Глава 10

Остин, 2008 год

«Я повелитель ветра. Мои руки прорезаются сквозь него, увеличивая мою скорость. Я чувствую, как воздух проходит сквозь меня, вижу мысленным взором, как серебристые потоки воздуха обходят каждый изгиб, каждый напрягающийся мускул. Я сама суть скорости, и всё же, этого мне не достаточно. Моя обувь стучит по земле снова и снова, будто великан крутит глобус под своими ногами. Я бегу, и я неприкасаем».

Келли проснулся резко, прибывая в мир почти такой же нереальный, как тот, который он только что покинул. Он был в спальне на нижнем этаже, только тяжёлые дубовые комоды и широкоэкранный телевизор его родителей были убраны, сменившись столом и компьютером. Спящей фигурой рядом с ним был не его отец – слава богу – а Уильям. На прикроватной тумбочке когда-то лежала портативная приставка или классический автомобильный журнал, а сейчас красный вертолёт охранял пару очков для плавания.

Семейная жизнь в семнадцать лет. Кто бы подумал?

Келли лежал в кровати и смотрел в потолок, желая продлить сон, чтобы снова понежиться в ощущении движения. Ему не придётся долго притворяться. Сегодня был тот самый день. Можно было уже вставать и собираться, особенно учитывая, как много времени это занимало. Кроме того, ему очень нужно было отлить, а он не мог побежать в туалет. Келли перевернулся с небольшим усилием, потянувшись к костылям у стены.

Этого было достаточно, чтобы разбудить Уильяма.

– Нужна помощь? – сонно спросил он.

– Нет.

Каждое утро был один и тот же вопрос, и один и тот же ответ, но он любил Уильяма за заботу после целых трёх месяцев подобного. Если бы роли были обратными, Келли закрыл бы голову подушкой и дал бы бедному Уильяму самому тащиться в ванную. Подготовив свои костыли, он поднялся, слегка шатаясь, пока искал равновесие. С этим становилось лучше, но в скором времени это не будет иметь значения.

Он поспешил в ванную, которая примыкала к спальне, сейчас принадлежащей ему. Родители Келли пошли на эту жертву, чтобы ему не приходилось иметь дело с лестницей. Такими утрами, когда его мочевой пузырь готов был разорваться, он ценил и близость ванной. Спать обнажённым означало, что не придётся возиться с пижамными штанами. Добравшись до унитаза, Келли нужно было только развернуться, осторожно опуститься, поддерживая равновесие, и сделать маленький прыжок веры. Он уселся на унитаз и вздохнул. Ох, как он скучал по тем дням, когда стоило только достать член и направить его.

Закончив, он с трудом пытался встать снова, игнорируя перила, которые его отец установил на стену. Затем он посмотрел на душ, решая, как сегодня поступить. Иногда он брал с собой костыли, просто потому что стоя чувствовал себя чуть более нормальным. Когда доходило до мыла, он был вынужден пользоваться специальным откидным сидением. Он ненавидел это. Кто принимает душ сидя? Бросив мрачный взгляд на ванную в целом, он повернулся к аптечке, открыл её и взял свою баночку обезболивающих. Затем он вспомнил, что она пустая. Его сняли с лекарств два дня назад. Тогда Келли согласился, но сейчас чувствовал себя эмоционально уязвимым. Он открыл баночку, просто на случай, если на дне вдруг осталась одна одинокая таблетка. Её не было, конечно же, но он заметил слой пудры на внутренней стороне. Он думал её слизать, когда в дверь вошёл Уильям.

– Ты в порядке? – зевнул он. Не дожидаясь ответа, он воспользовался туалетом.

Келли взглянул на него, оглядывая его тело, изгиб его плеч, впечатляющие грудные мышцы и небольшой намёк на его член, который виднелся за бедром. Может, без обезболивающих он и чувствовал боль внутри, но ещё это вернуло его сексуальный аппетит. Не то чтобы их сексуальная жизнь полностью умерла. За лето Келли не приходилось скучать по близости с Уильямом или переживать о том, чтобы соответствовать его нуждам. В таких случаях он прикладывал усилия, несмотря на том, что был слишком онемевшим, чтобы испытывать наслаждение самому. Сейчас его жажда секса вернулась как голодный демон, и кожу покалывало от одной мысли.

Он развернулся и прислонился к тумбочке, оставляя своё обнажённое тело полностью открытым, включая эрекцию. Это не осталось незамеченным.

Уильям взглянул на него и усмехнулся.

– Хочешь вместе принять душ?

– Хотелось бы, – Келли бросил взгляд на пластмассовое сидение и нахмурился. – Клянусь, как только появится протез ноги, я никогда его не сниму и больше никогда не сяду.

Уильям проследил за его взглядом.

– Тебе не нравится сидеть в душе? Это очень удобно.

– Хочешь сказать, ты пользовался моим сидением для калек?

– Не называй его так, – Уильям подавил улыбку. – И да. Оно мне нравится. Чёрт, я думал установить там водонепроницаемый диван.

– Ты такой ленивый.

– Может быть. Ты всё ещё не ответил на мой вопрос. Хочешь принять со мной душ?

– Кто будет сидеть?

– Никто, – сказал Уильям. – Идём. Я буду тебя держать.

