Юджин зажал рот рукой, чтобы его не вырвало. Желудок дико скрутило, а на коже выступил холодный, липкий пот.

— То, что он сделал…

— Ты похоронил это, не так ли? Похоронил воспоминания под годами опиатов и отрицания, повторяя себе, что это просто дурной сон, пока не забыл, что на самом деле видел.

— Экзорцизм, — сказал Юджин дрожащим голосом. — Он пытался изгнать тебя из нее.

— Он никогда не верил в меня.

Пальцы отца Латимера вцепились в ее платье, разрывая швы… Дрожь в его голосе, когда он произносил ее имя, ее нежная кожа под его мерзкими руками… Изгиб ее изящной шеи…

— Он преследовал ее несколько месяцев, но она не позволила мне убить его. Как будто это не мое дело. Как будто кто-то другой вмешается, и спасет ее. Он задушил ее. Помнишь? Он держал ее за горло, пока ты подглядывал.

— Нет, — в отчаянии возразил Юджин. — Нет, он держал крест. Я побежал за помощью…

— Он душил ее, а она ждала, когда ты ей поможешь. Ты мог бы остановить его, если бы попытался.

— Я пошел, искать тебя! Почему тебя там не было? Почему ты не убил его тогда?

— Потому что она отослала меня.

Юджин уставился на него. В выражении его лица не было ни намека на раскаяние и почти не осталось ничего человеческого.

— Что ты наделал? — прошептал Юджин.

— Хоть мне было и ненавистно то, что привязан к ее семье, но я любил эту маленькую девочку. Я бы сделал для нее все, о чем бы она ни попросила. Насадил бы голову того священника на пику в тот же миг, как он посмел взглянуть на нее, если бы она мне позволила. Я подарил ей этот город. — Существо, называвшее себя Джонни Уокером, кивнуло на заднюю дверь церкви. — Она зовет тебя, Юджин. Ты пойдешь к ней?

Борясь с головокружением и тошнотой, Юджин, спотыкаясь, направился к двери, в ушах стоял оглушительный гул, а в глазах замелькали темные пятна. Земля уходила из-под ног. Юджин бросился во двор, каменные надгробия уже покрыла вода, а мох с каждым шагом засасывал его ботинки все сильнее. И тогда он снова побежал.