XIV

Юджин был у заводи, когда они вытащили тело. Он успел увидеть ее до того, как мать отвернула его лицо. Затем он видел закрытый гроб, но знал, что там Мэри Бет. Они положили ее в яму и засыпали сверху влажной черной землей. Она исчезла.

***

— Почему ты ничего не сказал? — Мэри Бет стояла в болотной воде, доходящей ей до колен, словно тонкое деревце, пробивающееся к слабому солнцу. Ее кожа была бледной и липкой на вид, волосы свисали густыми, влажными патлами по спине, а большие серые глаза укоризненно сверкали.

— Ты знал, что сделал Латимер. Почему не сказал?

— Я п-п-пытался, — зазаикался Юджин. — Никто мне не поверил, точно так же, как никто не поверил, когда я рассказал им о том человеке.

— Это две разные вещи. Человек в костюме никогда не причинял мне вреда.

— Это сон, — прошептал Юджин. — Ты мертва, а я сплю.

Что-то гудело в воздухе, будто сотни нестройных голосов накладывались друг на друга, создавая какофонию.

— Он бросил меня здесь, — сказала Мэри Бет. Ее голос был глубоким и темным, как сама смерть. Молния прорезала деревья и отбросила косые тени на ее лицо: бледная полупрозрачная кожа, мертвецкий оскал. Насекомые и трупные черви кишели в ее волосах. — Они забрали мое тело, но оставил здесь мою душу. Я слышала тебя, Юджин. Я слышала всех вас, живущих своей жизнью, как будто ничего не случилось. Я знаю, где они зарыли мои кости. Я знаю, что мои родители уехали. Но я осталась здесь. Я все еще здесь!

XV

Утром, когда Юджин проснулся, Тодда и Нэнси уже не было. Юджин, Джонни и Анжелика сидели за кухонным столом, пили горький кофе и старались не смотреть на пустые места хозяев дома. Именно Юджин наконец нарушил молчание, заговорив о мучающем его страхе.

— Я еду в город. Хочу увидеть это своими глазами.

— Ты никого там не найдешь, — сказала Анжелика. — Ничего не найдешь. Ты ведь знаешь это, не так ли?

Он не хотел знать ничего, но сон и явь начали путаться в его сознании, делая реальность невозможной для анализа. Ему нужно снова увидеть Шанларивье трезвым взглядом, даже если это случится в последний раз. Ему нужно увидеть могилу, где покоились останки Мэри Бет. Что она там, под землей и пробыла там семнадцать лет. В болоте от нее ничего не осталось, не могло, но мрачные сны терзали его, как не унимающаяся зубная боль.

— Знаю.

— Я пойду с тобой, — сказал Джонни.

Анжелика поморщилась, но согласно кивнула, как будто не было и речи о том, чтобы она не сопровождала их. Куда бы ни отправился Джонни, она последует за ним, как и Юджин, их обоих словно привязало к Уокеру невидимыми нитями.

Никто не заикнулся о риске возвращения на место преступления, и, они молча направились к подъездной дорожке, словно похоронная процессия. Первый раз за несколько дней Юджин увидел солнце без завесы деревьев, оно дрожало в небе, как большая тусклая монета, подброшенная ловкой рукой, зависшая в воздухе на секунду, прежде чем неизбежно упасть. Он посмотрел под ноги, где под ботинками хрустел гравий.

Они ехали в тишине. Двигатель урчал, но никто не произнес ни слова, за окнами не было никаких признаков жизни. Ни птицы, парящей над их головами, ни глупой мошки, разбивающейся о стекло. Юджин устроился на заднем сиденье и сосредоточился на кочковатой езде, считая незнакомые выбоины, пока они держали путь, в городок, где он родился. Они ехали вдоль реки, удаляясь от пыльных заброшенных сельскохозяйственных угодий, пока грунтовая дорога не превратилась в потрескавшийся асфальт, раскаленный на солнце, и водянистое полотно не замерцало недосягаемым миражом. Джонни держал обе руки на руле и не сводил глаз с дороги. Анжелика сидела, прислонившись головой к окну, выражение ее лица было замкнутым и жестким.

Юджин подумал о том, чтобы не выходить из машины, когда они приедут. В конце концов, он мог посмотреть, что творится в Шанларивье и через окна, ему не нужно бродить по улицам. Он представил квартиру Бенуа, пустую, словно человек исчез в одно мгновение. Неужели так выглядела и его квартира после того, как он был похищен Уокером и Монне? Кто-нибудь вообще спохватился?

Они въехали в город-привидение. Ни пешеходов, ни подглядывающих за ними через занавешенные окна любопытных жильцов. Джонни сбросил скорость, и они поползли через центр города. Не наблюдалось даже ветерка, гуляющего в листве деревьев.

— Роанок, — вырвалось у Юджина.

Джонни взглянул на него в зеркало заднего вида.

— Останови здесь, — приказала Анжелика, ее рука уже была на дверце, — я выйду.

Джонни затормозил посреди дороги, и Анжелика выскочила из машины, будто ей необходимо почувствовать твердую почву под ногами. Джонни тоже вышел, но не спеша, и придержал дверь для Юджина.

