Глава 17

Вздрогнув, Декс очнулся от сна, опутанный конечностями Себа и прижатый лицом к его груди. Голова раскалывалась, в живот будто лягнула лошадь, но как же потрясающе находиться в тепле чужих рук.

И чувствовать пульсирующее, жаркое давление на своем бедре.

Какое-то время Декс не осмеливался пошевелиться, вздохнуть, даже моргнуть, но затем стала накрывать волна изнуряющей тошноты, и он закопошился, крепче вжимаясь в Себа в попытке спрятаться у него под кожей от стремительно нарастающего похмелья.

Второй раз Декс проснулся, оттого что Себ потирает ему спину.

— Все нормально?

Декс моргнул, испытав сразу и облегчение, и разочарование, когда не почувствовал твердость прижимающегося к его ноге члена.

— Сколько времени?

— Восемь. У тебя, кажется, урок с Мел в девять?

Декс сел и потер ладонями лицо. Наступил вторник — день, когда до начала рабочей смены он два часа занимался чтением. Черт. Почему Себ не напомнил об этом до того, как он выпил тонну зловещей шипучки?

— Мне надо домой.

— Зачем? Можешь принять душ у меня. Останься и отдохни. Тебе ведь целый день еще работать.

— Дело не в этом. Мне надо забрать грязное белье, чтобы постирать в ресторане.

— О. — Себ помолчал. Он выглядел невыспавшимся и взъерошенным, мысли с заметным трудом ворочались в его голове. — Давай ты примешь душ, выпьешь чашку чая, потом отправишься на работу, а я схожу за твоим бельем?

— Ты пойдешь ко мне домой?

Декс не слишком обрадовался такой идее. Он следил за чистотой и порядком в своей комнате, а грязное белье было аккуратно сложено в большом полотняном мешке, который выдала ему Берни, но Декс не хотел, чтобы Себ, обладатель глянцевой, отполированной квартиры, увидел жалкую реальность его жизни в хостеле.

— Я уже был у тебя, Декс.

Декс снова выпрямился: каким-то образом голова очутилась на груди Себа.

— Что? Зачем ты ходил ко мне?

— Когда я работал в Лондоне в прошлый раз, мой шеф передавал остатки еды в приюты для бездомных. И туда тоже.

Декс сполз с дивана, путаясь в чересчур длинных штанинах одолженной Себом пижамы. В жизни Декса было не так уж много вещей, которыми он мог гордиться, но его беспокоило, что Себ знает, насколько все плохо.

— Куда я положил свою одежду?

— Туда.

Себ кивнул на журнальный столик. Декс нахмурился. Он не помнил, как складывал вещи.

— Мне надо идти.

Себ не стал спорить и настаивать на своем предложении. Он наблюдал за Дексом с нечитаемыми эмоциями на лице, а когда парень переоделся в ванной, сунул ему в руки термокружку с горячим сладким чаем.

— До скорого.

Декс бросился домой, быстро сменил одежду на свежую и потащил сумку с грязным бельем на работу. Из-за отклонений от стандартного маршрута, он прибыл в ресторан позже обычного, но загрузив вещи в стиральную машину, успел к самому началу урока.

Как правило, Декс получал удовольствие от занятий с Мел. Читать было трудно, писать — и того сложнее, но он собственными глазами видел, как у него кое-что получается. Правда, не в этот раз. Сейчас слова на странице превращались в каракули, вызывающие лишь мигрень. В конце концов Мел потеряла терпение и отправила его на кухню на час раньше запланированного.

Загрузив посудомоечную машину — привычка, от которой он еще не избавился, — Декс поплелся в цех десертов, заметив, что Себ и тесто для булочек «челси» так и не появились. Парень достал еженедельник Себа и пролистал, пока не нашел нужный день, но из записанных на скорую руку планов сумел расшифровать только слова «булочка» и «обед».

Декс потер живот. Боль в голове улеглась, но внутренности все еще будто освежевали и вывернули наизнанку — казалось, он голоден, или болен, или все сразу.

— Привет. — Себ швырнул на прилавок пластиковый контейнер. Декс подпрыгнул, но его тут же отвлек шар из теста, вздымающийся над стенками стеклянной миски.

— Большой.

Себ ухмыльнулся, хотя Декс отметил, насколько уставшим и осунувшимся было его лицо.

— Удивительно, а? Дай мне закинуться чем-нибудь горячим, и я покажу тебе, как с ним разобраться.

Разобраться?

Себ добрел до бара и спустя несколько минут вернулся с двумя кружками чая. Он передал Дексу его порцию, присовокупив пакет с конфетами и бумажный сверток из своего контейнера.

— Сыр и паста «Мармайт». Креветки и жареные яйца.

Рот Декса незамедлительно наполнился слюной. Он был на грани смерти, но как можно отказаться от сыра и пасты «Мармайт»? Пища богов, которую никто не готовил лучше Себа.

— А у тебя что?

— Сэндвичи с джемом и кола. Не позволяй мне наброситься на них до обеда. Сахар понадобится днем. Давай это чертово тесто — покончим с ним уже.

Сунув в рот половину сэндвича, Декс зачарованно смотрел, как Себ кулаками выбивает из теста воздух и раскладывает на припыленной мукой столешнице. Наполненное пряным изюмом и свернутое в аккуратные булочки, оно уже не походило на липкое нечто, которое Декс увидел накануне.

Себ накрыл заготовки пищевой пленкой.

