Глаза Майка слезятся, когда Шон выкрикивает его имя. Он хочет большего. Настаивает на большем. Майк обхватывает бедра Шона руками и опускается перед ним на колени. Член Шона выскальзывает изо рта с неприличным звуком и влажно шлепается о живот. Шон задыхается, но у Майка нет времени любоваться румянцем на его лице, и затуманенным взглядом. Он рывком притягивает Шона к себе, одеяло под ним сбивается в кучу. Из-за хватки Майка на бедрах и спущенных джинс, Шон почти не может двигаться. Майк снова его засасывает, под более удобным углом.
Шон приподнимается на руках, возвышаясь над Майком, пока тот занят его членом. Он выпрямляется и возобновляет неглубокие толчки. Его руки на затылке Майка, и он толкает его вниз в такт движениям бедер. И Майк ему позволяет. Позволяет управлять собой, потому что даже если Шон не может вспомнить, что делал это раньше, еще не говорит о том, что он и правда этим занимался. Это может быть его первый раз. И он ждал Майка. Майк хочет дать ему все, что может.
Но, это уже слишком. Шон стонет:
— Майк, Майк, Майк, я не хочу кончать вот так, пожалуйста, Майк!
И Майк со вздохом отстраняется, пальцы, крепко сжимая, обхватывают основание члена. Он прижимается лицом к груди Шона. Тот прерывисто дышит, касаясь подбородком макушки Майка.
— Чего ты хочешь? — спрашивает Майк. Потому что есть так много, так много всего, чем они могут заняться. Он знает, что теперь у них есть время, время на все. Но то, что сейчас произошло, ошеломляет. Он хочет всего.
Тогда Шон отвечает:
— Я хочу заняться этим. С тобой.
Сердце Майка бешено бьется.
— Заняться чем?
Шон сжимает ладонь у него на затылке. Рука Майка все еще держит его член.
— Я хочу тебя трахнуть, Майк.
Так коротко и мило. И как же непристойно, потому что он никогда раньше не слышал, чтобы Шон так говорил. То, как он произносит «трахнуть», что-то между нервной невинностью и нестерпимым желанием, и Майк тяжело сглатывает.
Он кивает, уткнувшись Шону в грудь.
— Мне нужно, чтобы ты это сказал, — просит Шон, целуя его в ушко. — Майк, пожалуйста, просто…
— Да, — отвечает Майк. — Я этого хочу. Я хочу тебя.
Пока Шон медленно раздевает его, проводя пальцами по обнаженной коже.
Нет ничего, что я для тебя не сделаю.
Он думает: «Мне все равно, что представляет собой весь остальной мир, пока ты в нем», когда Шон целует его грудь, прикусывая сосок.
Он думает: «Ты – лучшее, что когда-либо случалось со мной», пока Шон, прикрыв глаза, облизывает основание его члена.
Он думает: «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты остался со мной», пока Шон нависает над ним, держа оба их члена в руке, и медленно и нежно дрочит.
Птицы, птицы, птицы, они сбились в стаю, словно туча. Разве ты не видишь? Они сбились в стаю, закружились надо мной, и я ускользаю. Я ускользаю, нет, только не сейчас, не сейчас, не…
Майк охает, когда смазанными вазелином пальцами Шон в него проникает. Пока лишь один палец, и Шон смотрит на него широко раскрытыми глазами, переводя взгляд со своей руки на лицо Майка и снова на руку. Он глубоко внутри, и Майк просит:
— Еще.
Он не способен связно мыслить, когда Шон, наконец, наконец, проникает в него, опираясь на руки. Майк обхватывает ногами талию Шона, член трется между ними, заставляя Майка изнывать в напряжении. Шон двигается медленно, будто не уверен в том, что делает, и боится причинить Майку боль. Майк упирается пятками в спину Шона, на его крепких бедрах напрягаются мышцы. Он стонет, когда Шон подается вперед, пока его бедра не прижимаются к заднице Майка.
Шон охает:
— Майк, о, Майк, я долго не продержусь.
И Майк просто командует:
— Двигайся.
Шон подчиняется.
Наклоняется и целует Майка, пока в него вбивается. Они переплетают пальцы у Майка над головой. Кровать бешено раскачивается в такт движениям Шона. Он прижимается лицом к бороде Майка, влажно и горячо дыша ему в шею. В животе и паху Майка нарастает давление. И, когда Шон отстраняется, Майк протягивает между ними руку, обхватывает рукой член и дрочит в такт каждому толчку.
— Я хочу увидеть, — задыхаясь, произносит Майк. — Хочу увидеть, как ты кончаешь.
Шон хмурится от напряжения, прикусывает нижнюю губу. Он двигается в Майке снова и снова, а затем выходит и толкается в кулак, ноги Майка все еще обхватывают его талию.
Он финиширует первым, потому что так хочет Майк. Грудь Шона раскраснелась, по щеке стекает струйка пота, а звук скользящего в кулаке члена смачный и непристойный. Он стонет:
— Майк.
И тут же кончает в руку, выплескиваясь Майку на бедра и яйца. Его бьет мелкая дрожь.
Майк следует за ним. Его накрывает, и он ненадолго отключается, изливаясь на живот. Кожу покалывает, и кажется, что он плывет. Тело разгоряченное, а мышцы расслаблены.
Шон обессиленно падает на него сверху, по-видимому, не особо заботясь о том, что они перепачканы. Скоро им нужно будет отодвинуться друг от друга, но сейчас Майку все равно. Он обнимает Шона за шею. Шон прижимает ухо к сердцу Майка, слушая его быстрые и неровные удары.
Да, вот бы это длилось вечно.
