Ощущаю, как мышцы напрягаются. Мужчина откидывает голову назад и с силой входит в меня. Рукой он доводит меня до оргазма, а когда я кончаю, продолжает крепко сжимать мою чувствительную плоть. А затем, с тяжелым дыханием, выходит из меня, но вместо того, чтобы слезть, садится мне на живот.

– Ты тяжелый, – выдыхаю я, глядя на Лейна.

Его каштановые волосы вспотели и прилипли ко лбу. Мне хочется поддразнить Лейна, сказать, что он так тяжело дышит, потому что уже старый. Но, похоже, мое дыхание такое же тяжелое, а ведь я просто лежал, толком ничего не делая.

– Сколько тебе лет?

– Тридцать семь.

– Черт, да ты уже старик. Так вот почему у тебя такие отвисшие яйца? – шучу я.

– Ну, тогда ты, должно быть, страшный как смерть, раз продолжаешь спать со мной, – отвечает Лейн и кладёт руки мне на живот. Он двигает ими вверх, к груди, прежде чем добраться до ключицы. Одной рукой мужчина упирается мне в грудь, а другую поднимает к подбородку.

Я внимательно наблюдаю за тем, с какой сосредоточенностью Лейн склоняется надо мной. Он кажется нерешительным и торопливым, как будто не желает, чтобы я заметил его действия, однако не хочет останавливаться.

Правой рукой мужчина скользит вверх по моему горлу. Указательным пальцем он обводит дугу над моими губами, а затем снова скользит вниз по щеке. Ладонь другой руки Лейн прикладывает к моему лицу и плавно проходится мимо глаз, прежде чем погрузить пальцы в мои светлые волосы.

Все это время я смотрю в его невидящие глаза и думаю о том, каково это – лишиться зрения. Размышляю обо всем, чего будет не хватать с его утратой. Каково это – не иметь ни малейшего представления о том, как выглядит Лейн?

– У тебя длинные вьющиеся волосы.

Не думаю, что мои волосы, достигающие ушей, можно назвать длинными, но, похоже, Лейн предпочитает короткие стрижки.

– Они не вьются, просто слегка волнистые. Волосы становятся такими, когда я ложусь спать с мокрой головой. Что ты делаешь?

– Пытаюсь понять, не урод ли ты, – отвечает мужчина.

Из меня вырывается смех, и Лейн снова проводит рукой по моим губам. Я открываю рот и облизываю его палец.

– Отвратительно, – говорит мужчина, вытирая слюни о мою щеку.

– Эй, – возмущаюсь я.

– Какого цвета у тебя кожа?

– Бледнее чем твоя, – отвечаю я ему.

– Неужто я слышу в твоем голосе жалость? – спрашивает Лейн. Я наблюдаю, как он протягивает руку и хватает подушку, прежде чем прижать ее к моему лицу. – Придется тебя задушить.

Я смеюсь и отталкиваю от себя подушку. Но могу сказать точно – мужчина смущен. Ему не нравится, когда кто-то признает тот факт, что Лейн не может жить прежней жизнью.

– Слезь с меня на минутку.

Лейн исполняет мою просьбу, и я переворачиваюсь на живот.

– А теперь, можешь потрогать мою спину. Я слышал, что, по-настоящему, увидеть человека можно, только прикоснувшись к его спине.

– Я не собираюсь делать тебе массаж, – бурчит он, тыча мне пальцем между лопаток.

– А я и не просил, – говорю я. – Просто слышал, что по спине мужчины можно многое узнать.

– Ты не мужчина, – парирует Лейн, начиная скользить по ней рукой, а затем касаясь моих волос. – Почему у тебя такие мягкие волосы? Все равно что собаку гладить.

– Именно благодаря им мне удается соблазнить любого, – отвечаю я. – Видишь, насколько я хорош? Тебе даже не нужно видеть меня. Ты уже от меня без ума.

Лейн фыркает.

Я замечаю, что мужчина больше не прикасается ко мне, и мне хочется сказать, чтобы он продолжал. Но Лейн ведет себя так, словно его поймали за чем-то постыдным.

– Ты голоден? – спрашиваю я, надеясь переключить его мысли на что-нибудь другое.

– Да… Конечно, – говорит он, слезая с меня.

– Чего же ты хочешь? – задаю я вопрос, начиная подниматься.

– Феликс…

– Что?

– Любая твоя стряпня на вкус напоминает кошачий помет, так что, честно говоря, мне все равно.

– Ну… Есть разные виды кошачьего помета, – отвечаю я, хватая свою одежду.

Затем иду в ванную и принимаю душ, прежде чем снова одеться, а следом направляюсь на кухню, где делаю Лейну бутерброд с мясом на обед. Ну уж бутерброд-то точно испортить нельзя?

Когда заканчиваю, Лейн так и не появляется на кухне, поэтому я направляюсь обратно в его комнату. Однако, резко останавливаюсь, пока он не услышал мои шаги. Потому что замечаю, что мужчина сидит на краю кровати, закрывая лицо руками.

Не знаю, плачет Лейн или нет, но мне ужасно жаль его. Не представляю, что он сейчас переживает. Должно быть, ему очень тяжело. Я не знал Лейна до несчастного случая, но уже ясно, что в новой жизни он терпит неудачу.

Зато я точно знаю, что Лейн разозлится, если я пойду его утешать. И меня это вполне устраивает, потому что я никогда по-настоящему не пытался утешить кого-то. С юных лет мне пришлось научиться справляться с проблемами самому и не совать нос в чужие дела.

Поэтому я разворачиваюсь и иду обратно по коридору, но останавливаюсь, чтобы не отойти слишком далеко.

– Лейн! Что ты там делаешь? Еда пропадет, если нагреется до комнатной температуры, – кричу я, снова направляясь к комнате Лейна. Подойдя к его двери, я заглядываю внутрь. Мужчина стоит ко мне спиной, но уже натягивает одежду. – Тебя ждет потрясающая кучка кошачьего помета, завернутого в подстилку.

– Звучит лучше, чем то, что ты приготовил вчера вечером, – произносит Лейн.

– Ненавижу тебя.

– Взаимно, – отвечает он, скрывая свои эмоции за улыбкой.

– Ну что ж… Рад узнать, что мы пришли к единому мнению.