– Не смей здесь ничего трогать! Эй, стража, уведите его!

И тотчас двое стражников вбежали в комнату и, схватив Бернара за руки, поволокли вниз по лестнице…

Его втолкнули в низенькую подвальную дверь и оставили одного. То помещение, где он оказался, не было темницей, здесь не было ни кованых решёток, ни сырых стен, ни железных колец – того, что всегда сопровождает понятие «темница». По‑видимому, это был хороший каменный погреб, но Бернару от этого соображение легче не стало. Теперь‑то он мог обдумать создавшееся положение. Времени на это у него была целая ночь. Его должны были судить на следующее утро, а дальше кто знает, что будет? Может быть даже и смерть.

«Неужели Роберто сошёл с ума? А если он будет меня судить, мне наверняка грозит смерть…»

На другое утро его привели в судилище. В высоком кресле посреди залы с резным судейским жезлом в руке восседал Роберто. Толпы богато разодетых вельмож стояли полукругом. Среди них Бернар узнал многих ярых прислужников императора, которые не любили ни Бернара, ни его мать и даже его отца, за их «не слишком сильную любовь к светлейшему императору».

«Уж они‑то сделают всё возможное, чтобы меня осудили!» – подумалось Бернару, когда его вывели на середину залы к судейскому креслу. Роберто постучал своим жезлом по резным ручкам кресла и встал. Воцарилась полная тишина. Бернар снова почувствовала себе взгляды толпы, и невольно оглянулся вокруг. Почти все смотрели на него с нескрываемой враждебностью, даже те, кого он никогда не видел. И в Бернаре стало медленно расти и закипать чувство, похожее на раздражение и возмущение.

– Вы все видите этого человека, – обратился Роберто к собравшимся. – Многим из вас он хорошо известен. Этот человек, Бернар Гроцери. Он обвиняется в измене Его Величеству императору. Его вина велика! А что заслуживает предатель императора?

– Смерти! – раздалось несколько голосов сразу.

– Благодаря Арнольду, – продолжал Роберто, когда крики утихли, – Моим отрядом был схвачен предатель и доставлен на суд.

И тут вперёд вышел невысокий пожилой человек, лицо которого показалось Бернару очень знакомым.

«Так вот ты кто, Арнольд, – вспомнил он.

Это был один из послов, приезжавших несколько лет назад в страну Мечтаний, тот самый дениянец, который так не понравился Лебелии.

«Недаром ты тогда всё поглядывал на меня! Доносчик! Значит, не Дегуру служил ты, а брату моему! Прекрасно! Посмотрим, что будет дальше»…

– Если бы не Арнольд, преступник не понёс бы справедливого наказания. А жил бы себе, как прежде, в чужой стране, не изведав твёрдой руки правосудия.

Арнольд поклонился.

«А где же второй?» – подумал Бернар, «хотя, он, может быть, не причастен».

– Решайте, о вельможи, какая судьба ждёт этого человека.

Поднялся невообразимый шум.

– Казнить его! Казнить!

Кричали многие. Но тут из толпы вельмож вышел высокий седовласый старик в богатых одеждах и встал перед креслом Роберто. И Бернар узнал в нём старого друга его семьи, богатого и знатного вельможу. Он когда‑то заступался за его мать.

– О сеньор, – обратился он к Роберто, – Разве закон дозволяет казнить дворянина без дозволения императора?

– Я имею на это право, – ответил Роберто, – И к тому же он предал императора. И вряд ли император стал бы препятствовать свершению казни.

– А сколько ему было лет, когда он ушёл из страны?

Этот вопрос, кажется, смутил Роберто.

– Насколько мне известно, семнадцать, – продолжал старец, – А в семнадцать лет ни один дворянин не приносит клятву верности Его Величеству.

По зале прошёлся лёгкий шёпот одобрения.

Он говорил спокойно, гордо вскинув голову и смотря прямо в глаза Роберто. Но Роберто заметно занервничал.

– Я предлагаю голосовать поднятием рук, – закончил речь старый вельможа.

– Кто за то, чтобы его осудили?! – поднял руку Роберто.

Несколько рук мгновенно взметнулось вверх. Сам Роберто тоже поднял руку.

– А кто за то, чтобы оправдать преступника?!

Около тридцати человек подняли руки, и первым был старый вельможа. Бернар с благодарностью посмотрел на него, но он отвернулся, будто не заметив, и разговорился с подошедшим сановником.

– Несправедливо! – закричали те, кто поднимал руки за осуждение, – Мы будем жаловаться.

– Хорошо, – зычным спокойным голосом проговорил старик, – Я доложу императору, что вы незаконно пытались осудить дворянина. И, к тому же, и вам, сеньор, это должно быть прекрасно известно, род Гроцери ведёт своё начало с давних времён и является самым знатным и почитаемым среди других родов. Не думаю, что он обрадуется, что вы, сеньор Гроцери, стояли во главе этого нечистого суда!

Роберто постучал жезлом по ручкам кресла, и все замолчали.

– К сожалению, глубокоуважаемый сеньор Мидеор прав. Наши законы не всегда позволяют вершить правосудие надлежащим образом. Большинством голосов преступник был оправдан, и я снимаю с него все обвинения… Оправдать! – и он ударил жезлом о пол.

Выходя из залы, Бернар столкнулся с Мидеором. Тот чуть заметно кивнул ему головой, и, выйдя вместе из залы, они отошли в сторону. Дождавшись, когда мимо них пройдут последние вельможи, Бернар сказал:

– Благодарю вас. Если бы не вы, не пришлось бы мне ходить по земле.

– Я всего лишь напомнил вашему достопочтенному брату о существующих в его стране законах. Я всегда любил вашу семью, кроме Роберто, и рад был помочь вам. Но мне, кажется, вам не следует задерживаться здесь. Уезжайте как можно быстрее. Никто не посмеет более задерживать вас. Я переговорю с Роберто, чтобы вам вернули меч и коня. А теперь прощайте!

И он ушёл по длинным коридорам судебного дома, смешавшись с толпой. Бернар направился к выходу и у входа в судилище столкнулся с Роберто.

– Роберто, дозволь мне уехать, – учтиво обратился к нему Бернар.

– Ничего не поделаешь. Езжай! – зло сплюнул Роберто, – Но знай, ты ещё пожалеешь! Когда‑нибудь я найду тебя и не думаю, что та встреча будет столь же удачной для тебя! – прошипел он ему вслед…

Через несколько часов Бернар уже ехал по пыльной дороге к югу, догоняя своих друзей.