– Ага. Мы в расчете.

– Хорошо. Ты же знаешь, что сегодня вечером все может... накалиться.

Хоакин едва удержался, чтобы не поморщиться.

– Мы с Бейли уйдем раньше.

Шон просто улыбнулся, как бы говоря Хоакину, что тот не в своем уме.

– Как скажешь.

Внезапно Шон вытащил свой телефон из кармана. Маленький экран загорелся, и Шон заставил толпу замолчать. Когда все затихли, он нажал кнопку, чтобы ответить:

– Привет, Торп. Ты уже возвращаешься?

Что бы ни сказал другой мужчина, на лице Шона появилась загадочная улыбка. Калли вопросительно посмотрела на него, и ухмылка мужчины стала только шире. В его веселых голубых глазах плясали озорные огоньки.

Калли повернулась к Бейли и Лондон и прошептала:

– О-о.

Тара попыталась сдержать улыбку.

– Это похоже на неприятности для тебя.

– Это было бы похоже на Торпа – решить, что его подарок на день рождения – найти новый способ пытать меня в подземелье.

Бейли украдкой взглянула в сторону Хоакина. Когда она поймала его взгляд, то резко перевела глаза на Шона.

– Я думаю, твой другой мужчина может быть замешан в этом.

– Меня бы это нисколько не удивило, – Калли подмигнула своему жениху.

– Отлично, – сказал Шон в трубку, – увидимся здесь через несколько минут.

В ту же секунду, как он повесил трубку, Шон сунул телефон обратно в карман, и Калли поспешила к нему.

– Через сколько он будет?

– У нас меньше пяти минут.

Она кивнула.

– Мы готовы. Я не распространялась об этом, так что это помогло.

Шон склонил голову набок.

– Торп все равно захочет устроить тебе порку за это.

– Единственными людьми, которых я попросила помочь, были те, кто мог официально помогать Хоакину в его деле. Если бы пришли их жены и началось веселье..., – она пожала плечами, как будто это было не в ее власти.

– Хорошая попытка. Но это все равно доставит тебе неприятности, милая.

– Я не приглашала всё подземелье, – она притворно надулась.

– Пока что. Та вечеринка, которую ты запланировала, как только мы втроем вернемся из нашего медового месяца?

Она прикусила губу. Ее поразительно уязвимое выражение лица удивило Хоакина. Женщина казалась такой уверенной в себе, поэтому неуверенность на ее лице застала его врасплох.

Если Калли, в которую двое мужчин были так явно безумно влюблены, могла чувствовать себя неуверенно, то что же должна чувствовать Бейли?

– Я надеюсь, его подарок на день рождения будет именно тем, что он хочет.

Шон притянул ее к себе.

– О, милая. Мы уже обсуждали это. Будет. Поверь.

Калли глубоко вздохнула и кивнула.

– Я знаю.

– Не забудь эти слова до субботы, – он щелкнул её по кончику носа.

Она рассмеялась. Они поцеловались.

Хоакин уставился на него. Зависть пронзила его, что не имело абсолютно никакого гребаного смысла. Он понятия не имел, каким может быть подарок Торпа, но знал, что эти трое будут до абсурда счастливы. Хоакин был почти уверен, что умрет в одиночестве. Впервые в жизни это выбило его из колеи.

Ну, разве он не был ярким лучом солнца?

– Выключи свет, – рявкнул Шон Акселю, стоящему за стойкой бара.

Гора мускулов кивнул, и мгновение спустя комната, в которой не было окон, погрузилась в кромешную тьму. Хоакин услышал тихий вздох удивления Бейли и поборол странное желание подойти к ней и утешить. Она была взрослой женщиной, и темнота не причинила бы ей вреда. И никто в этой комнате не причинил бы. Странным образом логика не уменьшила эту потребность.

Он шел сквозь темноту, направляясь к ее последнему местоположению. Вот она, прямо там, где он ее оставил. Хоакин узнал ее по запаху. Он обнял ее одной рукой, прижимая ее тело к своему собственному. Нахождение рядом с ней мгновенно успокоило его.

Она напряглась, пытаясь вырваться.

– Все в порядке, – шепотом заверил ее Хоакин. – Это всего лишь я.

Затем он поморщился. Это, вероятно, заставит ее бороться сильнее.

Вместо этого Бейли расслабилась, почти растворившись в нем. Это неосознанное проявление доверия заставляло все казаться странно правильным в его мире.

Ранее сегодня он внимательно слушал, как Торп и Шон говорили о том, что значит быть Верхом, о его обязанностях перед низом, о том, что можно и чего нельзя делать в БДСМ. Чем больше они говорили, тем больше ему хотелось того, что они описывали. Теперь он видел, что в значительной степени стремился контролировать своих партнерш. Он время от времени фантазировал о рабстве с подростковых лет, но сдерживал свои желания, ограничиваясь тем, чтобы прижать партнершу к кровати. Веревки и наручники не подходили для завязывания разговора. Он никогда не оставался ни с одной женщиной достаточно долго, чтобы «исследовать» эту тему. Но милая покорная натура Бейли вкупе с ее спокойной силой перещелкнули в нем какой-то переключатель. Невозможно было подавить его желание доминировать над ней всеми доступными ему способами.