Келли колебался. Предложение звучало заманчиво, но он был не до конца обнажённым. Не полностью. На нём всё ещё был компрессионный чулок – плотная ткань, которая помогала сжимать его культю, сдерживая опухоль, чтобы убедиться, что оставшаяся часть будет подходящего для протеза размера. Хоть Келли не нужно было надевать его на время сна, он всё равно надел. Что угодно, лишь бы сегодняшний день прошёл гладко. Он хотел, чтобы новая нога подошла идеально, возвращая ему подвижность, в которой он когда-то не чаял души. И, конечно же, чулок скрывал его культю. Келли не нравилось, чтобы её кто-то видел. Он не особо стыдился, но в особенности перед Уильямом переживал о сексуальном влечении. Так что обычно Келли её прикрывал, что в душе будет невозможно.

– Я сказал что-то не то? – Уильям подошёл ближе и накрыл ладонью член Келли, который уже опускался. – Обещаю, я не дам тебе упасть.

– Дело не в этом, – сказал Келли.

Уильям посмотрел ему в глаза.

– Я люблю тебя всего. Даже те части, которых нет.

Келли фыркнул.

– Хорошая фраза.

– Она работает, – сказал Уильям, водя рукой вверх и вниз.

– Хорошо. Наверное, тебе следует пойти первым. Я присоединюсь потом.

Уильям поцеловал его и пошёл включать душ. Келли оперся на тумбочку и снял свой чулок, бросая взгляд в сторону, чтобы посмотреть, не смотрит ли Уильям на него с ужасом, но он не обращал внимания. «Остаток конечности», как называли его врачи, выглядел не так уж плохо. Никаких страшных шрамов или перекрученной кожи. Форма напоминала Келли о том, как кто-то складывает руку, показывая локоть. Его бедро просто закруглялось к концу, полностью покрытое здоровой тёмной кожей, как и остальное его тело.

– Заходи, – сказал Уильям, придерживая занавеску.

Келли оставил свои костыли на месте, прыгая вперёд на одной ноге. Этим трюком он гордился. Он терял равновесие, когда только вернулся из больницы, но сейчас мог без особых проблем везде прыгать. Конечно, он не мог безопасно запрыгнуть в ванную, но как только подобрался достаточно близко, Уильям обвил рукой его талию и помог ему залезть.

И было приятно стоять с обеими свободными руками. Уильям притянул его ближе, прижимая их торсы друг к другу, и как бы Келли ни был возбуждён, больший восторг в нём вызывала возможность принять душ как раньше.

– Дай мне развернуться, – сказал он.

– Сегодня утром сразу к делу! – сказал Уильям.

Келли шутливо закатил глаза.

– Только держись крепче.

Если Уильям ожидал лучшую поездку в своей жизни, его ожидало разочарование. Как только развернулся, Келли наклонился и взял шампунь. Намылив волосы и сполоснув, он проделал то же самое с бальзамом.

– Эм, – произнёс Уильям.

– Попридержи лошадей, – поддразнил Келли, потянувшись за гелем для душа.

– Это делает тебя моей лошадью?

– Ха-ха, – отрезал Келли, хоть и улыбался. Может быть, гель мог подождать. Уильям по-прежнему был возбуждён и потирался о его ягодицы. Келли не собирался рисковать заниматься анальным сексом в душе на одной ноге. Это звучало рискованнее, чем жонглировать огнём или глотать мечи. Но он понял, что сидение в душе всё равно можно использовать во благо. Спустя мгновение он подтвердил своё обнаружение. Идеальная высота. Вскоре Уильям толкался в его рот, а свободной рукой Келли заботился о себе. Ни один из них не протянул долго. Сегодня всё было иначе, и не только из-за того, что он не принимал лекарств. Впервые за несколько месяцев их жизни вернулись к тому, что было когда-то раньше. Келли был в восторге, и Уильям тоже казался настроенным оптимистично.

– Я люблю тебя, – прошептал он, помогая Келли встать.

– Я тоже тебя люблю, – произнёс Келли таким же приглушённым тоном. – Мы стараемся не разбудить моих родителей или что?

Судя по чертам лица Уильяма, он хотел улыбнуться, но беспокойство отразилось раньше. – Они сегодня едут с нами?

– Мне, наконец, ставят протез, – сказал Келли. – Конечно, они поедут.

– Им обязательно там быть?

Оу. Ему не нужно было объяснений. Его родители всё ещё не простили Уильяма. Ройал простил, после того, как Келли с ним поговорил, но родители по-прежнему делали острые замечания. Они винили Уильяма в аварии. Может, технически это была его вина, но он не хотел, чтобы кто-либо из них пострадал. Тем не менее, они были намерены его наказать. То, что Уильям был рядом с Келли днём и ночью, отвечая на все его нужды, ни за что не считалось. Никаких его действий или слов никогда не будет для них достаточно.

– Я позабочусь об этом, – сказал Келли. – Сегодня будем только ты и я.

***

– Только ты и я, да? – пробормотал Уильям.

– Никаких жалоб там, – сказала Бонни, – иначе я разворачиваю машину!

Она бы не развернула, конечно. Со времён аварии Бонни вела себя замечательно и более чем отплатила за все случаи, когда Келли её подвозил. Несмотря на то, что у них по-прежнему оставались их водительские права, Уильям не хотел садиться за руль, а Келли не думал, что способен на это. Возможно, переключиться на левую ногу не будет большой проблемой, но, как и Уильяма, мысль о том, чтобы сесть за руль, заставляла его нервничать. Теперь он знал, как может изменить жизнь один недочёт. Уильяму больше даже не нравилось быть пассажиром, он предпочитал везде ездить на велосипеде или на автобусе, если с ним был Келли.