Его голос звучал весело.
Я хотела его убить. Вместо этого закричала:
— Что ты со мной сделал? Я даже пошевелиться не могу.
Кровать под его весом прогнулась, и Джекс коснулся моего бедра.
— Ага. Все еще гладкая, словно шелк. О чем ты говоришь?
— Что? — зарычала я. Я хотела повернуться, чтобы увидеть его или, по крайней мере, остановить от дальнейших действий.
Он убрал руку, а потом шлепнул меня. По моей заднице.
— Упругая. Все еще не совсем понимаю, о чем ты говоришь.
Боже. Он собирался продолжать ощупывать меня, пока я не заставлю себя сесть. Это должно было быть больно. Я приподнялась и повернулась к нему лицом. Это прошло легче, чем я думала. Подождите, нет. В следующую секунду я закричала, когда меня охватила боль.
— О, Боже!
Джекс был невозмутим. Он ухмыльнулся мне, одетый только в свои легкие спортивные штаны. Они сидели низко на бедрах, и, поскольку он продолжал ухмыляться, мне захотелось проклясть его и снова запрыгнуть на него. Воспоминания о прошлой ночи немного помогли облегчить боль.
Джекс был надо мной. Он прижимал меня к кровати, двигаясь во мне. Он толкался медленно, целенаправленно растягивая и все время наблюдая за мной. О да. Это воспоминание помогло унять большую часть боли.
Внезапно меня снова обдало жаром. Потянувшись за рубашкой, я обмахнулась ей и оглядела комнату. Взгляд на Джекса только убедил бы меня снова затащить его на себя сверху. Нехорошо. Я не могла ходить после одной ночи. Я не смогла бы сидеть, если бы мы устроили еще один раунд.
— Ты не в форме.
Я метнула в него взгляд.
— Что, прости?
Он засмеялся, встав с кровати. Подняв руки над головой, Джекс согнулся, и когда он сделал это, по его коже скатилось несколько капель пота. Я могла видеть верхнюю часть его бедер и косые мышцы, и если бы штаны соскользнули еще на пару сантиметров ниже, я бы увидела его. Даже сейчас, когда я смотрела, там начинала расти выпуклость.
Джекс засмеялся, снова привлекая мой взгляд к себе.
— Продолжай смотреть, Дейли, и я снова раздену тебя.
Ага. Он сделает это. Я попыталась фыркнуть.
— Да пофиг. Ты можешь думать все, что хочешь, но… — Я замолчала. Теперь он был полностью готов.
Опустив руки, он подошел к кровати. Наклонившись, опустил руки по обе стороны от меня и наклонился… его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего. Он остановил свой взгляд на моих губах.
Я не могла дышать, когда он был так близко. Мне было жарко. Подождите, в нашей хижине нет отопления…
— Джекс? — Что он собирался делать? Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Его губы были так близко.
Он отстранился всего на несколько сантиметров и прошелся вверх и вниз по моему телу взглядом. Затем тихо вздохнул.
— Я хочу наклонить тебя, провести руками по твоему заду и скользнуть прямо внутрь, — выдохнул он. — Я хочу так сильно объездить тебя, что ты не сможешь ходить целую неделю, Дейл. — Он закрыл глаза и потерся щекой о мою щеку.
Я ахнула от близости, и ощущения его присутствия… там.
Он снова пошевелился — еще одно чувственное прикосновение — и нашел мои губы своими. Джекс поцеловал меня и прошептал в губы:
— Я хочу сделать гораздо больше, чем это, и мне трудно убедить себя уйти и оставить тебя в покое. Но если не сделаю этого, мы никогда не покинем эту хижину. Я не отпущу тебя.
И не надо, пожалуйста.
Его голос был опьяняющим.
— Но я не могу этого сделать. Не могу пропустить сегодняшний бой. Знаешь, почему?
Я не могла дышать. Я просто оставалась там, чувствуя его губы на своих губах. Я не хотела двигаться.
— Это потому, что я поступаю правильно… для моей сестры и для тебя тоже, — пробормотал он. — Я хочу поступить правильно, Дейли, для тебя. И хочу продолжать поступать правильно для тебя.
Для меня. Он делал это и для меня тоже.
К черту.
Я схватила его за штаны и притянула к себе. Он прижался своими губами к моим, и когда наши тела упали обратно на кровать, он удержал себя, чтобы не раздавить меня.
— Мы сделаем все правильно через час, — сказала я прямо перед тем, как он вошел в меня.
Или через два часа.
Или три.
Или после всего дня.