Восемь... Девять...

У них была крыша над головой.

Десять...

Постепенно ее пульс пришел в норму, но тревога оставила у нее чувство усталости и подавленности. Положив телефон на стол лицевой стороной вниз, Джесс потянулась за бутылкой вина и налила, остановившись только тогда, когда жидкость образовала блестящий мениск на краю бокала.

— Вау. – Попс присвистнул. – Там все в порядке?

— Ага. – Джесс наклонилась, делая первый глоток, чтобы поднять стакан, не пролив. "Сегодня мой день рождения" , – подумала она. Я становлюсь разбитой вдребезги.

Попс обменялся взглядом с Наной, прежде чем повернуться к Джуно.

— Мисс Джунбаг? – сказал он.

Она отправила в рот спагетти с лапшой.

— Хмм?

— Как думаешь, ты могла бы вернуться ко мне домой и найти мои очки? Там было несколько разгадок кроссворда, с которыми мне нужна была помощь твоей мамы.

Стул Джуно со скрежетом отодвинулся от стола, и она подозрительно прищурилась, указывая на него пальцем с кончиком маринары.

— Не ешь торт без меня.

— Не посмел бы.

Они смотрели, как она выбежала через заднюю дверь и через двор к бунгало, Голубка следовала за ней.

— Ну, это дало нам около тридцати секунд, – со смехом сказала Нана.

— Я дам ей шестьдесят. – Попс полез в карман своего свитера и вытащил очки из футляра. Он дразняще подмигнул Джесс, прежде чем надеть их. – Итак, сегодня твой день рождения, Джессика. – Он наклонился, делая вид, что изучает ее. Его глаза были бледными, водянистыми, полными любви. – Что это за лицо? Это как-то связано с тем, что я заехал за тобой раньше? Человек снаружи?

— Нет.

— Он действительно казался расстроенным, когда мы уезжали.

— Он придурок, но дело не в нем. – Если бы дело было только в Ривере и его дурацком тесте, это было бы легко. Джесс удалила приложение и могла игнорировать его в Twiggs. Сделано.

Но все было далеко не так просто.

— Тогда в чем же дело? – спросила Нана Джо.

Джесс оперлась локтями на стол и подперла голову руками. Она весила около восьмидесяти фунтов.

— Ой ... просто жизнь. – Она снова взяла свой телефон, открыла его, прежде чем передать, чтобы они прочитали электронное письмо Дженнингса.  – Это был один из моих самых крупных счетов. Мы разошлись во мнениях о том, как двигаться дальше, и они отпускают меня.

Лицо Наны вытянулось, и она положила свою руку на руку Джесс.

— Мне так жаль, сладкая.

— С деньгами не проблема, – сказал Попс. – Мы всегда тебе поможем.

Джесс сжала его руку в безмолвной благодарности. Они вырастили Джейми и Джесс, а теперь помогали с Джуно. Она должна была заботиться о них в этот момент своей жизни, а не наоборот.

— Дело не только в деньгах. – Джесс вздохнула, пытаясь привести свои мысли в какой-то порядок. – Я имею в виду, что это так, но это также и я. Я чувствую, что нахожусь в этом режиме ожидания, растя Джуно, сводя концы с концами, пытаясь продолжать двигаться вперед, пока моя жизнь действительно не начнется. Я только начала думать, как это глупо и как мне нужно чаще выходить на улицу. Но теперь это, – сказала она, размахивая телефоном для пущей убедительности. – Я надрывалась ради этого аккаунта, и завтра меня заменят, потому что есть сотня других людей с более свободными нравами, которые могут делать то же, что и я. – Джесс прижала пальцы к вискам. – Мне нужно искать вторую работу. Я не хочу, чтобы ты заботился обо мне.

— Ты шутишь? – Попс спорил. – Кто водит нас на наши встречи? Кто помогает нам, когда мы не знаем, как пользоваться проклятым iPhone? Кто нашел нашего тренера и помогает Нане Джо с садом? Ты много работаешь, Джессика, и растишь эту удивительную маленькую девочку.

Сама удивительная маленькая девочка вернулась и обвиняюще указала на своего прадеда.

— Попс! Твои очки у тебя на лице!

— Ты только посмотри на это! – Он поправил их на носу, придвинув кроссворд поближе, чтобы заглянуть в него. – Держу пари, ты знаешь слово из девяти букв, обозначающее "сожаление", не так ли, Джесс?

Джесс улыбнулась.

— Раскаянье.

— Видишь? Что бы мы делали без тебя? – Он ухмыльнулся ей поверх очков, прежде чем вписать слово карандашом.

Как только Нана и Попс ушли, Джесс прислонилась к закрытой двери. Усталость вяло оседала в ее мышцах, проникая болью глубоко в кости. Она чувствовала себя намного старше тридцати. Проходя по тихой квартире, она подобрала туфли Джуно, потерявшиеся носки, игрушки для кошек, более одной чашки, наполовину наполненной молоком, карандаши, заказы на еду на открытках от Джуно и Попса, играющих в ресторан. Она поставила таймер на приготовление кофе, собрала рюкзак Джуно, загрузила посудомоечную машину и огляделась в поисках других случайных предметов, прежде чем выключить свет и пройти по коридору в комнату дочери.

