Глаза Майка слезятся, когда Шон выкрикивает его имя. Он хочет большего. Настаивает на большем. Майк обхватывает бедра Шона руками и опускается перед ним на колени. Член Шона выскальзывает изо рта с неприличным звуком и влажно шлепается о живот. Шон задыхается, но у Майка нет времени любоваться румянцем на его лице, и затуманенным взглядом. Он рывком притягивает Шона к себе, одеяло под ним сбивается в кучу. Из-за хватки Майка на бедрах и спущенных джинс, Шон почти не может двигаться. Майк снова его засасывает, под более удобным углом.

Шон приподнимается на руках, возвышаясь над Майком, пока тот занят его членом. Он выпрямляется и возобновляет неглубокие толчки. Его руки на затылке Майка, и он толкает его вниз в такт движениям бедер. И Майк ему позволяет. Позволяет управлять собой, потому что даже если Шон не может вспомнить, что делал это раньше, еще не говорит о том, что он и правда этим занимался. Это может быть его первый раз. И он ждал Майка. Майк хочет дать ему все, что может.

Но, это уже слишком. Шон стонет:

— Майк, Майк, Майк, я не хочу кончать вот так, пожалуйста, Майк!

И Майк со вздохом отстраняется, пальцы, крепко сжимая, обхватывают основание члена. Он прижимается лицом к груди Шона. Тот прерывисто дышит, касаясь подбородком макушки Майка.

— Чего ты хочешь? — спрашивает Майк. Потому что есть так много, так много всего, чем они могут заняться. Он знает, что теперь у них есть время, время на все. Но то, что сейчас произошло, ошеломляет. Он хочет всего.

Тогда Шон отвечает:

— Я хочу заняться этим. С тобой.

Сердце Майка бешено бьется.

— Заняться чем?

Шон сжимает ладонь у него на затылке. Рука Майка все еще держит его член.

— Я хочу тебя трахнуть, Майк.

Так коротко и мило. И как же непристойно, потому что он никогда раньше не слышал, чтобы Шон так говорил. То, как он произносит «трахнуть», что-то между нервной невинностью и нестерпимым желанием, и Майк тяжело сглатывает.

Он кивает, уткнувшись Шону в грудь.

— Мне нужно, чтобы ты это сказал, — просит Шон, целуя его в ушко. — Майк, пожалуйста, просто…

— Да, — отвечает Майк. — Я этого хочу. Я хочу тебя.

Пока Шон медленно раздевает его, проводя пальцами по обнаженной коже.

Нет ничего, что я для тебя не сделаю.

Он думает: «Мне все равно, что представляет собой весь остальной мир, пока ты в нем», когда Шон целует его грудь, прикусывая сосок.

Он думает: «Ты – лучшее, что когда-либо случалось со мной», пока Шон, прикрыв глаза, облизывает основание его члена.

Он думает: «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты остался со мной», пока Шон нависает над ним, держа оба их члена в руке, и медленно и нежно дрочит.

Птицы, птицы, птицы, они сбились в стаю, словно туча. Разве ты не видишь? Они сбились в стаю, закружились надо мной, и я ускользаю. Я ускользаю, нет, только не сейчас, не сейчас, не…

Майк охает, когда смазанными вазелином пальцами Шон в него проникает. Пока лишь один палец, и Шон смотрит на него широко раскрытыми глазами, переводя взгляд со своей руки на лицо Майка и снова на руку. Он глубоко внутри, и Майк просит:

— Еще.

Он не способен связно мыслить, когда Шон, наконец, наконец, проникает в него, опираясь на руки. Майк обхватывает ногами талию Шона, член трется между ними, заставляя Майка изнывать в напряжении. Шон двигается медленно, будто не уверен в том, что делает, и боится причинить Майку боль. Майк упирается пятками в спину Шона, на его крепких бедрах напрягаются мышцы. Он стонет, когда Шон подается вперед, пока его бедра не прижимаются к заднице Майка.

Шон охает:

— Майк, о, Майк, я долго не продержусь.

И Майк просто командует:

— Двигайся.

Шон подчиняется.

Наклоняется и целует Майка, пока в него вбивается. Они переплетают пальцы у Майка над головой. Кровать бешено раскачивается в такт движениям Шона. Он прижимается лицом к бороде Майка, влажно и горячо дыша ему в шею. В животе и паху Майка нарастает давление. И, когда Шон отстраняется, Майк протягивает между ними руку, обхватывает рукой член и дрочит в такт каждому толчку.

— Я хочу увидеть, — задыхаясь, произносит Майк. — Хочу увидеть, как ты кончаешь.

Шон хмурится от напряжения, прикусывает нижнюю губу. Он двигается в Майке снова и снова, а затем выходит и толкается в кулак, ноги Майка все еще обхватывают его талию.

Он финиширует первым, потому что так хочет Майк. Грудь Шона раскраснелась, по щеке стекает струйка пота, а звук скользящего в кулаке члена смачный и непристойный. Он стонет:

— Майк.

И тут же кончает в руку, выплескиваясь Майку на бедра и яйца. Его бьет мелкая дрожь.

Майк следует за ним. Его накрывает, и он ненадолго отключается, изливаясь на живот. Кожу покалывает, и кажется, что он плывет. Тело разгоряченное, а мышцы расслаблены.

Шон обессиленно падает на него сверху, по-видимому, не особо заботясь о том, что они перепачканы. Скоро им нужно будет отодвинуться друг от друга, но сейчас Майку все равно. Он обнимает Шона за шею. Шон прижимает ухо к сердцу Майка, слушая его быстрые и неровные удары.

Да, вот бы это длилось вечно.

