На несколько секунд между нами зависла тишина, после чего Кара внезапно выпалил:

— Плевать.

— Что? — встревоженно переспросил я.

— Плевал я на все твои доводы и аргументы! — с небывалой доселе яростью выкрикнул Лесус. Всё его лицо было перекошено от гнева. — Мне всё равно, счастлив ты от этого или нет! Хочешь ты этого или не хочешь! Я тоже остаюсь в роли Рыцаря Кары не ради личного счастья. Потому и ты, раз уж однажды решил стать Рыцарем Солнца, обязан нести эту роль до последнего и исполнять обязанности Рыцаря Солнца, даже сквозь боль и невзгоды. До самого дня своей отставки. До самого дня своей смерти!

На подобные слова я мог ответить лишь молчанием. По одному лишь его лицу было понятно, что, чтобы я сейчас ни сказал, это не сработает.

— Лесус, ты всё ещё должен мне два требования, помнишь? — я правда не хотел прибегать к подобному грязному приёму, но Кара не оставил мне иного выбора. — Моё второе требовани-… а-акх!

Лесус меня ударил? Да ещё и прямо по лицу врезал. От неожиданности и силы удара я не устоял и упал на землю. И прежде чем успел что-либо сделать, некто уже схватил меня за шею. Этим человеком был Лесус, и во второй руке он сжимал Божественный Солнечный Меч, острый конец которого был направлен мне прямиком в грудь!

Это меня буквально ошарашило.

— Лесус, — не веря собственным глазам, воскликнул я, — ты что удумал?

Все остальные также, бросившись к нам, принялись выкрикивать:

— Капитан Кара?!

— Остановитесь! Он же Солнце!

Однако Лесус уже не слышал ничьих уговоров. Забыв даже о многих годах нашей дружбы и товарищеских узах, он без малейшего колебания решительно вонзил клинок мне в грудь.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А, — завопил я от боли, но Кара беспощадно продолжил удерживать меч в моей плоти, отказываясь вытаскивать его наружу. Когда же я, сопротивляясь, попытался выпустить в него магическую атаку, он надавил ещё сильнее, вонзив клинок ещё глубже мне в грудь. От этого боль стала поистине невыносимой, лишив меня всякой возможности сопротивляться.

— Капитан Кара!

— Что вы делаете? Скорее прекратите! Солнце ведь не причинял нам вреда!

— Отпустите его! Вы что, пытаетесь убить Солнце?

В этот момент Лесус внезапно выкрикнул новую команду:

— Призывайте элемент света!

— Что? — озадачено застыли священные рыцари.

— Как Рыцарь Кары я приказываю всем призвать элемент света и окутать им Рыцаря Солнца!

Испытываемая мною боль была столь нестерпимой, что я даже не был в состоянии поддерживать элементальное восприятие. Без возможности что-либо видеть вокруг себя, я мог лишь кричать.

— Пусти!.. А-А-А-А-А-А!

Лесус снова толкнуть клинок чуть глубже мне в плоть.

— Верьте мне, — услышал я голос Лесуса. — И верьте в нашего Капитана Солнце!

Излучаемый Божественным Солнечным Мечом элемент света был настолько жарок, что казалось, будто рана в моей груди пылает огнём. Всё моё существо раздирала настолько непередаваемая боль, что я совершенно перестал осознавать окружающий мир и более не имел ни малейшего понятия, что делают вокруг меня остальные. Однако вскоре я ощутил, как моё тело окутал элемент света. Постепенно он начал просачиваться в меня сквозь рану, выдавливая элемент тьмы наружу.

Весь этот процесс был невероятно болезненным. Словно каждый сантиметр моего тела горел заживо. Мне оставалось лишь молить их остановиться, прекратить эту невыносимую пытку.

— Хватит, Лесус!

— Пламя, помоги! Лист, мне больно…

— Роланд! Не слушай Лесуса! Я — глава Священного Храма!

— А-А-А-А-А-А-А-А-А…

Элемент тьмы полностью развеялся, а моё тело вновь наполнилось элементом света. Интересно, какого цвета сейчас мои волосы? Чёрные или белые? Вряд ли золотистые, ведь я ещё не окутал их слоем элемента света.

Как только элемент тьмы окончательно покинул моё тело, ужасающее сжигающее чувство, что терзало меня до этого, также моментально испарилось. Хоть Божественный Солнечный Меч и был по-прежнему воткнут в мою грудь, жара от него я более не ощущал. Нынешняя боль была в пределах, что я вполне мог стерпеть. Что бы вы там обо мне ни думали, я всё же священный рыцарь! Выдержки мне не занимать!