Он погладил ее по руке, нежно и успокаивающе, когда дверь в клуб открылась, а затем закрылась. Раздался стук мужских лоферов по бетону. Мужчина, вошедший в комнату, вздохнул.

– Почему здесь так темно? Где, черт возьми, все? – Он постучал по стене, предположительно нащупывая выключатель.

Внезапно комнату залило яркое сияние.

– Сюрприз! – закричали все остальные в комнате.

Торп выглядел совершенно ошеломленным. Он моргнул, посмотрел на толпу, украшения, на Шона... Затем его взгляд остановился на Калли.

– Зверушка, – протянул он. – Я ценю твою идею, но мы это обсуждали.

Его раздраженный голос Дома звучал словно остриё опасной бритвы.

Хоакин заметил, что Бейли напряглась в его объятиях. Да, она бы не хотела никого разочаровывать.

– День дурака..., – улыбнулась Калли, но потянулась к Шону, чтобы сжать его руку для моральной поддержки.

Торп одно очень напряженное мгновение ничего не говорил.

– Мой неудачливый день рождения каким-то образом заставил тебя поверить, что мои пожелания были шуткой?

Сногсшибательная брюнетка выглядела встревоженной.

– Это довольно серьёзно, Митчелл. Пожалуйста, будь счастлив. Эти выходные будут посвящены нашей с Шоном свадьбе.

– Как и должно быть.

– Я не хотела, чтобы важный для тебя день прошел незамеченным.

Торп перевел проницательный взгляд на Шона:

– Ты в этом замешан?

– Виновен, – Шон пожал плечами. – Мы планировали это событие в течение нескольких месяцев.

Владельцу подземелья почти удалось выглядеть нетерпеливым и недовольным, но под всем этим скрывалась улыбка, которая выдавала его.

– Так ты поощрял это?

– Давай, парень. Она права, это очень важно, – пожал плечами Шон. – Ты можешь справиться с тем, чтобы быть в центре внимания в течение одного вечера.

Он скрестил руки на груди, выглядя невозмутимым:

– Потом не жалуйся на расплату.

Затем он повернулся к Калли:

– А ты, моя милая маленькая зверушка... приготовься к тому, что у тебя будет красная попка. Каждый из моих сорока шлепков на день рождения будет посвящен тебе сегодня.

Бейли напряглась и отодвинулась. Хоакин отпустил ее, оплакивая потерю. Она верила, что он защитит ее, но не прикоснется к ней. Он действительно облажался и не знал, как это исправить.

– Я так и думала.

И Калли не выглядела слишком расстроенной по этому поводу.

Теперь Торп казался совершенно нетерпеливым, и Хоакин все понял. Бейли стояла всего в двух футах от него. Когда он скользнул взглядом по ее спине, его взгляд остановился на ее дерзкой заднице. Он напрягся, выругался. Эта пропасть между ними с таким же успехом могла быть двумя континентами, потому что он не знал, позволит ли она когда-нибудь ему снова прикоснуться к ней, и даже если позволит, то, когда это произойдёт.

И ему некого было винить, кроме самого себя.

– Но сначала..., – Калли поспешила в другой конец комнаты, взяла у Акселя Маргариту, посыпанную солью, и сунула ее в руку Торпа. Она же подняла в тосте бутылку воды. – Тост за именинника. Ты отличный друг, защитник, партнер и человек. Мне так повезло, когда я вошла в дверь «Доминиона». Я не знаю, выжила бы я без тебя. Я точно знаю, что не была бы такой свободной и счастливой. Я надеюсь, это твой лучший день рождения.

– Внимание! Внимание! – Шон поднял свой напиток. – Возможно, у нас было не самое лучшее начало, – ухмыльнулся Шон, и все в комнате усмехнулись, – но ни с каким другим мужчиной я бы не согласился разделить свою жизнь и свою жену. Салют.

Этот человек был окружен семьей, которую он выбрал, уважением, преданностью. Любовью. Хоакин слушал с нарастающим дискомфортом. Выдохнув, он понял, что понятия не имеет, на что все это похоже. В тот момент он хотел этого.

Он снова взглянул на Бейли, которая смотрела на все происходящее с тоской на лице. Для девушки, которая дважды в своей жизни осталась сиротой, без сомнения, велик соблазн иметь привязанности и людей, которые заботятся о ней. Рассуждая логически, он понимал, почему она не хотела иметь с ним ничего общего. Встречаться с парнем, который похитил ее, когда она спасала свою жизнь, было не лучшим решением. Но неужели она также избегала его, потому что на каком-то инстинктивном уровне знала, что он не из тех мужчин, которые могли бы дать ей то, что она искала?

Стиснув зубы, Хоакин снова перевел взгляд на Торпа, который выглядел подозрительно взволнованным, когда притянул Калли к себе и крепко поцеловал.

– Это, наверное, одна из самых удивительных вещей, которые ты когда-либо делала для меня. Я тронут, – затем он нахмурился. – Но я все равно собираюсь тебя отшлепать.

Она застонала, и Шон хлопнул его по спине.

– Сначала у нас есть для тебя несколько подарков.

Тара и Ката обе схватили свои подарки с соседнего стола. Лондон и Морган последовали за ними со своими и несколькими другими от тех, кто не смог присутствовать. Именинник открыл подарки с выдержанным алкоголем, запонками, водительскими перчатками и флоггером из оленьей кожи ручной работы.