— Да, я заметила… — Гермиона отхлебнула ароматного чая с ромашкой и шалфеем и взяла с большого блюда предложенный Минервой круассан. — Он сказал, что съехал из Малфой-мэнора, и мне показалось, что что-то случилось…

— О, милая, так ты ничего не знаешь? Об этом писал «Ежедневный пророк»!

— Я не читаю газеты, — грустно покачала головой Гермиона. — С тех пор, как там стало появляться мое имя.

— Акцио «Ежедневный пророк» за последний год! — скомандовала директор, и с одного из книжных стеллажей вылетела толстая подборка газет и приземлилась на стол. — Так, где же она… хм… Вот! Посмотри!

МакГонагалл развернула газету, и Гермиона обогнула стол и подошла к ней, заглянув через плечо.

На огромной, во всю страницу, колдографии был изображен Люциус в компании молоденькой особы, прогуливающийся по Косому переулку. Девушка была едва ли старше самой Гермионы, высокая, по плечо своему спутнику, красивая блондинка со вздернутым носиком и пухлыми губами, одетая в стильное коктейльное платье, подчеркивающее ее тонкую талию и большую упругую грудь. На фото ниже, поменьше, растрепанную Нарциссу в непонятных лохмотьях с трудом удерживали два колдомедика. Всегда элегантная и утонченная мать Драко выглядела совершенно невменяемо, что-то кричала, пытаясь вырваться. Напечатанный огромными буквами заголовок гласил: «Люциус Малфой: как променять безумную жену на красавицу-американку».

— Миссис Малфой не выдержала многочисленных допросов, почти постоянного присутствия у них дома авроров и полной потери статуса всеми уважаемой в магическом мире семьи. Её постигла тяжелая форма деменции, и колдомедики из больницы святого Мунго оказались бессильны, — начала пересказывать краткое содержание статьи Минерва, опуская грязные журналистские комментарии и догадки. — Нарциссу пришлось поместить под постоянное наблюдение в то время, как Люциуса стали все чаще видеть вместе с аврором МАКУСА американкой Эстер Крамп. Она прибыла для обеспечения сотрудничества между их и нашим ведомствами Аврората при поимке сбежавших в Америку Пожирателей.

— Кажется, теперь я понимаю…

— Да. Не только общественная жизнь Драко превратилась в кошмар, но и семейная. А без поддержки семьи порой не просто тяжело — невыносимо, — печально сказала МакГонагалл, откладывая газету и беря в руки старую колдографию в простенькой рамке, стоящую на столе. Раньше Гермиона не обращала на нее внимания, а теперь, стоя за плечом Минервы, получила возможность рассмотреть повнимательнее. На ней задорно улыбалась юная девчонка в школьной форме с нашивкой Гриффиндора, отдаленно чем-то похожая на саму Гермиону.

— Профессор… Кто это? — осторожно спросила она, пронзенная внезапной догадкой.

Директор отставила фото и грустно улыбнулась в ответ:

— Моя дочь. Прозерпина. Она погибла, когда ей было семнадцать. Лучшая ученица на курсе. Отправилась в Запретный лес и не вернулась. Её искали двое суток. К концу второго дня на закате бездыханное тело вынесли из леса кентавры. Они нашли ее уже такой… причину смерти так и не установили…

Голос Минервы оборвался, и Гермиона не выдержала и обняла её, чувствуя, как у нее болит сердце видеть всегда железную и несгибаемую МакГонагалл, охваченную бесконечным горем, о котором, похоже, мало кто знал.

— Простите, профессор. Мне так жаль, — на глаза Гермионы навернулись слезы, и директор, мягко оторвав ее от себя, печально улыбнулась:

— Прошлое нужно бережно хранить у себя внутри, но нельзя позволять ему затмевать настоящее и тем более будущее. Расскажи мне лучше, насколько ты продвинулась в решении проблемы с отменой заклятия Обливиэйт для твоих родителей?

Гермиона вытерла слезы и вернулась на свое место за столом. МакГонагалл тем временем налила им еще по чашке чая и, позвав школьного домовика, попросила его принести с кухни любимый яблочный пирог Гермионы.

— Есть несколько статей в старых журналах по нетрадиционной колдомедицине об экспериментальных способах вернуть стертую память, — сделав несколько глотков успокаивающего чая, начала рассказывать Гермиона. — Вот только ни один из них не дает стопроцентной гарантии. То, что работает на одних людях, на других не работает вообще, а третьих сводит с ума. Обнадеживает одно — если в литературе есть упоминания об удачных исходах экспериментов, значит, заклятие все-таки обратимо. Нужно лишь подобрать тот вариант, который сработает на конкретных людях. В общем, я всё ещё в поисках. Не хочу рисковать.

— Конечно, — кивнула профессор и вдруг, вскочив, принялась рыться в одном из многочисленных книжных шкафов, которыми был заставлен весь директорский кабинет. — Вот она! Я обнаружила её недавно, делая здесь инвентаризацию предметов и книг, оставшихся от Дамблдора. И отложила, подумав, что она может тебе пригодиться.