— Вот так. Теперь на часик поставим на расстойку, а затем можно отправлять в печь. Уже решил, чем займешься сегодня?

Декс взял противень с булочками.

— Лимонным кексом с глазурью.

— Подготовил рецепт?

— Кажется, да.

— Ладно. Хорошо. Я отскочу ненадолго. Вернусь к открытию ресторана. Если что понадобится — обращайся к Рику.

Себ снял бандану и бросил ее на микроволновую печь. Он был дружелюбен, но при этом не выглядел счастливым. Декс отнес булочки к пароварке и поставил противень на теплое место, где выходил пар. Когда он вернулся, Себ еще не ушел — замер, глядя в никуда.

— Все нормально?

— А? А, да. За исключением адского похмелья. Слушай, я хочу спросить кое о чем.

Декс кивнул и потянулся за второй половиной сэндвича. Ему было уже значительно лучше.

— Что значит «гаджо»?

Декс выронил бутерброд.

— Что?

— Гаджо. Ты повторял это во сне. Чье-то имя?

Декс подождал, пока язык отлипнет от нёба. Он никогда не разговаривал во сне, по крайней мере, насколько мог судить. Иначе Брэйден быстро отучил бы его от этой привычки.

— Ты — гаджо. Я — цыган.

Себ смотрел на него с минуту, затем покачал головой и вытащил пачку документов из папки, которую хранил в прилавке.

— Ну, увидимся.

Он ушел, оставив на Декса заканчивать приготовления к обеду, а когда вернулся к открытию ресторана, до конца дня был задумчивым и тихим. Декс не возражал. Сражаться с похмельем в напряжении рабочего хаоса сложно и без необходимости поддерживать беседу, но обеденный поток посетителей схлынул, пришло время уборки и подготовки к ужину, и мрачная тишина, казалось, начала проникать Дексу в поры. Поэтому когда Рик позвал в бар, он был на грани.

Декс пересек кухню и не задумываясь толкнул дверь в бар. Его тут же оглушила волна разнообразных звуков: все, от уборщика и официантов до шеф-повара, улыбаясь, пели песню, которую наверняка он должен был знать.

Смысл развернувшейся сцены, как и песни, ускользал от Декса, пока перед ним не возникла Берни, размахивая огромным голубым тортом с четырьмя горящими свечками.

— С Днем рождения! Прости за опоздание, дорогой. Загадай желание!

Ошеломленный, Декс последовал совету и задул свечи. На него обрушились аплодисменты, а затем все разошлись, вооруженные кусками торта, которые щедро раздавала Берни.

Декс смотрел на происходящее с широко распахнутыми глазами, пока не наткнулся взглядом на Себа, пристроившегося в дальнем углу бара. Декс позволил Берни обнять себя, а затем пересек помещение.

— Какого черта это было? — он ткнул Себа под ребра, тот в ответ лишь невозмутимо хмыкнул.

— Я плохо помню прошлую ночь, но в моей голове отложилось, что мы пропустили твой день рождения. А тут без вариантов, Декс. Торт Берни — традиция для всех, даже для меня, хотя я кондитер. О, и не надо вот этого взгляда.

— Какого?

Себ сложил руки на груди и посмотрел Дексу в глаза так, что у того ослабли колени.

— Сам знаешь. Ты заслуживаешь нормальной жизни, Декс. Жизни, в которой у тебя есть нормальные друзья. Так что захлопнись и не мешай им.

— Но у меня не день рождения. Он даже не скоро, — Декс нахмурился.

— Все, ни звука! — Себ сосредоточился на большом котле, дымящемся на его домашней плите. — Немного дерьмового торта — это еще не день рождения.

— Я скажу Берни, что ты назвал ее торт дерьмовым.

— Не скажешь.

Ладно, наверное, в этом Себ прав, но Декс никак не мог взять в толк, почему кондитер решил приготовить праздничный ужин спустя две недели после дня, который Декс никогда не отмечал. Не то чтобы ему не нравилось проводить выходной в уютной, теплой квартире Себа.

— Что ты готовишь?

— Мясной коблер. Мама до сих пор делает его на каждый мой день рождения, даже в Испании.

— В Испании?

— Ага. Родители переехали туда, когда вышли на пенсию, но маме всегда удается раздобыть нужные ингредиенты.

— Ты скучаешь по ней?

Себ бросил на него странный взгляд.

— Не особо. Я съехал от родителей, когда мне исполнилось восемнадцать, и с тех пор мы виделись несколько раз в год. — Казалось, Себ хочет сказать что-то еще, но он смолчал. Вместо этого протянул Дексу ложку. — Вкусно?

Конечно, вкусно. Себ был настоящим волшебником.

— Можно я помогу?

— Не-а. Ты сидишь здесь, а я забочусь о тебе. И никакого нытья!

Попытка Себа включить строгость была милой и вкупе с весельем, светящимся в его глазах, неэффективной, но Декс послушался. Он обожал наблюдать, как Себ готовит. Как будто кондитер соединяет разные продукты не задумываясь, но если присмотреться, во время работы на его лбу проявлялась крохотная морщинка, а сквозь зубы высовывался кончик языка.

— Какое угощение у тебя было на последнем дне рождения?

Чей-то грязный член.

— Заварная лапша?

Себ издал звук, который напомнил Дексу о его сумасшедшей тетке, и перелил мясной соус из котла в форму для запекания. Форма, как и многое в кухне Себа, была розового цвета.

— Это тебе брат купил?