***

– Он такой придурок.

– Большинство людей не вздыхают мечтательно, когда говорят это, – Эллисон Кросс пристально всматривалась в него. – И не потеют, и не волнуются.

– Я не волнуюсь, – парировал Келли. – Просто жарко.

Они оба остановились, слушая кондиционер, который равномерно выдувал прохладный воздух в кабинет Эллисон.

– Может, это климакс, – попытался Келли. – Резкое повышение температуры?

– Если дело в этом, – сказала Эллисон, – то тебе нужен врач, а не консультант.

– Ладно, значит, он придурок, и мне это нравится. Раньше я встречался с самым милым парнем в мире. Затем он взорвался от сдерживаемой агрессии и вывел нашу машину на встречку, так что, думаю, я рискну с тем, кто высказывается открыто. Или, по крайней мере, рискнул бы, если бы он мне позволил.

– М-хм, – Эллисон записывала что-то в своём жёлтом блокноте.

– На этот раз ты определённо делаешь много записей.

– О, я не делаю записи, – сказала она. – Я рисую.

– Ты рисуешь?

– Ага, – она бесстыдно подняла взгляд.

– Знаешь, это я плачу за приём. Не родители.

– Ты можешь себе это позволить, – сказала Эллисон. – Кстати, я видела одну из твоих реклам в журнале. Очень сексуально.

– Спасибо, – без благодарности в голосе произнёс Келли, – но, может быть, ты отложишь в сторону свои художественные импульсы и дашь мне какой-нибудь совет.

– Осёл с реактивным ранцем! – сказала Эллисон, показывая рисунок. Затем бросила блокнот на столик и стала более серьёзной. – Послушай, я не цепляюсь за каждое твоё слово потому, что мужчин вроде Натаниэля пруд пруди. У них у всех разные жалостливые истории или какая-нибудь верная причина для того, чтобы не оседать, но всё сводится к тому, что они не хотят обязательств. Ты пришёл сюда за советом, но я уже знаю, что ты им не воспользуешься.

– А ты попробуй, – сказал Келли.

– Беги, – сказала Эллисон. – Разворачивайся и беги в противоположную сторону так далеко, чтобы больше никогда его не видеть. Найди какого-нибудь горячего парня без всего этого багажа, влюбись и никогда не оглядывайся.

Келли закусил губу.

– Какой план Б?

Эллисон потянулась к своему блокноту.

– Осёл с реактивным ранцем получает космический шлем.

– Пожалуйста!

– Ладно, – Эллисон посмотрела прямо на него и покачала головой. – Я скажу, что тебе нужно делать, но ещё тебе придётся выслушать, что по моему мнению произойдёт.

– Идёт, – с готовностью сказал Келли. – Так что за магическая формула?

– Он ведь хотел с тобой переспать, верно? Полагаю, это не изменилось. Ты показал ему, что будет либо всё, либо ничего, но тебе стоит дать ему вникнуть в эту идею. Будь его другом, продолжай радовать глаз, зайди дальше, чем зашёл бы с любым обычным другом, и когда подцепишь его, как никогда, тяни к себе.

– Думаешь, мне следует с ним переспать?

– Думаю, тебе следует завести с ним отношения, но не называя их таковыми. Мы проводим время с друзьями, мы им доверяем и полагаемся на них. Любовь определённо тоже присутствует, но когда добавляешь в уравнение секс – всё меняется. Обычно. Некоторые люди могут без последствий относится к своему телу небрежно, в случае чего в итоге тебе будет больно.

– Или, может быть, однажды он проснётся и поймёт, что уже влюблён в меня, – сказал Келли.

– Может быть. Если так, возможно, это будет последний ваш совместный день.

– Что? Почему?

– Потому что парни вроде него пугаются, – выражение лица Эллисон стало сочувствующим. – Я видела, как такое произошло с одним из самых дорогих людей в моей жизни. Неспособность заполучить то, чего хочешь, причиняет боль, но я тебе обещаю, больнее получить то, чего хочешь, и потерять это.

– Значит, ты согласна с Натаниэлем? Нам следует избегать риска просто потому, что может быть больно?

– Нет, но следует взвешивать риски, особенно, когда мы видим впереди опасность. И, может быть – только в этот раз – тебе следует прислушаться к тому, у кого больше опыта в таких делах.

– Ладно, так что случилось с твоим другом с разбитым сердцем? Он больше никогда не выходил из дома? Стал священником? Живёт в целибате?

– Нет, – лицо Эллисон смягчилось. – Он живёт долго и счастливо.

– Видишь? – сказал Келли. – Переживать не о чем. Я могу с этим справиться.

Эллисон вздохнула.

– Ради твоего блага, я надеюсь, что ты прав. Если нет, ты знаешь, где меня найти.

***

Келли стоял перед дверью в квартиру, его сердце колотилось. Это приведёт к отвержению. Его планы были раскрыты, намерения высказаны. Сердитые глаза Натаниэля сразу же увидят его насквозь, разденут догола, и не в том смысле, которого он хотел. Но ох уж этот голод! Если Натаниэль разделял хотя бы десятую часть этого желания, то не сможет отказать Келли. Не сегодня. Давление воздуха было сильным, гроза пришла и ушла, но напряжение осталось. Вода, испаряющаяся с улиц, только добавляла влажности, и сам воздух потел в предвкушении.