— Асклепий Уро, «Таинство человеческой памяти», — прочитала Гермиона, поглаживая ветхую обложку, сделанную из добротной кожи. — Спасибо, профессор!

— Не за что, дорогая, — ласково улыбнулась Минерва, положив руку ей на плечо. — Рано или поздно ты найдешь способ расколдовать своих родителей. Я в этом убеждена. Что ж, а теперь расскажи мне, что слышно о Гарри и Рональде. Как их успехи на курсах авроров?

Гермиона сжала в руках заветную книгу и принялась пересказывать то, о чем недавно писал ей в письме Гарри.

Совершенно заболтавшись с МакГонагалл, она вышла из директорского кабинета далеко после полудня. Вспомнив, что вечером ее ждет разговор с Малфоем, она решила немного поработать до ужина и направилась в библиотеку.

========== 5. ==========

Выручай-комнату на восьмом этаже замка Гермиона нашла без труда — с ней было связано множество воспоминаний времен ОД. Сильно пострадавшая от призванного Крэббом Адского пламени, какое-то время она была недоступна, но примерно через полгода МакГонагалл упомянула в разговоре, что вместе с окончанием реставрации замка после битвы за Хогвартс восстановилась также и эта комната, известная большинству из тех, кто вообще знал о ней, как хранилище спрятанных вещей. Возможно, она имела какую-то связь с общим состоянием замка и магическим образом самоотремонтировалась после того, как его привели в порядок.

В этот раз помещение, куда попала Гермиона было похоже на уютную гостиную с огромным белоснежным кожаным диваном и двумя креслами, круглым стеклянным столиком посередине и огромным, пышущим жаром камином. Под ногами мягко пружинил пушистый бежевый ковер, а на столе в большой вазе благоухала огромная охапка розовых гортензий. Гермиона склонилась над ними, с удовольствием вдыхая сладкий аромат, как вдруг услышала сзади тихие шаги.

— Мои любимые цветы, — сказала она, не оборачиваясь.

— Они появились, когда ты вошла сюда. Я не имею к этому никакого отношения, — по голосу было слышно, что Малфой улыбается.

— Но вся остальная обстановка ведь твоих рук дело? Вернее, твоего воображения. Очень элегантно и уютно, — она обернулась и оказалась с Драко лицом к лицу. На нем, в отличии от Гермионы, была не обычная официальная школьная мантия, а простая неформальная одежда: не застегнутая на последнюю пуговицу белая рубашка с закатанными рукавами, черные брюки и блестящие лакированные ботинки.

— Как странно, — прошептала Гермиона впервые так близко смотря ему в глаза, — в последний раз, когда мы здесь были, мы сражались друг против друга и чуть не погибли в огне.

— Да, — Малфой не отвел взгляд, хотя было видно, что ему неприятно об этом вспоминать. — Я так и не поблагодарил Поттера за спасение.

— Что ж, вероятно, тебе еще представится возможность.

— Жду не дождусь, — скептически хмыкнул Драко, жестом предлагая Гермионе присесть. — Но мы же не о Поттере собрались поговорить, не так ли?

Слегка покраснев, она кивнула, внезапно не зная, с чего начать, хотя была уверена, что завалит Малфоя вопросами, когда шла сюда. Но тот, кажется, прекрасно всё понял и взял инициативу в свои руки:

— У меня для тебя подарок, Грейнджер, — он вытащил что-то из кармана и протянул ей. В ладонь Гермионы опустился небольшой кулон из черненого серебра в виде круга, разделенного на три секции кривыми линиями, идущими из одного центра. В каждой секции находилась маленькая светлая точка.

— Трискелион! Символ БДСМ, — она перевернула кулон и нашла на обратной стороне гравировку: «Клуб Трискелион. Г. Грейнджер. 2356».

— Помнишь я говорил, что расспрошу кое-кого про твоего Олливера? Этот «кое-кто» — основатель крупнейшего БДСМ клуба Англии Кристоф Велар, давний друг нашей семьи. В клубе состоит более двух тысяч человек, и, если кто-то и мог его знать, то только Кристоф. К сожалению, твой несостоявшийся Верхний не засветился ни в одном из филиалов «Трискелиона» по всей стране. Либо это просто неадекватный одиночка, либо на тебя охотятся весьма оригинальным способом.

— Это вряд ли, — потрясенная услышанным, возразила Гермиона, нервно теребя в руках кулон. — Я нашла его сама через журнал «Сладкий грех».

— Как бы то ни было, если некий извращенец, прикрываясь Темой, ведет охоту на женщин, это бросает тень на всех остальных Доминантов и БДСМ-сообщество Англии в целом. Кристоф его найдет, для него это дело чести.

— Спасибо…

— И да, ты теперь тоже член клуба, а кулон является пропуском.

— Член клуба? Правда? Но… разве для этого не надо было заполнить какую-нибудь анкету… или лично явиться на собеседование? — смущенно спросила Гермиона, пытаясь закрепить неподдающуюся застежку кулона на шее.

— Нет. В клуб принимают только по личным рекомендациям. А по поводу анкеты — кому среди волшебников сейчас незнакомо имя Грейнджер? Ты позволишь? — наконец не выдержал Драко, наблюдая за ее бесплодными попытками.