Его голос звучал весело.

Я хотела его убить. Вместо этого закричала:

— Что ты со мной сделал? Я даже пошевелиться не могу.

Кровать под его весом прогнулась, и Джекс коснулся моего бедра.

— Ага. Все еще гладкая, словно шелк. О чем ты говоришь?

— Что? — зарычала я. Я хотела повернуться, чтобы увидеть его или, по крайней мере, остановить от дальнейших действий.

Он убрал руку, а потом шлепнул меня. По моей заднице.

— Упругая. Все еще не совсем понимаю, о чем ты говоришь.

Боже. Он собирался продолжать ощупывать меня, пока я не заставлю себя сесть. Это должно было быть больно. Я приподнялась и повернулась к нему лицом. Это прошло легче, чем я думала. Подождите, нет. В следующую секунду я закричала, когда меня охватила боль.

— О, Боже!

Джекс был невозмутим. Он ухмыльнулся мне, одетый только в свои легкие спортивные штаны. Они сидели низко на бедрах, и, поскольку он продолжал ухмыляться, мне захотелось проклясть его и снова запрыгнуть на него. Воспоминания о прошлой ночи немного помогли облегчить боль.

Джекс был надо мной. Он прижимал меня к кровати, двигаясь во мне. Он толкался медленно, целенаправленно растягивая и все время наблюдая за мной. О да. Это воспоминание помогло унять большую часть боли.

Внезапно меня снова обдало жаром. Потянувшись за рубашкой, я обмахнулась ей и оглядела комнату. Взгляд на Джекса только убедил бы меня снова затащить его на себя сверху. Нехорошо. Я не могла ходить после одной ночи. Я не смогла бы сидеть, если бы мы устроили еще один раунд.

— Ты не в форме.

Я метнула в него взгляд.

— Что, прости?

Он засмеялся, встав с кровати. Подняв руки над головой, Джекс согнулся, и когда он сделал это, по его коже скатилось несколько капель пота. Я могла видеть верхнюю часть его бедер и косые мышцы, и если бы штаны соскользнули еще на пару сантиметров ниже, я бы увидела его. Даже сейчас, когда я смотрела, там начинала расти выпуклость.

Джекс засмеялся, снова привлекая мой взгляд к себе.

— Продолжай смотреть, Дейли, и я снова раздену тебя.

Ага. Он сделает это. Я попыталась фыркнуть.

— Да пофиг. Ты можешь думать все, что хочешь, но… — Я замолчала. Теперь он был полностью готов.

Опустив руки, он подошел к кровати. Наклонившись, опустил руки по обе стороны от меня и наклонился… его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего. Он остановил свой взгляд на моих губах.

Я не могла дышать, когда он был так близко. Мне было жарко. Подождите, в нашей хижине нет отопления…

— Джекс? — Что он собирался делать? Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Его губы были так близко.

Он отстранился всего на несколько сантиметров и прошелся вверх и вниз по моему телу взглядом. Затем тихо вздохнул.

— Я хочу наклонить тебя, провести руками по твоему заду и скользнуть прямо внутрь, — выдохнул он. — Я хочу так сильно объездить тебя, что ты не сможешь ходить целую неделю, Дейл. — Он закрыл глаза и потерся щекой о мою щеку.

Я ахнула от близости, и ощущения его присутствия… там.

Он снова пошевелился — еще одно чувственное прикосновение — и нашел мои губы своими. Джекс поцеловал меня и прошептал в губы:

— Я хочу сделать гораздо больше, чем это, и мне трудно убедить себя уйти и оставить тебя в покое. Но если не сделаю этого, мы никогда не покинем эту хижину. Я не отпущу тебя.

И не надо, пожалуйста.

Его голос был опьяняющим.

— Но я не могу этого сделать. Не могу пропустить сегодняшний бой. Знаешь, почему?

Я не могла дышать. Я просто оставалась там, чувствуя его губы на своих губах. Я не хотела двигаться.

— Это потому, что я поступаю правильно… для моей сестры и для тебя тоже, — пробормотал он. — Я хочу поступить правильно, Дейли, для тебя. И хочу продолжать поступать правильно для тебя.

Для меня. Он делал это и для меня тоже.

К черту.

Я схватила его за штаны и притянула к себе. Он прижался своими губами к моим, и когда наши тела упали обратно на кровать, он удержал себя, чтобы не раздавить меня.

— Мы сделаем все правильно через час, — сказала я прямо перед тем, как он вошел в меня.

Или через два часа.

Или три.

Или после всего дня.