Юджин не пошевелился. Воздух был пропитан тревогой. Ему не нужно было выходить, он и так знал, что город пуст. Даже животные исчезли. И хотя стояла невыносимая тишина, кроме собственного дыхания, он слышал что-то, похожее на вибрацию в воздухе, проходящую сквозь него, отдающуюся в костях жутким гудением: скрытым под слоем реальности, где-то между мирами — как песня, которую он не совсем понимал…

Он вышел из машины и ощутил твердый тротуар под ногами. Это казалось весьма реальным. Юджин потер рукой грудину, легкие с трудом вмещали в себя густой удушливый воздух. Здесь должны кричать цикады, в попытке заглушить голоса прохожих и урчание двигателей, проезжающих мимо машин. Легкий ветерок должен разносить по округе аромат роз, настолько насыщенный, что во рту оставался привкус. Но не сейчас. Юджин запрокинул голову и посмотрел на небо, выглядело так, будто кто-то натянул завесу между землей и солнцем. Вроде все как раньше — только не греет и не слепит глаз.

Неподалеку, Джонни и Анжелика переговаривались в полголоса. Анжелика расхаживала, как загнанное животное, Джонни же невозмутимо стоял рядом.

— …твоих рук дело, — прошипела Анжелика. — Я не останусь, не хочу видеть этот жуткий конец.

— Не подозревал, что тебя так заботят их судьбы.

— Я не оспариваю ее право на это. Черт побери, на ее месте я и сама бы так поступила. Но весь город? А как же дети, которых еще на свете не было, когда это случилось?! Разве это справедливо?

— Это не мое решение, — ответил Джонни.

— Нет, но я вижу, ты не пытаешься остановить ее. — Анжелика собралась с духом и выдала: — Я ухожу, Джонни.

— Мы заключили сделку, — предупредил он. — Ты моя. Я спас твою жизнь, а ты отдала мне ее до тех пор, пока она мне нужна.

— Какая тебе от меня здесь польза? — в отчаянии спросила она. — Хочешь, чтобы я стояла рядом и смотрела, как исчезает целый город?

— Ты обещала остаться со мной, — настаивал Уокер, поймав ее за руку.

— Несмотря ни на что. Это все, чего я хочу. Дружеское общение. Ты обязана.

Монне вцепилась в пальцы Уокера с такой силой, что они хрустнули.

— Ты не можешь держать меня здесь.

— О чем ты говоришь? — хрипло перебил ее Юджин.

Анжелика повернулась к нему, ее локоны взметнулись волной и рассыпались по плечам.

— Ты должен убираться отсюда, пока еще можешь.

Она вытащила свой «Миротворец» из сапога, Джонни продолжал держать ее за другую руку. Юджин отступил назад, при виде оружия его замутило.

— Послушай меня, Юджин, — сказала она, направив дуло револьвера в небо. — Никогда не заключай сделку с дьяволом. Никогда не позволяй ему делать для тебя хоть что-то, что бы ни было. Даже перед страхом смерти. Понимаешь?

Рядом с ней, Джонни застыл с каменным лицом. Лишь глаза выдавали эмоций, они горели темным, яростным огнем.

— Пожалуйста, опусти пистолет, — прошептал Юджин.

Она сверкнула улыбкой, но не послушалась.

— Тебе лучше бежать, милый. Бежать без оглядки.

Легким движением Монне сняла пистолет с предохранителя, и Юджин даже опомниться не успел, как ствол оказался зажатым у нее между зубами. Курок щелкнул, выстрел рассек воздух, сердце Юджина на миг остановилось, в то время как сердце Анжелики остановилось навсегда. Отшатнувшись, Юджин в шоке уставился, как ее тело, с наполовину снесенным черепом, медленно оседает на дорогу. Джонни отпустил ее руку, и она упала, разбрызгивая кровь и серое вещество по пыльному тротуару.

Сердце Юджина, с трудом заколотилось в груди, вернувшись к жизни. Он упал на колени рядом с Анжеликой, бесполезно блуждая руками над ее телом, боясь прикоснуться. Тяжело дыша, он склонился над ней, кровь впитывалась в его брюки, та же кровь, что была в ее волосах. Она покинула этот мир с широко открытыми глазами, янтарь в них начал тускнеть, а темный макияж на веках чуть размазался. Ее рот так и остался приоткрытым.

— Почему ты не отобрал пистолет? — спросил Юджин, глядя дикими глазами на Джонни снизу вверх. — Ты был рядом!

Джонни скептически скривил губы.

— Жаль, — наконец сказал он. — Давай, вставай.

Юджин опустил руки на плечи Анжелики, они уже начали остывать.

— Что происходит? Ты знаешь это. Все время знал.

Джонни засунул руки в карманы и посмотрел в небо с «ненастоящим» солнцем.

— Попрощайся со своим городом, Юджин. Скажи все, что тебе нужно на прощание. Вода поднимается, теперь уже недолго осталось.

Юджин пристально посмотрел в выцветшие глаза Анжелики. Черная кровь выступила на губах, как помада. Трясущейся рукой, он коснулся ее лба, словно хотел благословить, но не мог вспомнить как это делается. Пальцы стали липкими от крови, и он отпрянул от нее. Поднимаясь на ноги, он покачнулся, ослабевший и рассеянный от шока.

— Пошли, — повторил Джонни, протягивая руку.

Юджин уставился на него. Уокер выглядел совершенно нетронутым смертью, стоял над телом своей подельницы точно так же, как стоял над тем умирающим полицейским несколько недель назад в Батон-Руж. Развернувшись, Юджин заставил свои ноги слушаться. Последние слова Анжелики гремели в его ушах, как гильзы от пуль автомата. Сделав глубокий вдох, он повернулся к церкви и побежал.