Я хочу, чтобы это длилось вечно.
Сделаю все, чтобы этого добиться.
***
После они лежат бок о бок, лицом друг к другу, соприкасаясь коленями. Так же они вместе лежали в прошлый раз. Не то, чтобы Шон об этом помнил. Однако Майк не собирается поднимать эту тему, опасаясь, что это заставит Шона забыть. Он не хочет, чтобы Шон забыл о том, что сегодня произошло. Ни о чем из случившегося. То, что между ними, настолько ценно, что Майк защитит это любой ценой.
У Шона на лице глупая улыбка, будто он под кайфом. Он тихо посмеивается над чем-то, сказанным Майком, а Майк наклоняется и целует его, целует, просто потому, что может.
— Это стоило ожидания, — выдыхает он, когда Майк отстраняется.
— Ага?
— Ага, — отвечает он.
— Ты не устал от этого? — спрашивает Майк, почти боясь услышать ответ. — Мне столько времени понадобилось, чтобы… Не знаю.
Шон берет руку Майка в свою, подносит к губам и целует костяшки пальцев.
— Мы сделали то, что должны были, — говорит он, — чтобы прийти к тому, что у нас есть сейчас. Мне нужно было время, как и тебе.
Майк кивает.
— Чтобы убедиться, что я тот, кто тебе нужен.
Это ранит, но Майк все понимает. Иногда нужно держать свое сердце в безопасности под замком, прежде чем отдать его кому-то.
— Нет, и сейчас же выброси эту глупую мысль из головы, здоровяк. Я знал, что это ты, с самого первого дня.
— О. Тогда…
— Потому что, — продолжает Шон. — Я понимал, что это будет значить. Мне требуется время, Майк. Иногда у меня занимает очень много времени, чтобы произнести вслух то, о чем думаю. Я знал, что ты – то, что мне нужно, но мне просто надо было привыкнуть к этой мысли. Потому что теперь пути назад нет, понимаешь? Для меня это так. Я не был бы к этому готов год назад. Или даже полгода. Это произошло, потому что мы оба готовы. И я готов к тебе.
Майк протягивает руку и касается щеки Шона. Его сердце переполнено любовью, и ему трудно подобрать слова. В конце концов он произносит:
— Я бы сделал это снова.
— Что?
— Все это. Чтобы прийти к этому. Если бы понадобилось, я бы сделал это снова.
Шон посмеивается.
— К счастью для тебя, здоровяк, тебе не придется. Не уверен, знаешь ли ты, но теперь ты вроде как застрял со мной.
— Говоришь так, будто это что-то плохое.
— Ну, посмотрим.
И он улыбается, словно это секрет только между ними.
***
Ночь продолжается.
Он целует ладонь Шона.
Шон спрашивает:
— Помнишь, как ты впервые зашел в закусочную?
Кажется, я знаю, что ты ищешь.
Привет.
Привет.
Я Майк.
Майк. Я о тебе слышал.
Слышал?
Хмм… Тут и там.
И везде?
Люди болтают. Они всегда болтают. И, очевидно, ты стоящий предмет для обсуждения.
Ага?
Ага. Так вот, как я уже сказал, думаю я знаю, что ты ищешь.
И что бы это могло быть?
Ты похож на любителя мясного рулета. С картофельным пюре на гарнир. И, может, с бобами? Нет. С кукурузой. Ты похож на того, кто выбрал бы кукурузу.
Это… звучит потрясающе. Да, пожалуйста.
Я хорош в своем деле.
Как тебя зовут?
Шон.
— Ага, — отвечает Майк. — Ага, помню.
— Я знал с самого первого дня, — снова повторяет он. — Но знаешь, что я подумал? В первый раз, когда тебя увидел.
— Что?
— Я подумал: «Боже, вот это красавчик». И еще: «Хочу узнать его имя». А потом: «Скоро все изменится».
Майк вздыхает.
— Как ты узнал? Что все изменится?
Потому что он тоже так подумал.
Шон улыбается улыбкой-только-для-Майка.
— Потому что ты появился весь такой большой и тихий. Как сильнейший шторм, который еще где-то далеко.
Майк его целует, и целует, целует, целует.
***
После этого они разговаривают тише.
Шон шепчет:
— Жду не дождусь, когда смогу с тобой потанцевать.
— Хм-м?
— Завтра. Мы будем танцевать.
— Танцевать?
— Да. Я хотел это сделать еще в прошлом году, но слишком боялся тебя попросить.
— Ладно.
— Ладно?
Майк пожимает плечами.
— Ладно.
— Потанцуешь со мной?
Я сделаю для тебя все, что угодно.
— Ага.
— Ты хорошо танцуешь?
— Скорее всего, нет.
— Ничего страшного. Я тебя научу.
— Даже если я буду наступать тебе на ноги?
— Даже тогда.
***
Наконец, когда наступает полночь, Шон говорит:
— Вот и все, понимаешь? Вот как мы заканчиваем. Вот так. Только ты и я. Это наш конец.
Его глаза закрываются, и он тихо вздыхает, погружаясь в сон.
Нет. У нас все только начинается.
Все, что было раньше? Это была просто подготовка. Вступление. Это наше начало.
Завтра?
Завтра я буду с тобой танцевать.
Завтра я буду любить тебя еще чуточку сильнее.
И завтра… Думаю, я скажу тебе.
Что я тебя люблю.
Потому что ты заслуживаешь того, чтобы это услышать.
И это важнее, чем все, что я когда-либо говорил.
Я люблю тебя сегодня. И буду любить завтра. И каждый последующий день.
Вот увидишь.
Мы только начали.
Майк Фрейзер закрывает глаза и следует за Шоном в темноту.