Тео кивнул: Его новое звание было новинкой, которая еще не успела исчезнуть. Каждый раз, когда он это слышал, ему приходилось подавлять желание распухнуть от гордости. Он серьезно относился к своему статусу. Он отвечал за благополучие двухсот человек, большинство из которых были новобранцами, и чувствовал тяжесть их жизней так же остро, как и свою собственную. - “Вы вернулись тем же путем, каким пришли, - предостерег он их. - Сегодня я ждал вас. В другой день вам может не повезти.”

Мужчины сокрушенно кивнули. Они были сырыми и должны были многому научиться. Тео не принимал никаких оправданий. Он возлагал такие же высокие надежды на всех своих людей, от самого сурового ветерана до самого молодого новичка, но они не жалели об этом. Они знали, что это потому, что он заботился о них. За его спиной и у костров рассказы о его подвигах становились такими громкими, что Тео покраснел бы, если бы услышал их.

- “Возвращайтесь в лагерь и приведите себя в порядок, - сказал он им.

Они снова отдали честь и поспешили прочь. Тео задержался, прислонившись к дереву и сдирая кору с ветки. Эти урванные мгновения одиночества действовали как тонизирующее средство.

- “Ты можешь выйти, - сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Моисей поднялся с клочка сассафраса. Он выглядел обиженным. - “А ты знал, что я там был?”

- Нет” - признался Тео. - “Но я знал, что ты должен быть где-то рядом. Как они это сделали?”

- “Не настолько хорошо, чтобы знать, что я следил за ними.”

- “Кто-нибудь следил за тобой?”

Моисей оскалил зубы в улыбке. - “Если бы кто-нибудь осмелился, я бы принес тебе его скальп.”

- “Мы потеряем людей, если не будем осторожны” - раздраженно сказал Тео. - Французы знают эту местность лучше нас, и у них много союзников. И что же ты нашел?”

- “Как они тебе и сказали. Здесь нет никакого выхода.”

Тео выругался. Армия прошла вверх по озеру месяц назад. Это был кропотливый прогресс - пятнадцать тысяч человек пытались прорубить дорогу через непроходимый лес. Они остановились еще до того, как французы установили свою оборону. На левом фланге у них было озеро, на правом - непроходимые вершины утесов. Они были такими крутыми, что Тео до сих пор не знал, установлены ли на них пушки. Но он знал, что у французов там есть люди, потому что видел дым от их костров.

Единственный путь к форту лежал между озером и холмами. Британцы столкнулись с лабиринтом самых коварных и садистских средств защиты, которые когда-либо изобретали военные инженеры. Французы затопили землю, повалили деревья, вырыли траншеи и воздвигли всевозможные препятствия, так что лес стал настоящим кошмаром для прохождения. Рейнджеры были единственными людьми, которые осмелились войти туда - и даже они не могли найти безопасный путь.

- “Мы не продержимся долго, если не сможем преодолеть препятствия, - предсказал Тео. - Первые случаи лихорадки уже начались. Наши линии снабжения очень длинны, и мы будем ужасно уязвимы, если французы приведут подкрепление. Мы не можем позволить себе переждать их.”

Он не признавал, что это было что-то более личное. Он не мог позволить себе ждать. Последняя ночь с Абигейл была самой тяжелой из всех. Она плакала и била его кулаками в грудь, а ребенок спал в своей кроватке, ничего не подозревая. В конце концов она смирилась с тем, что Тео должен уйти. - “Но я не буду ждать тебя вечно” - предупредила она. - “Мне нужен муж, который думает о своих детях, а не о призраке мертвой женщины.”

Он не был уверен, имеет ли она в виду Констанцию или Мгесо. Он никогда не рассказывал ей о своем сне, но ему было интересно, догадалась ли она. Эта мысль была словно кусок льда в его сердце. Каждое утро он просыпался с вопросом - правильно ли я выбрал?

Моисей посмотрел на него, как обычно читая его мысли. - “А что говорят твои предки?”

Тео рассмеялся - “Они говорят, что я ничего не найду, если пошлю других людей выполнять мою работу. Я сам проведу разведку местности.”

- Французы ненавидят рейнджеров больше всех остальных, - напомнил ему Моисей. - “Если они поймают тебя, это будет медленная и жестокая смерть.”

“Тогда тебе тоже лучше пойти, чтобы убедиться, что они нас не найдут.”

•••

В тот же вечер двое мужчин ускользнули из британского лагеря. Судя по всему, это были абенаки, одетые и раскрашенные для войны. Если бы их заметили часовые, они наверняка были бы расстреляны на месте.

Но их никто не видел.

Тео побрил голову и покрасил ее в красный цвет. Он вставил кольца в уши, с трудом открывая зажившие дырки, и воткнул в нос перо дикобраза. Он был обнажен по пояс, вплоть до лосин и мокасин из оленьей кожи. Он ничего не сказал своим товарищам, потому что не хотел, чтобы его люди видели его таким. Они знали, что он год жил как абенаки - это было частью его легенды - но это все еще была армия. Нельзя было допустить, чтобы люди подумали, будто их капитан стал туземцем.

- “Как мы найдем дорогу?- Спросил Тео.

