— Что ж, можете расслабиться. Мне не нужна сделка, при которой я набью свой банковский счет, но при этом буду греть скамейку запасных.

У «Кугуаров» эта скамейка очень длинная, но если бы предложение было настоящим, нехватка игрового времени стоила бы того, чтобы остаться с Ноа. Однако оно таковым не было. Прими я столь щедрое подаяние, Рик лишь номинально запишет меня в команду, и ради этого придется отказаться от Ноа. А потом меня либо сольют на отборочных, либо просто не будут выпускать на поле.

Рик протягивает мне руку.

— Я думал... когда Хантингтон затеял все это, я решил, что это ты используешь связи, чтобы получить контракт. Мне... мне жаль, что я тебя недооценил. — Он вновь отводит взгляд, и я понимаю, что мне не понравится то, что он собирается сказать. — Я уже отправил предложение твоему агенту. Хантингтон был абсолютно уверен, что ты его примешь, поэтому послал бумаги еще до встречи.

Я фыркаю.

— О нет, он не был уверен. Мой агент будет настаивать, чтобы я принял предложение из-за гонорара. Мистер Хантингтон пытается загнать меня в угол.

— Поезжай в Чикаго.

— Откуда вы знаете про Чикаго?

— Футбольный мир тесен.

И все же отцу Ноа Рик об этом не рассказал. Интересно, почему.

— Если хочешь мой совет, не оглядывайся на своего бойфренда. «Вориорз» нуждаются в ком-то вроде тебя.

«Как и Ноа», — мысленно замечаю я.

С самого начала я восхищался этим парнем и его полным пренебрежением ко всякому дерьму, происходящему вокруг. В этом весь он и его жизненная позиция. Но это не значит, что внутри ему не больно.

Все, чего я хочу — сделать Ноа счастливым, хотя сам он от меня этого не желает. И, конечно, этого никогда не произойдет, если его отец будет дышать нам в затылок. Тому и невдомек, что мы с Ноа и так расстанемся. Такова сделка. И не важно, что я хочу большего. Ни за что не стану для Ноа вторым Ароном. И от своего слова не отступлю.

Может, пришла пора поставить точку. Хотя и раньше, чем мы планировали.

Черт.

***

Я вылетаю из офиса Хантингтона-старшего и нажимаю кнопку вызова на телефоне.

— Дэймон Кинг.

— Срочно встречаемся. Сейчас.

— Можешь приехать в OTS?

— Не-а. Встретимся в баре.

— В середине дня? Это как-то связано с предложением от «Кугуаров»?

Я резко торможу посреди улицы.

— Ты его уже видел.

— Это отличное предложение. Мы будем рекомендовать, чтобы ты его принял.

— Я к этому контракту нахрен не прикоснусь.

— Мэтт, что ты не договариваешь? Как ты узнал о контракте?

— Надо встретиться.

— Ни в коем случае не заходи сейчас в бар. Таблоиды сойдут с ума. Ты сейчас где?

Я оглядываюсь по сторонам, все еще плохо ориентируясь в городе.

— В Мидтауне.

— В паре кварталов от OTS есть итальянский ресторанчик. Займи там столик и закажи выпивку. И что-нибудь на ланч. Скоро буду.

К тому времени, когда появляется Дэймон, я уже успеваю опрокинуть две порции виски, а куриный салат так и стоит передо мной нетронутым.

— Окей, что происходит?

— Я принимаю предложение «Вориорз».

Деймон замирает.

— Нью-Йорк дает больше денег. На хренову тучу больше.

— А еще больше конкуренции за время на поле. «Вориорз» я нужен. «Кугуарам» — нет.

— Аргумент, конечно, веский, но деньги с лихвой его компенсируют, так что причина твоего отказа не в этом. У вас с Ноа что-то случилось? Вы поссорились, или...

— Ты знаешь... о нас?

— Ага. Знаю. Говорил об этом с Ноа, велел прекращать. Он согласился, но я этого парня уже восемь лет знаю, и сразу понял, что он врет. Что у вас произошло? Ноа разбил тебе сердце? Поэтому ты хочешь переехать? Нью-Йорк большой. Тебе не обязательно с ним пересекаться.

— Никто никому сердце не разбивал.

По крайней мере, пока.

— Тогда мне нужно более серьезное объяснение, почему ты вдруг отказываешься от контракта на сумму гораздо большую, чем мог рассчитывать. Без обид.

Я делаю большой глоток виски, осушив стакан.

— А вы, ребята, не задавались вопросом, с чего это вдруг в последнюю минуту возникло такое предложение-ночной кошмар пиарщика? Если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, значит, так оно и есть.

Я машу официантке, указывая на свой пустой стакан. Дэймон пододвигает ко мне салат.

— Съешь что-нибудь, а то развезет на пустой желудок. Слушай, ты должен мне сказать, что происходит. Ты же мой клиент, обещаю не говорить Ноа и Мэддоксу. Вообще никому, если не захочешь.