Я хочу, чтобы это длилось вечно.

Сделаю все, чтобы этого добиться.

***

После они лежат бок о бок, лицом друг к другу, соприкасаясь коленями. Так же они вместе лежали в прошлый раз. Не то, чтобы Шон об этом помнил. Однако Майк не собирается поднимать эту тему, опасаясь, что это заставит Шона забыть. Он не хочет, чтобы Шон забыл о том, что сегодня произошло. Ни о чем из случившегося. То, что между ними, настолько ценно, что Майк защитит это любой ценой.

У Шона на лице глупая улыбка, будто он под кайфом. Он тихо посмеивается над чем-то, сказанным Майком, а Майк наклоняется и целует его, целует, просто потому, что может.

— Это стоило ожидания, — выдыхает он, когда Майк отстраняется.

— Ага?

— Ага, — отвечает он.

— Ты не устал от этого? — спрашивает Майк, почти боясь услышать ответ. — Мне столько времени понадобилось, чтобы… Не знаю.

Шон берет руку Майка в свою, подносит к губам и целует костяшки пальцев.

— Мы сделали то, что должны были, — говорит он, — чтобы прийти к тому, что у нас есть сейчас. Мне нужно было время, как и тебе.

Майк кивает.

— Чтобы убедиться, что я тот, кто тебе нужен.

Это ранит, но Майк все понимает. Иногда нужно держать свое сердце в безопасности под замком, прежде чем отдать его кому-то.

— Нет, и сейчас же выброси эту глупую мысль из головы, здоровяк. Я знал, что это ты, с самого первого дня.

— О. Тогда…

— Потому что, — продолжает Шон. — Я понимал, что это будет значить. Мне требуется время, Майк. Иногда у меня занимает очень много времени, чтобы произнести вслух то, о чем думаю. Я знал, что ты – то, что мне нужно, но мне просто надо было привыкнуть к этой мысли. Потому что теперь пути назад нет, понимаешь? Для меня это так. Я не был бы к этому готов год назад. Или даже полгода. Это произошло, потому что мы оба готовы. И я готов к тебе.

Майк протягивает руку и касается щеки Шона. Его сердце переполнено любовью, и ему трудно подобрать слова. В конце концов он произносит:

— Я бы сделал это снова.

— Что?

— Все это. Чтобы прийти к этому. Если бы понадобилось, я бы сделал это снова.

Шон посмеивается.

— К счастью для тебя, здоровяк, тебе не придется. Не уверен, знаешь ли ты, но теперь ты вроде как застрял со мной.

— Говоришь так, будто это что-то плохое.

— Ну, посмотрим.

И он улыбается, словно это секрет только между ними.

***

Ночь продолжается.

Он целует ладонь Шона.

Шон спрашивает:

— Помнишь, как ты впервые зашел в закусочную?

Кажется, я знаю, что ты ищешь.

Привет.

Привет.

Я Майк.

Майк. Я о тебе слышал.

Слышал?

Хмм… Тут и там.

И везде?

Люди болтают. Они всегда болтают. И, очевидно, ты стоящий предмет для обсуждения.

Ага?

Ага. Так вот, как я уже сказал, думаю я знаю, что ты ищешь.

И что бы это могло быть?

Ты похож на любителя мясного рулета. С картофельным пюре на гарнир. И, может, с бобами? Нет. С кукурузой. Ты похож на того, кто выбрал бы кукурузу.

Это… звучит потрясающе. Да, пожалуйста.

Я хорош в своем деле.

Как тебя зовут?

Шон.

— Ага, — отвечает Майк. — Ага, помню.

— Я знал с самого первого дня, — снова повторяет он. — Но знаешь, что я подумал? В первый раз, когда тебя увидел.

— Что?

— Я подумал: «Боже, вот это красавчик». И еще: «Хочу узнать его имя». А потом: «Скоро все изменится».

Майк вздыхает.

— Как ты узнал? Что все изменится?

Потому что он тоже так подумал.

Шон улыбается улыбкой-только-для-Майка.

— Потому что ты появился весь такой большой и тихий. Как сильнейший шторм, который еще где-то далеко.

Майк его целует, и целует, целует, целует.

***

После этого они разговаривают тише.

Шон шепчет:

— Жду не дождусь, когда смогу с тобой потанцевать.

— Хм-м?

— Завтра. Мы будем танцевать.

— Танцевать?

— Да. Я хотел это сделать еще в прошлом году, но слишком боялся тебя попросить.

— Ладно.

— Ладно?

Майк пожимает плечами.

— Ладно.

— Потанцуешь со мной?

Я сделаю для тебя все, что угодно.

— Ага.

— Ты хорошо танцуешь?

— Скорее всего, нет.

— Ничего страшного. Я тебя научу.

— Даже если я буду наступать тебе на ноги?

— Даже тогда.

***

Наконец, когда наступает полночь, Шон говорит:

— Вот и все, понимаешь? Вот как мы заканчиваем. Вот так. Только ты и я. Это наш конец.

Его глаза закрываются, и он тихо вздыхает, погружаясь в сон.

Нет. У нас все только начинается.

Все, что было раньше? Это была просто подготовка. Вступление. Это наше начало.

Завтра?

Завтра я буду с тобой танцевать.

Завтра я буду любить тебя еще чуточку сильнее.

И завтра… Думаю, я скажу тебе.

Что я тебя люблю.

Потому что ты заслуживаешь того, чтобы это услышать.

И это важнее, чем все, что я когда-либо говорил.

Я люблю тебя сегодня. И буду любить завтра. И каждый последующий день.

Вот увидишь.

Мы только начали.

Майк Фрейзер закрывает глаза и следует за Шоном в темноту.