Джуно снова заснула с открытыми на груди "Лягушка и жаба - друзья", ее русалочий огонек все еще горел. Джесс посадила Голубя на свой причудливый трехъярусный кошачий столб у окна, но он тут же спрыгнул  на кровать, счастливо свернувшись клубочком у ног Джуно.

Джесс закрыла книгу Джуно и положила ее на тумбочку, подоткнула одеяло до подбородка и осторожно села на край матраса рядом с ней. Во сне Джуно нахмурилась. Ее волосы медного цвета рассыпались по светло-розовой наволочке. Джесс не видела Алека почти два года, но смотреть на их дочь было все равно, что видеть его каждый день. У нее были глаза Джесс, но его поразительно каштановые волосы с металлическим отливом, улыбка с ямочками и сердитая складка посередине лба. Джесс провела большим пальцем по теплому, покрытому детским потом лбу Джуно и сделала два глубоких вдоха, желая, чтобы он был здесь, прежде чем вспомнила, что она давно его не любила и не нуждалась в его помощи. Пустое общение было более одиноким, чем одиночество.

Алек не был плохим парнем, он просто не хотел быть отцом. Он никогда не давил на Джесс, чтобы та прервала беременность, но ясно дал понять, на чем он стоит. В конце концов, Джесс предпочла ему Джуно, и им обоим пришлось с этим смириться. Он наслаждался своими двадцатилетиями, но все их друзья считали его мудаком; Джесс родила восхитительного ребенка, но ей пришлось научиться суетиться, чтобы свести концы с концами. Однако она ни на секунду не пожалела о своем выборе и была почти уверена, что он тоже не пожалел.

Отяжелевшая от усталости, Джесс выключила лампу и тихо выскользнула из комнаты, вздрогнув в коридоре, когда тишину прорезал дверной звонок. Попс чаще оставлял свои очки у Джесс на ночь, чем нет, и, плотнее запахнув свитер на груди, Джесс тихо прошла в гостиную, чтобы выглянуть в окно. Но это был не Попс.

Это была Джейми.

Джесс привыкла испытывать мощную смесь реакций, когда видела свою мать, облегчение, тревогу, волнение, но в этот момент это был прежде всего страх, и теперь, когда она сама стала матерью, это осознание показалось ей очень мрачным.

Сделав глубокий, бодрящий вдох, Джесс помедлила, держа руку на ручке, прежде чем открыть дверь. Джейми Дэвис носила много ярлыков, официантка коктейлей, наркоманка, билетерша стадиона, подружка, выздоравливающая наркоманка, бездомная, но ни один из них никогда не был, преданной матерью. В тех редких случаях, когда она появлялась на одном из школьных мероприятий Джесс или на игре в софтбол, она обычно была с похмелья, иногда все еще пьяной, и от нее разит сигаретами или марихуаной. Она устроит шоу, болея за Джесс, гордясь ею. Иногда она приводила с собой группу своих шумных друзей, называвших себя, Команда поддержки Джесси. Внутри Джесс умирала от смущения, а потом паниковала, что Джейми увидит это по ее лицу, что она уйдет в приступе гнева и не придет снова в течение нескольких недель.

И вот она здесь, по-прежнему красивая, она всегда была красивой, но теперь ее красота приобрела пудровый оттенок, что-то одновременно искусственное и скучное. Целая жизнь вредных привычек наконец-то дала о себе знать.

— Моя девочка! – Джейми подалась вперед, быстро обняв дочь одной рукой, прежде чем отступить назад и сунуть набор бомбочек для ванны в руки Джесс. Они начали распадаться внутри целлофана, и ярко окрашенная пыль просочилась на пальцы Джесс. Она достаточно хорошо знала свою мать, чтобы догадаться, что Джейми купила их запоздало, когда покупала пачку ментоловых ламп в круглосуточном магазине дальше по улице.

Джейми обошла ее и вошла в темную гостиную.

— Привет, – сказала Джесс, закрывая дверь. – По какому случаю?

Ее мать положила свою огромную сумочку на кофейный столик и обиженно посмотрела на нее. Ее помада медленно растекалась по крошечным линиям вокруг рта.

— Я не могу увидеть свою малышку в ее двадцать восьмой день рождения?

Джесс не стала указывать на то, что Джейми отстала на два года, или на многие другие дни рождения, которые она пропустила. Честно говоря, Джесс была удивлена, что ее мама вообще помнит дату ее рождения; ее спорадические визиты обычно не были приурочены к жизненным событиям.

— Конечно, можешь, – сказала Джесс. – Ты не хочешь присесть? Могу я тебе что-нибудь предложить?

— Нет, нет. Я в порядке. – Джейми вошла в кухню, постукивая акриловыми ногтями по столешнице, а затем посмотрела в коридор. – Джуно, милая? Где моя прекрасная внучка?

— Она в постели, мам. – Шикнула на нее Джесс. – Уже поздно, а ей завтра в школу.

Джейми бросила на нее раздраженный взгляд.

— Дети должны ложиться спать, когда они устали. Все эти правила только вызывают у них беспокойство и депрессию. Вот почему в наши дни так много из них принимают лекарства. – Она просмотрела  тест Джуно по правописанию на холодильнике, поздравительную открытку, которую она сделала для Джесс, список продуктов. – Люди должны прислушиваться к своему телу. Если ты устал, поспи. Если вы голодны, съешьте что-нибудь. Родители должны перестать планировать этих детей до смерти.