Я вздыхаю в свой пустой стакан.

— Рик Дуклас — хороший друг отца Ноа. Хотя, учитывая, что его шантажом заставили предложить мне контракт, понятие «друг» в данном случае довольно относительное.

Дэймон моргает, уставившись на меня, пока до него доходит смысл моих слов.

— Условия контракта таковы, что я получаю обратно НФЛ, а Ноа перестает встречаться с Мэттом Джексоном и исчезает из поля зрения папарацци.

Дэймон ослабляет галстук и, когда официантка приносит мою выпивку, выхватывает у нее стакан и залпом осушает.

— Мне понадобится еще порция. — Он морщится от обжигающего ощущения в горле. — Нет, несите две.

— Какой бы контракт я ни выбрал – всё сплошная лажа, — говорю я, едва официантка отходит на достаточное расстояние.

— Все равно, Ноа сказал, что у вас это временно. Так какая тебе разница?

— Мне без разницы, насколько мы с Ноа «временные». Я с ним так не поступлю. Даже если бы не блат, если бы это был настоящий контракт, мне пришлось бы бороться за игровое время на поле. Это в том случае, если бы я прошел отборочные тренировки. Так что проблема не только в протекции.

— Ты мог бы пожаловаться в Лигу.

— Да ну нахрен. Я и так достаточно мелькал в прессе. Только скандала с шантажом не хватало.

Дэймон поджимает губы.

— Ты должен рассказать Ноа о его отце.

Я мотаю головой.

— Я не причиню ему такой боли. Да и какой смысл? Все равно я не собираюсь соглашаться на сделку.

Пальцы Дэймона нервно барабанят по скатерти.

— Ты ведь знаешь, да?

— Знаю что? — раздражаюсь я.

— Никогда не задумывался, почему Ноа поехал учиться в Ньюпорт, а не куда-нибудь в Лигу Плюща? Он мог бы купить себе место где угодно, не говоря уже о том, что вся его семья оканчивала Гарвард. Так зачем же выбирать Ньюпорт? Мы никак не могли разобраться. Я помню Ноа на первом курсе. В смысле, это же Ноа! Невозможно просто пройти мимо него и не заметить, как он горяч и сексуален. И ведет себя так, будто ему принадлежит весь мир. Он всегда зависал с одним парнем. Мы подозревали, что они вместе, хотя обвинить их в откровенном афишировании было нельзя.

— К чему ты ведешь? — Я прекрасно знаю, к чему именно ведет Дэймон. Но Ноа утверждал, что друзья были не в курсе.

— На второй курс Ноа вернулся один. Вступил во все ЛГБТК организации и клубы, стал спать со всеми подряд. Когда мы по-настоящему сдружились, я спросил, что стало с тем парнем, но Ноа сразу замкнулся. Сказал только, что тот перевелся в другой колледж. Мы все решили, что именно из-за того придурка Ноа стал таким, ну, Ноа. У нас было несколько теорий. Все мы встречались с мистером Хантингтоном и не раз слышали, как Ноа на него жаловался. Так что не нужно быть гением, чтобы понять, что тут была замешана взятка.

— Понятия не имею, о чем ты. — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно.

Дэймон улыбается.

— Из тебя никудышный лжец, и я беру назад слова, что сказал несколько недель назад. То, что ты защищаешь Ноа, дает тебе мое полное благословение. Не в качестве твоего агента, а в качестве друга. Если хочешь быть с ним по-настоящему, то должен ему сказать. Как твоему агенту, мне положено убедить тебя согласиться на сделку с Нью-Йорком, потому что этого хотят мои боссы. Но как твой друг, говорю тебе: я сделаю все, что ты захочешь.

— Если я скажу Ноа, это лишь заставит его чувствовать себя виноватым, когда придется расставаться со мной, как это было с Ароном. Он не хотел обидеть Арона, но вы все заставили его чувствовать себя ужасно. Я не стану взваливать на Ноа этот груз. Это только моя вина. Это я нарушил нашу сделку.

— А может, именно Ноа ее нарушил.

Я фыркаю.

— Это вряд ли. Как ты и сказал, это же Ноа.

— Он никогда никому из нас не рассказывал, что на самом деле произошло тогда с его парнем в колледже. Даже Арону.

— Мне бы он тоже ничего не сказал, если бы я не стал свидетелем его разговора с отцом.

Дэймон встает, собираясь уходить.

— Начну готовить твои документы на Чикаго. Если только ты не сможешь придумать причину, чтобы уйти из футбола и остаться в Нью-Йорке.

Не знаю, что на это ответить. Если придется выбирать между футболом и Ноа, не уверен, готов ли принять такое решение. Но если бы Ноа попросил остаться с ним, бросить ради него НФЛ, вряд ли бы я смог сказать «нет».

Я так втрескался в этого парня.

— Подумай об этом и расскажи Ноа о своих чувствах. Как решишь, дай мне знать.

Ну конечно, ведь поставить на кон собственное сердце охренеть как легко.