверь, — ответила я, пожав плечами. — Мне уже не до любезностей. Дарси нуждается во мне, и единственная надежда найти ее — это оказаться запертым в их драгоценном убежище. Если они не хотят помочь мне в этом, значит, они мои враги. А мои враги имеют неприятную привычку превращаться в сажу.

— Дикарка, — прокомментировал он, уголок его губ дернулся от одобрения.

— Чего бы это ни стоило.

Все глубже и глубже мы погружались в озеро, вес воды над нами с невозможной силой давил на поверхность моего воздушного щита, но я не дрогнула, просто направила в него больше энергии, чтобы усилить его по мере продвижения.

Свет вспышек, которые я пускала впереди нас, освещал стайки мелких рыб, которые удирали от вторжения в их подводное царство, их чешуя вспыхивала серебром, когда они убегали.

— Смотри. — Калеб дернул подбородком, чтобы привлечь мое внимание справа от нас, и я застыла на месте, заметив несколько огромных безымянных теней, круживших вдали от нас, ил на дне озера вздымался, чтобы скрыть их тела, когда они двигались.

Я щелкнула пальцами в их сторону, огонь Феникса метнулся в сторону от нас, пытаясь осветить их, но темнота поглотила пламя прежде, чем я смогла увидеть больше, чем вспышку чешуи.

— Как ты думаешь, эти твари охраняют библиотеку? — спросила я, и мое сердце подпрыгнуло, когда на секунду показалось огромное красное щупальце, прежде чем оно скрылось из виду в облаке ила.

— Или они просто голодны, — предположил Калеб, снимая с пояса свои двойные кинжалы и зажигая огонь, вложенный в металл, готовясь к атаке.

Я поджала губы, рассматривая преследующих нас зверей, затем отвернулась от них и продолжила путь к сердцу озера.

— Пусть они придут за нами, если осмелятся, — с вызовом заявила я. — Я бы не отказалась от хорошей драки.

— Чувствуешь кровожадность? — спросил Калеб, поворачиваясь спиной к тварям, он тоже поравнялся с моим шагом и зашагал рядом со мной.

— Это почти все, что я сейчас чувствую, — согласилась я.

Наступила пауза, прежде чем он ответил, это было подтверждение того, что мы любили и потеряли человека, это была пульсация в нашей реальности, которая никогда не сгладится.

— Хорошо.

Я чувствовала, как монстры приближаются к нам, пока мы шли, их глаза блуждали по моему позвоночнику, оценивая меня, преследуя меня в темноте, но я не оглядывалась.

Я не была добычей, за которой нужно охотиться, и я должна была думать, что они тоже это знали, иначе они бы уже напали.

Однако мои чувства были начеку в ожидании засады, огонь в венах пульсировал в такт биению сердца, посылая адреналин в кровь. Я получала удовольствие от этого чувства, от стремления к выживанию, от желания сражаться. Это было единственное, что давало мне понять, что я вообще хочу жить, автоматическая реакция моего тела, которое упрямо стремилось продолжать бороться, даже если внутри я чувствовала, что разрушаюсь.

Я так сосредоточилась на монстрах, охотящихся на нас в темноте, что почти не заметила, как камень и ил дна озера уступили место твердой породе под моими сапогами.

Я застыла на месте, оглядывая окружающий нас каменный круг и испуская тихий вздох, вглядываясь в мерцающие созвездия, вырезанные на древнем зодиакальном круге с символом солнца в центре.

— Это она? — спросил Калеб, тоже взглянув вниз. — Дверь?

Мои губы разошлись для ответа, но как только я начала говорить, поток воды врезался в заднюю часть моего воздушного щита, атака произошла так быстро и с такой силой, что моя магия почти прогнулась под ее воздействием, а огромные щупальца врезались в твердую оболочку, закрывающую нас.

— Черт, — выругалась я, поворачиваясь к монстру, когда он метнулся вправо от нас, вращаясь вокруг нас в дымке ила, скрывавшей от глаз большую часть его огромного тела.

