— Ты хочешь, чтобы я ушел? — Шепчу я, укладывая ее. — Я оставлю тебя в покое, дам тебе пространство, чтобы ты могла дышать.

— Нет, — скулит она, по-прежнему не глядя на меня. Следует молчание, и она теребит край одеяла, прежде чем, наконец, посмотреть на меня. — Мне очень жаль.

— Зачем ты это сделала?

— Потому что… — Она пожимает плечами с неуверенной улыбкой. — Я думаю, мой психиатр сказал бы, потому что я хотела подтверждения. Видеть, как ты остаешься, после того, как я так старалась оттолкнуть тебя.

— Тебя действительно беспокоит Джун? — Она снова пожимает плечами. — Мне насрать на нее, голубка.

— Зачем тогда преследовал её?

— Это было много лет назад. Но ты права, — рычу я. — Я должен был тогда понять, что она не для меня.

— А я?

Отказываясь отвечать на ее вопрос, я поднимаюсь с кровати.

— Не уходи, — кричит она мне вслед.

— У меня для тебя подарок, — бормочу я. — Я принесу, а ты подожди здесь. Но тебе нужно успокоиться, так что я вернусь через час. Не прикасайся к себе.

— Не уходи.

Ее глаза наполняются слезами, и она отчаянно цепляется за мою руку, оттягивая меня назад, когда садится на кровати. Все внутри меня кричит мне, чтобы я ушел. Не впускать ее, не позволять ей видеть мою уязвимость. Я не хочу, чтобы Дав знала, что она мое гребаное слабое место. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом, потому что они, черт возьми, наверняка использовали бы это против меня. Особенно моя маленькая птичка.

— Пожалуйста, — мяукает она. — Просто останься со мной. Нам не обязательно разговаривать. Сядь рядом со мной. Возьми меня за руку.

Я хочу сопротивляться, но не могу. Не тогда, когда я вижу полные надежды глаза Дав. Я, черт возьми, не люблю ее, говорю я себе в своей голове. Это одержимость, а не любовь.

Есть гребаная разница.