ГЛАВА 13

Выписка Матиаса из больницы не соответствовала обычному порядку. Врачи получили приказ от ФБР не отмечать в его истории болезни об окончании лечения, чтобы сохранить в тайне перемещение пациента в новый дом. В то утро Скарлетт, под защитой своей обычной маскировки, спрятала Матиаса под простыней на носилках и повезла его в морг. Перед дверями этого мрачного и печального места их ждала машина с тонированными стеклами. За рулём сидел Клейтон, а Итан и Ариэль нервничая и волнуясь ждали дома.

Когда Матиас переступил порог затерявшейся на холме виллы, он подумал, что никогда не был счастливее. Не имело значения, что дьявольского рода существо всё ещё оставалось на свободе и, скорее всего, желала его смерти. Для Матиаса важнее было окончательно победить своего личного демона, того, кто годы жил внутри него и поедал заживо, кусочек за кусочком, пока мужчина не превратился в хрупкую и пустую оболочку.

В гостеприимном помещении, он увидел всю свою жизнь, всю любовь, от которой так глупо отрекался: его брат и сестра, Глория, Элизабет. Подпрыгивая на костылях Матиас сразу же направился к ней, а затем поднял и поцеловал, крепко обнимая дочь.

— Папочка! Ты вернулся! Папочка.

Матиас плакал, пряча рыдания на мягкой коже щёк Элизабет, её пухлой шее, в тонких детских волосах.

— Любимая! Любимая!

— Ты поправился, папочка! — Маленькая девочка крепко обнимала Матиаса, встревоженная слезами, которые видела на его лице. — Твоя нога ещё болит?

— Как ты хорошо говоришь, малышка! Как ты выросла!

— Папочка! Тут тётя Ариэль и дядя Итан! Ты их знаешь?

Матиас обернулся. Он был готов помириться, просить прощения, искать способ вернуть их доверие, но в этом не было необходимости. Их взгляды ясно показывали, какую они испытывают радость от того, что Мати вернулся домой. Он, самый маленький и самый хрупкий в семье, брат, которого они считали потерянным навсегда. В их глазах потеряли значение все оскорбления, каждая нанесенная рана, каждая ошибка, — всё стало ничтожным. Растроганные, оба подошли к нему и крепко обняли.

— Я не знаю, что сказать… — прошептал он.

— Тебе не нужно ничего говорить, Мати. Тебе просто нужно перестать убегать, — ответила Ариэль.

— Да, я знаю…

— Грейс всегда хотела, чтобы ты был счастлив. И для нас тоже, это единственное, что всегда имело значение. Больше не навреди себе, окей?

— Хорошо…

У Скарлетт на душе стало тепло, пока она наблюдала за ними. Она видела беззащитным и открытым великого, таинственного, чувственного Матиаса Кроуфорда — мужчину, в чьих обманчивых чарах терялись все женщины, встречавшиеся на его пути. Она всегда знала, что за глянцем скрывается гораздо больше: природная нежность, добрая и невинная душа, мужчина, жестоко раненный жизнью. И видеть, как среди слёз радости он вновь расцветает, казалось ей чудом. В итоге она не обманулась. Скарлетт поблагодарила небеса, что ей хватило сил и надежды верить в него. Она не вводила себя в заблуждение и не ждала, что их история автоматически превратиться в сказку. Впереди ещё много препятствий: расследование по делу Оксаны должно быть закрыто, долги должны быть оплачены, двое детей должны быть воспитаны. Скарлетт понимала, что плохо знает Мати и их отношения столкнутся с трудными моментами. Она была в этом уверена, так же, как была уверена, что любит его.

Давая братьям и сестре возможность воссоединиться, Скарлетт держалась в стороне. В ближайшие дни у неё будет много времени. Они будут жить под одной крышей, проведут вместе последние месяцы беременности, и Матиас будет рядом, принимая на руки их ребенка. С безмятежной душой она ушла в свою комнату, и впервые за долгое время, была готова погрузиться в сон без тревог.

* * *

В ту же ночь, когда все разошлись по своим спальням, не в силах заснуть Матиас вошёл в комнату Скарлетт. Он нервничал, как мальчишка на первом свидании. Ничего не осталось от бессердечного мужчины, которым он был так долго, и теперь, когда чувства пробудились и увлекли его с невероятной силой, Матиас растерялся. Скарлетт спала на боку, одной рукой инстинктивно защищая живот. Он с восхищением смотрел на её набухшую грудь, которая выскочила из глубокого выреза лёгкой ночной рубашки, на разбросанные по подушке распущенные волосы. Матиас созерцал Скарлетт спокойно, с трепетом, с бесконечной благодарностью. Эта женщина поставила себя на передний край ради него, сопротивляясь его лжи, плохим поступкам, побегам. Лишь благодаря ей он мог снова рассчитывать на свою семью, наконец нашёл в себе смелость разорвать цепи, которые связывали его с Оксаной, и нашёл желание сражаться и жить.