Я отдернула руку назад, в моей руке образовалось копье, когда моя магия земли вспыхнула, и я с криком бросила его в сторону монстра, острый наконечник пробил мой воздушный щит, так как я позволила пробить в нем самую маленькую дырочку только для этой цели.

Копье полетело точно в цель, но существо двигалось с нечестивой скоростью, вихрем уходя от нас и уклоняясь от моей атаки как раз в тот момент, когда еще один гулкий удар врезался в мой воздушный щит сзади.

Я обернулась, магия прожгла путь через мой центр. Мои глаза расширились при виде огромных зеленых клешней, которые с силой ударялись о поверхность моей воздушной магии, заставляя ее вибрировать и угрожая лопнуть при каждом резком ударе, когда второй монстр тоже атаковал нас.

— Что это за твари? — зашипела я, мои мышцы напряглись, пока я боролась, чтобы сдержать их, вливая больше силы в мой щит и укрепляя его, когда клешни снова набросились на него.

— В закоулках этого мира таятся самые разные чудовища, — ответил Калеб, повернув голову, чтобы посмотреть, как раз когда третье существо начало атаку слева от нас.

Сверкающий золотой рог — похоже, он мог принадлежать Пегасу на фаэроидах — вонзился в мой щит, и чудовище с телом, похожим на акулий, и пастью, полной злобных острых зубов, яростно набросилось на нас. — Разве ты не читала в детстве сказку об Джозефе и Длиннорогом Эргуте?

— Кто, блядь, такой Джозеф? — зашипела я.

То, что, как я предполагала, было Длиннорогим Эргутом, вихрем умчалось от нас в глубины воды. Но я не настолько глупа, чтобы полагать, что оно от нас отступится, и влила в свой щит еще больше магии, как раз когда заметила проблеск смертоносного рога, снова повернувшегося к нам.

— Джозеф был ребенком, который отправился искать сокровища в глубинах темного бассейна за домом своей семьи, — сказал Калеб, закатив на меня глаза, как будто я должна была это знать.

— Это что, какая-то сказочная хрень? — спросила я. — Он надел свою красную шапочку и победил эту штуку, потому что если да, то я буду признательна, если ты перейдешь к этому моменту и дашь мне несколько советов.

— Красная Шапочка была Орденской убийцей, которая убила свою бабушку, когда узнала, что она Оборотень, а не Медуза, как она считала, — сказал Калеб с отвращением. — Мы знаем и ваши маленькие смертные версии историй, но все фейри знают, что ничего не бывает так просто, как когда-то давно.

Моя концентрация ослабла на этой странной версии истории, на которой вырос каждый смертный, но я снова отвлеклась, когда тварь с клешнями вонзила свои когти в мою защиту.

Щит завибрировал и почти разрушился под мощью атаки, и я, громко ругаясь, влила в него еще больше магии, пустив в монстра копье, позолоченное огнем Феникса, заставив его отступить с криком боли.

Однако Длиннорогий Эргут не успокоился, и я была вынуждена выбросить обе руки в его сторону, после чего невероятно острый рог врезался в мой щит с силой молота о наковальню.

По моему щиту расползлись трещины, сквозь них просачивалась ледяная вода. Я задыхалась и пыталась снова залатать дыры, но рука Калеба нашла мою, и он протянул мне свою силу.

Я мгновенно сбросила свои ментальные щиты, ревущий поток его магии ворвался в меня, как заряд какого-то могучего зверя, и щит, защищающий нас, засверкал, укрепляясь.

— Хорошо, тогда расскажи мне, как Джозеф убил Длиннорогую тварь, — процедила я, в моей свободной руке появилось еще одно копье, пока я крутила головой в поисках других монстров в окружающем нас мраке.

— Не убил, — сказал Калеб, хмуро глядя на меня. — Он нашел его пещеру, украл одно из яиц, а когда Длиннорогий Эргут обнаружил его, он разорвал его на части и проглотил куски. Его семья так и не узнала, что с ним случилось, а мораль истории заключалась в том, что никогда не стоит соваться в темные места этого мира, не будучи готовым к встрече с чудовищами, которые там таятся.