- “Когда вы ищете яйца, как вы находите гнездо? - ответил Моисей. - Вы следите за птицей.”

Он повел Тео в лес, бесшумно порхая между деревьями, как мотылек. Луна уже вышла, хотя сквозь полог леса пробивалось мало света. Но Моисей, казалось, мог видеть в темноте. - Он остановился. Он почувствовал дрожь в земле, вибрацию часового, топающего ногами, чтобы заставить кровь двигаться. Он последовал за ним туда, где из-за куста можно было разглядеть двух французских солдат, стоявших за деревянным частоколом.

Тео взглянул на Моисея и изобразил, что перерезает ему горло. Моисей отрицательно покачал головой. Они ждали, слушая, как солдаты сплетничают и ворчат. Вскоре в лесу появился свет. Появилась вторая пара солдат с фонарем в руках.

С облегчением первая пара направилась обратно в форт. Но они шли не одни. Тео и Моисей последовали за ними, такие же близкие и темные, как тени. Они пересекали траншеи по бревенчатым мостам, огибали земляные насыпи, которые были сделаны вверху, и двигались по лабиринту срубленных деревьев. Однажды Тео чуть не свалился в яму, заполненную заостренными кольями. Если бы они не следили за часовыми, то никогда бы не нашли дорогу.

Препятствия заканчивались на опушке леса. Огни форта ясно виднелись за деревьями, но Моисей и Тео не пошли этим путем. Расставшись с часовыми, они поднялись по склону на более высокую площадку под утесами, откуда могли обозревать местность.

Озеро блестело в лунном свете. Форт с его замысловатым расположением бастионов и ограждений был похож на паука, сидящего у самой кромки воды. С их позиции склон плавно спускался к форту, стоявшему на мысу в нескольких сотнях ярдов от них. Земля между ними была расчищена. Некоторые деревья, должно быть, были срублены во время строительства форта или для дров; другие были ободраны и сожжены, оставив почерневшие пни, которые покрывали землю, как могильные камни.

Выжженное место образовывало широкое кольцо вокруг форта, открытое пространство, где мушкеты и пушки защитников могли прорваться сквозь любого нападающего, у которого не было бы никакого укрытия. Ближе к ним траншеи и земляные валы, выложенные острыми палками, представляли собой внушительные укрепления.

Тео внимательно огляделся по сторонам. Где-то за этими остроконечными стенами, освещенными светом сторожевых костров, находился человек, который был виновником всех его несчастий, человек, который формировал судьбу Тео по одной смерти за раз. Он должен был сопротивляться искушению забыть свою армию и свою миссию, взобраться на эти стены и выследить генерала Корбейля в его постели.

За фортом в озеро впадал ручей, который бежал вдоль задней части утесов. Тео знал, что генерал Уильямс подумывал о форсировании канала, но отверг эту идею. Он был слишком мелким для любого судна, кроме каноэ и лодок, в то время как орудия форта давали французам полное господство над входом в него.

Тео увидел широкодонную лодку, отчаливающую от пристани неподалеку от форта. За ним последовала еще одна, потом третья, их весла в лунном свете всплескивали белыми брызгами. Судя по их профилю, они сидели низко в воде.

- “А какой груз они везут по этой заводи? - удивился Тео. - “Здесь есть река, которая впадает в ручей?”

- “Только ручьи, - сказал Мозес. - Это никуда не ведет.”

Лодки скрылись за выступом горного хребта. Тео не сводил глаз с окрестностей, ожидая, когда они снова появятся там, где в поле зрения снова будет ручей. Прошло десять минут, двадцать, потом час. Но лодки все еще не появлялись.

- “Куда же они делись? - Кровь Тео ускорилась, пульс охотника уловил первые признаки следа. Он не знал, куда приведет этот след, но знал, что идти по нему стоит. - “Мы должны пойти и посмотреть.”

- “Нам придется пересечь эту открытую местность, - напомнил ему Моисей. - “Если есть что-то, что они не хотят, чтобы мы нашли, они наверняка будут хорошо охранять это место.”

Тео кивнул: Здесь не было ни укрытия, ни надежды пройти незамеченным в лунном свете. Он выпрямился, коснувшись незнакомой безволосой кожи на голове. - “Вот почему мы пришли сюда переодетыми.”

- “Ты пришел переодетым, - поправил его Моисей. - “Я - это я сам.”

- Тогда тебе нечего бояться.”

Тео достал маленькую фляжку с бренди. Он сделал быстрый глоток, а затем вылил изрядную порцию себе на лицо, позволяя ей капать на рубашку. Моисей сделал то же самое. Они вдвоем вышли из-за деревьев.

Они находились в пределах досягаемости винтовки. Тео напрягся, ожидая услышать тревожные звуки, любой признак того, что их узнали. Если им повезет, французы могут бросить им вызов еще до того, как они откроют огонь. А если нет ...

- Иди медленно, - посоветовал Моисей.

- “Это я, - прошипел Тео.

- “Но ты идешь, как человек, который хочет бежать. Расслабься.”

Тео изо всех сил старался следовать совету друга. Ветер спускался с горы, направляясь к озеру, так что они не могли слышать, что происходит внутри форта.