ГЛАВА 5

Когда Матиас вернулся домой Глория сидела на диване и читала книгу. Она была мексиканкой, пятидесяти пяти лет, не замужем и без детей. Матиас познакомился с ней в больнице, два с половиной года назад, во время своей госпитализации. Женщина, за исключением Элизабет, осталась единственным человеком, кто символизировал связь с его прошлой жизнью.

В то время Глория помогала волонтером в педиатрическом отделении и работала в рождественскую ночь, когда, после страшной автомобильной аварии, госпитализировали Матиаса и Грейс. С тревогой она следила за историей пары Кроуфордов, их трагедией, и осторожно проявляла заботу о Матиасе во время всего его пребывания в больнице, несмотря на то, что молодой человек закрылся в своем горе и отказывался от любых контактов. Слыша от него холодные и жестокие слова, которыми Матиас от всех отгораживался, женщина не позволяла себе отступить. Глория держалась рядом с ним, уважая его отстранённость, и подала руку помощи, когда Матиас, наконец, решил выбраться из замкнутости, чтобы позаботиться о ребёнке. Она помогала в течение нескольких недель, с любовью присматривая за Элизабет, когда парень был слишком подавлен или слишком напуган, чтобы справиться самому. В наиболее тяжёлые ночи она обнимала Матиаса, как это делала бы мать, и утешала словами и дружескими улыбками, когда его гнев становился неуправляем. Хотя у Матиаса были сестра и брат, готовые оказать ему любую помощь, он предпочел, чтобы рядом с ним оставалась Глория. Возможно, вид родственников напоминал ему о потерянной жизни, или, может, из-за чувства вины, которое испытывал перед ними, но ему было трудно подпустить их к себе.

Когда Матиаса выписали, именно Глория проводила его домой и сопровождала во время трудного выздоровления: жила с ним, ухаживала за домом и всем, что на тот момент мужчина не в силах был сделать. За несколько месяцев присутствие Глории в жизни Матиаса стало тем, от чего молодой человек не мог отказаться.

Она помогла ему найти работу продавца в магазине одежды на первых порах, но непомерные расходы за медицинское обслуживание в очень короткое время поставили Матиаса на колени. Он категорически отказался говорить об этом с братом и сестрой, и получить их помощь. По отношению к ним Матиас был несправедлив и жесток, но у него никак не получалось преодолеть блокаду, которую парень испытывал ко всему, что имело отношение к жизни до аварии. Он окончательно порвал со своей семьей после яростного спора с Итаном, его старшим братом. Конфликт, который закончился ужасными словами и рукоприкладством, из которого Матиас вышел избитым. После этого эпизода, Глория тоже смирилась с тем фактом, что Матиас уже не в силах вернуться к прежней жизни. И тогда женщина предложила Матиасу переехать в Мексику, где у неё жила семья, и начать всё с нуля там.

Как раз когда он сам себя убеждал покинуть Соединенные Штаты, случайно, Матиас встретил своего бывшего школьного друга Лиама Шоу, который изменит его жизнь.

В тот вечер, неожиданно и вопреки всем своим привычкам, Матиас согласился пойти со старым другом поговорить о работе. Лиам слышал о случившейся трагедии, и согласился помочь, предложив загадочную и очень хорошо оплачиваемую работу. Тогда впервые Матиас услышал о Фиби Ньюманн и её агентстве. Лиам работал на эту женщину в течение двух лет эскортом, только для мужчин.

Лиам долгое время был тайно влюблен в Матиаса, и видеть приятеля изменившимся и сломленным разбивало ему сердце. Он деликатно изложил своё предложение, почти со страхом, понимая что, скорее всего, к окончанию этого вечера, Матиас будет шокирован и обижен.

Матиас же напротив, выслушал внимательно, и в его сознании сложился план побега от реальности, план, который он ждал месяцы. Матиас испытывал уверенность, что его окаменевшее сердце никогда больше не сможет любить, и работа, которую Лиам ему предложил, касалась только секса. Это он мог принять, хотя бы потому, что цифры, о которых говорил приятель, были невероятные.

К концу вечера Матиас согласился встретиться с мисс Ньюманн, и через несколько недель был нанят для работы в Сан-Франциско.

Когда он переехал, Глория последовала за ними. Она никогда не судила Мати за этот выбор, хотя в глубине сердца и не одобряла. Единственное, что она посоветовала: соблюдать осторожность, так как дочка вырастет быстро, и необходимо разобраться с реальностью как можно скорее.

Через неделю после переезда в Сан-Франциско, Матиас встретился со своей первой клиенткой. Он никогда её не забудет. Дочь магната в издательском бизнесе — Эдит Эдгертон. Девушка была более-менее одного с ним возраста и «арендовала» Матиаса для званого вечера, с единственной целью: вызвать ревность у бывшего парня. Встреча должна была быть незамысловатой и чистой, просто, чтобы поближе познакомиться с новой работой. Но всё пошло не так, как планировалось. В конце ужина Эдит предложила Матиасу расширить договор и подняться в сьют, который она забронировала в отеле, где проходило торжество. И Матиас оказался на конкретном перепутье, с чем, по его мнению, больше не должен был столкнуться.

