По пути она замечала разных существ, запертых под коркой льда: рыба с хвостовыми плавниками, раскрытыми как радуги, скопление организмов, похожих на водоросли, медуза с щупальцами в форме крюков. Все они настойчиво пытались добраться в одно место до того, как вода застыла. Что они искали? От чего сбегали?

Тьма подступала. Сайон висел в небе как тусклый янтарный диск. Если не смотреть пристально, неясные края Сайона мешали отличить солнце от фона. В блеклом свете Сайона тело Каи бросало длинную светлую тень на лед. Становилось все сложнее видеть существ под коркой льда.

Большое темное пятно привлекло ее внимание, и она нашла крупную тень у поверхности. Она прошла ближе, оказалась над тенью. Тут лед ощущался толще. Кая стояла над хвостом, который был шире расстояния между ее кончиками пальцев, если она раскроет руки в стороны. Кая шла, тень сужалась там, где хвост переходил в тело, снова расширилась после этого. Она прошла к середине огромного тела, где ширина достигала максимума. Ее длинная тень была скрыта тьмой внизу. Ее сердце страдало от холода и боли, словно его пронзил ледяной клинок. Она села на корточки, опустилась на колени. Она медленно склонилась, опустив предплечья на лед, прижалась левой щекой к поверхности. Холод проникал в ее сердце сквозь ткань одежды и открытую кожу, но не мог заморозить ее слезы. В оставшемся свете Сайона Кая плакала.

Покидая базу, Кая записала, что ее не будет тридцать часов, треть уже прошла. Сайон теперь был за горизонтом, температура быстро падала. Свет Водорослевой луны был слабее, чем в ее сне, но лед отражал больше света, чем могла вода. Кая двигалась быстрее в фосфорном сиянии. Что бы ни искали те существа, их жизни были обречены. Кая попыталась уйти с курса, но обнаружила других существ, которые двигались по другому маршруту, но он явно вел в ту же точку. Казалось, там была дыра, и все в воде тянуло туда, как в сливное отверстие, но они замерзли в процессе. Теней под водой было все больше. Хоть Водорослевая луна не могла озарить детали, Кая знала, где она шла. Ответ был близко.

Сланцевая луна была темной. Кая вспомнила виды Мьяна, описанные в ее учебнике. Та глаза была для потомков мьянцев, ее не спрашивали на экзамене. Но Кая много раз ее прочла. Вода покрывала всю планету, а еще у Мьяна было две луны. Местные жители назвали два естественных спутника Водорослевой луной и Сланцевой луной. Водорослевая луна была больше, отражала зеленый свет, впитывая другие частоты видимого света. Отраженный свет озарял Мьян фосфорным зеленым свечением. Сланцевая луна была меньше, но плотнее, впитывала все краски видимого спектра. Эти описания совпадали с тем, что она видела в повторяющихся снах.

Пока что свет Водорослевой луны был с ней, но теперь пришло время Сланцевой луны. Она закрыла Водорослевую, и Кая глубоко вдохнула и шагнула вперед, словно пересекла границу между светом и тенью. Оказавшись во тьме, Кая уже не смотрела на существ внизу. Она шла по уже определенному маршруту.

Тьма ночи мешала ей видеть, но другие чувства стали сильнее. Кая закрыла глаза. Вдали она слышала гул волн, звон оружия, короткие звуки языка мьянцев. Там был слабый запах крови, пороха и чего-то горящего. Запах войны. Кая резко открыла глаза.

Не так далеко от нее был свет из ее снов. Кая шла к нему и ощутила странное волнение, а за ним — спокойствие. Она подошла ближе, но не нашла фигуру в сиянии. Был только голубой свет, он медленно пульсировал, порой становясь ярче. Свечение было выше человека, мерцало от пульса. Кая протянула левую ладонь к свету, к ее удивлению, ощутила там тепло. Она потянулась дальше, рука по локоть проникла в свет. А потом и все ее тело.

Она упала в воду, голубой свет все еще пульсировал над поверхностью. Вода не была холодной, это был сезон Тёплого течения.

Сезон Теплого течения? Почему она вспомнила это сейчас.

«Потому что ты — дочь Мьяна», — зазвучал в ее разуме голос.

Кто это? Кая растерялась, но голос звучал мягко и решительно. Ее тревога утихла.

«Посмотри», — это не было ответом на ее вопрос.

Кая ощутила, что потоки пытались направить ее вниз. Она махнула хвостом и устремилась к глубине. С каких пор у нее снова был хвост? Это точно был сон, хоть он и ощущался реально.

Она какое-то время плыла, и впереди появилось свечение. Там был храм сияющих кораллов. Кая приблизилась, раздвинула водоросли перед дверью и вошла в храм. Стены внутри были ярче, чем снаружи, озаряли зал. Маленькие креветки проплыли мимо нее, направляясь в бреши в стенах из кораллов. Существа еще жили тут.

«Тепло тут не останется надолго, но мелкие существа не понимают этого», — голос был беспомощным и печальным.

Кая огляделась. Комната была с семью стенами. У каждой стены, кроме той, где была дверь, стоял стеллаж. В каждом были сияющие просвечивающие сферы разных размеров.