Мати тихо приблизился, поднял простыню, и лёг. Он хотел спать рядом с ней, обнимая и защищая. Он любил Скарлетт, и у него больше не осталось сомнений или трудностей в принятии своих чувств. Когда Матиас прижался к Скарлетт сзади, то понюхал её шею. Она вкусно пахла — тальком и мылом. Тёплая кожа рук была мягкой, а округлый живот — красивый и нежный. Матиас не смог сдержаться и, прежде чем закрыть глаза, поцеловал её в плечо, но сделал это медленно, с невинным намерением. Затем он уснул. Поздно ночью Скарлетт проснулась и, увидев Мати рядом, повторила то, что всего несколько часов назад сделал он — долго и неспешно его рассматривала, восхищалась им, не тревожа. Его волосы ещё оставались очень короткими, но уже полностью покрывали голову и были мягкими и светлыми. Ей до смерти хотелось их погладить. Длинные ресницы лежали на высоких скулах, делая Матиаса похожим на ангела. Вызывающе красные губы были приоткрыты и она наклонилась, чтобы поцеловать их. В замешательстве, быстро похлопывая ресницами Матиас открыл глаза. Именно они с первой встречи глубоко её поразили, сильнее, чем любая другая его невероятная черта. Больше, чем его греховное тело, или непристойный голос. Такие глубокие, интенсивные, таинственные. А сейчас голодные, жадные и очень чистые.

Она ничего не произнесла, только углубила поцелуй, лаская руками его лицо, шею, плечи, захваченная нуждой — не скрываемой, истинной и неоспоримой, что оба ощущали.

Страсть, которую она испытывала к Матиасу, всегда характеризовалась ожиданием, неуверенностью, тенью надвигающегося конца. Воспламеняющими, как огонь словами, одновременно разрезающими её на две части, как острые лезвия. Но связь, которую она чувствовала между ними на глубоком уровне, никогда не поддавалась отрицанию, и сейчас, несмотря ни на что, больше не могла отодвигаться в сторону.

Скарлетт продолжала целовать Мати, шепча слова любви и отчаянной нужды. И он ответил. Мягко лаская перевернул Скарлетт на спину, а затем раздел её с вниманием и заботой, с преданностью того, кто ожидает священный культ. Потому что тело Скарлетт было его храмом, душой и верой. Без неё он был бы сейчас в аду.

Матиас нежно ласкал Скарлетт бёдра, грудь и слегка округлый живот. Накрыл их поцелуями, потом опустился к раскрытым ногам и стал мучительно ласкать языком. Он пробовал её с жадностью, сосал и облизывал, пока Скарлетт не застонала от удовольствия. Затем, не в силах дальше сражаться со своим желанием, он избавился от боксеров и футболки из хлопка, забрался, устраиваясь между её бедрами и вошёл — медленно, наполняя полностью, скользя спокойно, погружаясь снова и снова и снова — ленивым и монотонным движением.

— Твою мать... бля... бля...

Скарлетт была тугая, словно молодая девушка, такая же горячая, как солнце, прекрасная, как звезда, и ему пришлось сдерживать своё мощное желание трахнуть её, пригвождая к этому матрасу членом, который причинял боль из-за того, каким стал твёрдым.

— Сильнее, Мати… сильнее... — просила она ломким голосом, пытаясь тазом двигаться ему навстречу, и поглотить до последнего сантиметра, изгибаясь и предлагая свои губы и чувствительную опухшую грудь

— Я не хочу кончать… чёрт… какая ты узкая… — Матиас посасывал возбуждённые соски, обводил языком розовые контуры, и старался на давить ей на живот, удерживая вес на руках.

Но Скарлетт настаивала.

— Сильнее… прошу тебя… — и её умоляющий голос заставил его потерять разум. Матиас схватил её за бедра и начал двигаться быстро и решительно. Он наклонил свой таз под углом, чтобы не причинять Скарлетт боль, но больше не сдерживался и трахал, как мечтал месяцами, пока не услышал, как она выкрикивает его имя и сжимает член в судорожных сокращениях своего удовольствия.

Ещё один раз он излил в Скарлетт своё горячее семя, наполняя её жидким доказательством их страсти, в то время как с губ сорвалась череда непристойностей, вперемешку со словами любви. Матиас закрыл глаза и на секунду ощущение полного удовлетворения вернуло его во время, ещё до момента кардинального изменения жизни, к женщине, которую потерял навсегда.

Матиас изо всех сил пытался оставить позади печальную тень сожаления и ностальгии, которая всегда связывала его с первой женой и чувствовалась с большей силой в напряженные и счастливые моменты, подобные этому. И он будет пытаться. Матиас должен это сделать ради женщины, которую обнимал теперь и ставшей всей его жизнью. «Больше не должен выбирать», — сказал сам себе. Он мог любить обеих, и был уверен, — Грейс счастливо улыбнется, увидев, что он, наконец, снова открывает своё сердце.

Скарлетт заметила мимолетную тень, которая иногда скрывала его глаза, но на этот раз она не испугалась. Она здесь ради Матиаса и так было бы всегда, разреши он ей. Она просто погладила его по голове и прижала ангелоподобное лицо к груди.

— А сейчас спи, — прошептала она, и он заснул.

* * *

Каждую ночь Матиас приходил в комнату к Скарлетт и любил её. И каждую ночь встречались не только их тела, но и полностью обнажённые души — показывая мысли, чувства, неудобные истины и мечты. Они честно делились историей своей жизни, узнавая друг друга по-настоящему. Скарлетт рассказала Мати об ужасном дне, когда её существование резко изменилось. И он слушал, обнимая и ощущая её эмоции страха и боли.