Мужчина помнил, как сильно забилось сердце, будто его тело кричало о тревоге, а в голове громко звучал голос: «Не делай этого! Убегай!»

Затем прямо перед ним, девушка вытащила свою чековую книжку и, не теряя спокойствия из-за недвусмысленного предложения, выписала чек на пять тысяч долларов.

— Пойдём? — спросила Эдит с наглой ухмылкой.

Матиас встал, взял девушку за руку и уверенным шагом направился к лифту.

Той ночью, пока он подчинялся всем желаниям молодой клиентки, Матиас обнаружил, что, и, правда, полностью потерял своё сердце. Неожиданно, разум перестал сопротивляться, а тело прекрасно реагировало. Матиас двигался между её ног, как будто это была самая естественная вещь на свете. Погружаясь в пульсирующую плоть незнакомки, он позабыл даже самого себя и по этой причине старался делать всё неспешно, чтобы (как это ни парадоксально), продлить этот момент как можно дольше.

Эдит смотрела на Матиаса голодными глазами, чёрными как уголь, широко открытыми от испытываемого удовольствия. Девушка запустила пальцы Матиасу в волосы, а лодыжками с силой зацепилась вокруг его бёдер. Тем самым приглашая парня давить сильнее и глубже проникать в неё. И Матиас последовал за ней, позволил себя вести, потерялся в руках ничего для него не значащей женщины, но которая готова заплатить пять тысяч долларов, чтобы он её трахнул. Тело Эдит выгнулось под ним дугой, она поймала его в ритмичность своего оргазма, толкая и Матиаса за край, высвобождая исчезнувшее в последние месяцы удовольствие, заставляющее взорваться его живот и душу. Однако этого было недостаточно. Он взял её вновь, спустя лишь несколько минут, удивляя девушку и удивляясь сам. Матиас сел на кровать, и снизу вверх пронзил её членом, который снова стал мраморным. Он заставил Эдит кричать, воспламеняя, и с каждым новым проникновением, Матиас чувствовал себя сильным, могущественным, наконец, ощущающим контроль.

Он вспомнил, как подумал, что никто больше не сможет причинить ему вред, ничто не сможет его задеть. Он стал машиной для секса для зарабатывания денег, мужчиной без связей, в состоянии безупречно контролировать своё тело и чувства.

И так Матиас жил на протяжении двух с половиной лет. Ничто не задевало его, ничто не нарушало идеальный баланс. В его жизни всё разделилось между тем, чтобы быть любящим отцом для единственного, имеющего значение человека, и быть объектом желания среди богатых и избалованных женщин.

Только Глория знала Матиаса настоящего, только она видела его за маской, которую мужчина носил большую часть времени.

И теперь Глория смотрела на него с любопытством.

— Что случилось, Мати? — спросила она.

— Ничего, почему ты спрашиваешь?

— У тебя странное выражение.

— Я ходил к девушке, которой задолжал извинения.

«О, эта видимо новая», — подумала Глория. У Матиаса не было друзей среди женщин, а тем, с кем он встречался по работе, нравилось, что он обращается с ними определенным образом.

— Кто она? — выспрашивала Глория.

— Одна из тех, кто работает в St. Regis. Ты закончила допрос с пристрастием? — ответил он, решив завершить дискуссию, пока искал среди своих личных вещей фотографию, которую отложил, несколькими ночами ранее.

Матиас не хотел говорить о Скарлетт и вспоминать последние двадцать четыре часа. Ему нужно было просто о них позабыть, и убедиться, что всё вернулось на круги своя. Был только один способ сделать это: пойти и проведать Грейс.

— Вот она! — воскликнул Матиас довольный. — Глория, я снова отлучусь на пару часов, а потом заберу из садика Элизабет. Сегодня вечером мы ужинаем вместе?

— Хорошо. Я приготовлю что-нибудь свежее и лёгкое. Эта жара меня убивает.

— Отлично, — он наклонился, чтобы поцеловать Глорию в щёку, и убежал так же быстро, как пришёл.

Когда дверь закрылась, Глория улыбнулась.

— Очень интересно, — сказала она себе под нос, принимаясь приводить в порядок дом.

* * *

Могила Грейс была сделана из белого мрамора, как у умерших детей. На ней стояла небольшая статуя, изображающая стоящего на коленях ангела с длинными волосами и сложенными руками, такая же, какую двумя годами ранее Матиас вытатуировал у себя на бедре. Матиас захотел установить на могильном камне фотографию с их свадьбы. Тем, кого беспокоил факт, что на могиле установлена фотография живого человека, мужчина отвечал о причине: 25 декабря он тоже умер. Матиас наклонился над фотографией и быстро поцеловал. Затем сел на гладкую поверхность мраморной плиты, и некоторое время молчал.

— Привет, любимая, — прошептал Матиас. Ответом стал ударивший по лицу порыв холодного ветра. — Как дела?