«Это воспоминания о Мьяне от первых ледников до последнего, о периоде между ледниками, который идет сейчас, период долгого лета, который вызвал рождение разумной жизни. Четвертый ледник не должен был прийти так рано», — голос звучал растерянно, словно затерялся в бесконечных воспоминаниях.

Кая прошла к правому стеллажу и сняла последнюю сферу. Она была очень легкой, ее вес, наверное, уменьшила вода. Кая легонько ткнулась в поверхность сферы носом, и сфера поддалась, как пузырек в воде. Она погрузилась в сферу.

Она смотрела на парящий лед над водой. Мьянцы пропали, и оставшиеся существа ощущали необычные перемены в климате. Свет и жар Сайона уменьшались, лед покрывал всю поверхность, постепенно проникал все глубже. Только одно место на планете все еще сохраняло тепло, и туда направились все живые существа. Им не хватит сил. Они могли застрять во льду и стать украшениями, которые никогда не сгниют. Редкие, кому повезет прибыть, будут вынуждены искать жар на глубине. Не все могли выдержать тяжесть воды, потому они сдавались и принимали смерть от холода.

Кая выбралась из пузыря со слезами на глазах. Она вернула сферу воспоминания и взяла вторую с конца.

Союз обещал щедрые предложения. Если забрать редкие частицы с солнца Сайон, это изменило бы экологию Мьяна. Взамен народ Мьяна мигрировал бы на другие планеты. Но обитатели отказались покидать место рождения, и они не хотели, чтобы их планета навсегда стала ледяным миром. Так началась война между Союзом и мьянцами. Исход казался очевидным. У Союза были хорошо обученные солдаты с продвинутым оружием и военными кораблями, пока дети Мьяна могли биться лишь оружием из камня и ракушек, укрываться в воде.

Союз не хотел убивать сначала. Не хотел обрывать жизни. Солдаты Союза просто пытались разогнать обитателей выстрелами, когда они напали. Но Союз перестал вести пассивную защиту после одной жестокой ночи, когда трех солдат Союза убили местные обитатели. Они перестали переживать за жизни обитателей, и война разгоралась. Даже на этом этапе Союз не убивал всех подряд. И снова знакомые звуки: звон оружия, крики на мьянском языке. Знакомые запахи крови и пороха. Военные корабли Союза забирали павших солдат, а погибшие местные обитатели тонули.

Наконец, в ночь, когда две луны пересеклись, и все электронные приборы выключились, группа местных обитателей приблизилась к военному кораблю Союза снизу и уговорила десятки кальмаров брызнуть разрушающими чернилами на дно корабля. Военный корабль утонул, а с ним и все солдаты на борту, они погибли в воде.

На следующий день все корабли Союза на воде отступили. Но обитатели Мьяна не успели отпраздновать победу, внезапные взрывы разорвали их на куски. Корабль Союза на орбите открыл огонь оружием массового поражения. Почти всех взрослых особей убили. Старейшины поднялись из глубин с малышами, чтобы сдаться. Добившись от Союза обещания, что они сохранят малышей, старейшины убили себя кинжалами из ракушек со своих поясов. Флот Союза отступил с последними обитателями Мьяна.

Кая была заперта в кровавых воспоминаниях, сердце разрывалось. Она опустила сферу, сжалась, ее стошнило. Катастрофа была такой. Это было правдой о беженцах Мьяна, спасенных Союзом. Но почему? Она беззвучно кричала.

«Они хотели богатства Сайона. Мьян был просто жертвой», — сказал голос.

Они не могли найти другую мишень? Было много звезд как Сайон, да? Кая не понимала.

«Сайон — только один, как и Мьян такой один. Дети Мьяна не отдали бы свою родную планету, но Союз не хотел лишаться сокровища», — голос был очень печальным.

Кая прикусила губу и подняла третью сферу, самую маленькую, но она переливалась ярче всего.

Ясный день. В золотом сиянии Сайона несколько обитателей Мьяна отдыхали на поверхности. Женщина несла малыша, тихо пела простые ноты. Глаза малыша блестели, хвост покачивался в ритме песни. Вода неподалеку пошла рябью. Всплыл мужчина. Он приблизился к женщине, сжимая только что пойманную рыбу. Она протянула левую руку в ответ на его объятия. Забрав рыбу левой рукой, она порвала добычу зубами и накормила ребенка. Он тепло смотрел на них, а она посмотрела в его глаза. Их хвосты переплелись, волны двигались под водой от этого.

Часть воспоминаний Каи вернулась. Они…

«Твои родители. Они любили друг друга, как и любили тебя», — голос теперь стал нежным.

Кая снова плакала, слезы растворялись в воде.

«Я могу забрать эти воспоминания?».

«Они все время были в твоем сердце. Никто не может забрать воспоминания у детей Мьяна. И Мьян всегда помнит», — горе Каи стало меньше от уверенности голоса.

— Ты… богиня Мьяна, — вдруг поняла Кая.

«Многие так меня называют, но я не богиня. Я — Мьян, планета», — сказал голос, и Кая провалилась в голубой свет.

Когда она проснулась, Кая лежала на льду в тусклом свете Сайона. Она лежала на подушке из водорослей. Боль в ее правом колене утихла, она поднялась на ноги. Лезвия снова были на сапогах. Кая поехала на лезвиях к «Летучей рыбе».