Но Келли больше не потел. Его пульс выровнялся с новоприобретённой уверенностью. Они оба хотели этого. Он постучал в дверь, всего пару раз, достаточно сильно, чтобы привлечь внимание. В глазке появился свет, приблизились шаги, а затем крохотное круглое стекло скрылось тенью. Когда дверь распахнулась, Натаниэль стоял в бордовом халате, которые перекосился на его плечах, будто был надет в спешке. Келли видел лёгкие прямые волоски на его груди, где халат был раскрыт.

– Келли? – Натаниэль несколько раз моргнул. Спустя мгновение он выставил ногу, чтобы не дать сбежать Зеро. – Возвращайся в кровать, пёс, – Зеро заворчал и ушёл обратно в коридор, Натаниэль наблюдал за ним, прежде чем снова повернуться вперёд. – Ты хоть представляешь, как сейчас поздно?

– Два часа ночи, – сказал Келли. – Я закончил думать. О том, о чём мы говорили. Я принял решение.

Натаниэль нахмурился.

– Оу, да?

– Да, – Келли сделал шаг вперёд. – Просто друзья. Ничего больше.

Натаниэль изучал его взгляд своим.

– Строго платонически?

– Строго? – Келли прильнул ближе. – Я так не думаю. Как насчёт отсутствия обязательств?

Взгляд Натаниэля стал острее, прямо перед тем, как он схватил голову Келли в свои руки, сталкивая их губы вместе. Никакой нежности, никаких колебаний. Их языки соприкоснулись спустя мгновения после губ. Во рту Натаниэля был вкус зубной пасты, его дыхание слегка лишилось свежести после сна, верхняя губа была солоноватой от ночной жары. Келли было плевать. Ему это нравилось. Это сочетание можно было превратить в какой-нибудь одеколон или искусственный вкус и назвать в честь горячего парня, чей сон прервали.

Келли прильнул к нему так сильно, что чуть не упал вперёд, когда поцелуй закончился. Они несколько раз с тяжестью вздохнули, оглядывая друг друга. Он заметил, что халат Натаниэля начал топорщится в районе талии. Ощущение было полностью взаимным.

– Ты ведь не заставишь меня ехать домой? – произнёс Келли. – Ты хотя бы представляешь, как сейчас поздно?

– Два часа ночи, – улыбнулся Натаниэль. – Я должен быть в постели.

– Я надеялся, что ты это скажешь.

Натаниэль отошёл в сторону, чтобы Келли мог войти. Тот остановился в дверном проёме, чтобы снова его поцеловать. Натаниэль ответил взаимностью. По крайней мере, на мгновение. Затем пробормотал в губы Келли:

– Пёс.

– Ох, верно, – Келли вошёл в квартиру, молясь, чтобы Натаниэль не предлагал ему выпить или присесть за кухонный стол, в ожидании разговора. Этого не произошло. Натаниэль прошёл в конец коридора, к двери в спальню, и остановился там. Хорошо.

– Ты сегодня спишь на диване, – сказал он.

– Лучше, чтобы ты говорил это Зеро, а не мне, – ответил Келли.

Натаниэль окинул его взглядом.

– Это зависит от того, как ты справишься.

– Вызов принят.

Келли пошёл в спальню, пока Натаниэль пытался выгнать пса и закрыть дверь. Простыни были спутаны, будто бывшему оккупанту спалось не хорошо. Келли думал снять одежду и нырнуть в кровать, но сначала почувствовал на шее дыхание Натаниэля. Губы поцеловали место, только что согретое дыханием, прежде чем Келли развернули. Они поцеловались, Натаниэль обвил рукой талию Келли и поднял его, наклоняясь назад так сильно, что Келли практически лёг на него сверху. Он позволил своим костылям упасть, освобождая руки, чтобы прикоснуться к волосам Натаниэля, погладить его ухо, лаская шею.

Затем Натаниэль мягко бросил Келли на кровать, на которую тот приземлился спиной и сел, чтобы насладиться видом. И что это был за вид! Натаниэль медленно развязал халат, кое-что толстое и твёрдое напряглось, когда ткань раскрылась. Келли не посмотрел прямо на него. Не сразу. Он был слишком очарован великолепной грудью, которая растянулась, когда Натаниэль скинул халат полностью, открывая мощные плечи и руки, на которых выступали вены. Его живот был слегка выпуклым – мягкий изгиб, а не пивное брюхо – но даже это было несомненно мужественным. Если бы Келли хотел увидеть пресс с шестью кубиками, то мог посмотреть в зеркало. Он хотел того, кто заставит его почувствовать себя хрупким, и прямо сейчас ему хотелось почувствовать вес Натаниэля на себе.

Сначала Келли восхитился лёгкими волосками на груди Натаниэля, которые уступали место гладкой коже под его грудью. Затем волоски возвращались, прямо под пупком, лёгким пучком, который вёл к...

Он вздохнул. Некоторые парни напоминают искусство и должны быть вылеплены из глины, обожжены и превращены в скульптуру, чтобы увидел весь мир. Не то чтобы он готов был пригласить на эту выставку свою бабушку. Член Натаниэля был таким же мощным, как и всё его тело, и судя по собравшейся складками коже прямо за гордой рубиновой головкой, он не был обрезан. Если это не было достаточно удовлетворяющей, у него были самые великолепные яйца, которые Келли когда-либо видел. Тяжёлые и висящие, они, наверное, будут ударяться о зад Келли и о совсем разные места, в зависимости от позы. Конечно, твёрдые бёдра тоже были хороши, и эта грудь снова требовала внимания Келли, но он не мог оторвать взгляд.