— Кара, — лениво окликнул я, — пусть боль уже и не настолько острая, будет всё же лучше, если ты вытянешь из меня меч. Иначе я не смогу исцелить свою рану.

Кара опустил свою голову и окинул меня критическим взглядом, после чего вытащил Вечный Покой и повязал его вокруг моей шеи. Тем не менее, клинок из моей груди извлечь он так и не соизволил. Выражение его лица оставалось предельно настороженным, а брови были настолько нахмурены, что могли бы насмерть сдавить между собой комара.

— Я всегда знал, что однажды непременно настанет день, когда я буду избит тобой в пух и прах и, тем не менее, всё ещё буду обязан сказать «прости, я был неправ», — я притих, а затем едва слышно пробормотал. — Прости, я был неправ. И спасибо за то, что не отпустил меня.

Эти мои слова заставили Кару невольно вздрогнуть. Спустя несколько секунд он резко выдернул меч из моей груди. От этого я вновь едва не вскрикнул от боли. Ты что, не мог сделать это чуточку нежнее?

Однако уже в следующее мгновение я едва не закричал уже по другой причине. Кара, он, он отбросил клинок в сторону и, рухнув предо мной на колени, просто уткнулся лбом мне в плечо… Он… Он ведь не плачет, нет ведь?!

Ни каких звуков с его стороны слышно не было. Он лишь положил свой лоб на моё плечо и позволил ниспадающим чёрным прядям укрыть от посторонних глаз его лицо. Однако для моего элементального зрения его волосы не были преградой. Я по-прежнему мог видеть его выражение лица… и то небольшое количество элемента воды, что собралось в уголках его глаз.

— Солнце, — заговорил он настолько тихо, что лишь я один мог его расслышать, — по правде, я не был уверен, правильно ли поступаю. Если бы ты даже с мечом в груди продолжил настаивать на уходе…

— Ты всё сделал правильно! — встрял в его слова я. — Лесус Кара всегда прав. За последние десять лет, ты разве хотя бы раз хоть в чём-либо ошибался?

Он улыбнулся.

— Всего одно неправильное суждение дало тебе возможность выторговать у меня три требования. И я до сих пор их полностью не выплатил. Разве ж могу я позволить себе ошибиться в чём-либо вновь?

Кара медленно поднялся. От прежде видневшегося в уголках его глаз элемента воды не осталось и следа, а на лицо вернулось привычное холодное выражение Рыцаря Кары. Вытянув вперёд руку, он затем помог подняться на ноги и мне, однако из-за резкого движения рана на моей груди, что уже начала было затягиваться, снова открылась. Новый всплеск боли вынудил меня невольно согнуться пополам. Какое-то время я даже говорить не мог.

— Солнце! — подбежал ко мне Лист и сразу же наложил на мою рану исцеляющее заклинание.

Одних лишь его усилий было недостаточно для полного исцеления, однако следом за чарами Листа на меня посыпалась магия и прочих членов «хорошей, добросердечной» фракции. Не прошло и нескольких секунд, как моя рана почти полностью затянулась.

Облегчённо выдохнув, я снова выпрямил спину, и в тот же миг все, как с цепи сорвавшись, принялись отчитывать меня наперебой.

Первым закричал Земля:

— Ты пропал аж на целый месяц, что я уже грешным делом подумал, что ты умер. Я даже могилу тебе выкопать успел!

— Что, увидел красотку и сразу бдительность потерял? — ледяным тоном отчеканил Буря.

— Когда твой вице-капитан услышал, что ты пропал без вести, тот сразу же в обморок грохнулся, — вздохнул Камень. — Я уж и не вспомню точно, сколько времени у меня ушло на то, чтобы успокоить его и убедить эвакуироваться из города вместе с жителями города.

— Скинул на нас все проблемы! Надеюсь, ты хорошо выспался!

— В качестве наказания будешь работать с документами весь последующий год!

— А со сладостями можешь распрощаться на добрых три года!

— Да что уж там, стоит просто посадить его под замок на шестнадцать лет. До самого дня отставки!

Видя, что возмущённые крики всё не стихают, а список предлагаемых наказаний с каждой новой репликой становится всё более и более нелепым, я спешно попытался перевести разговор на другую тему.

— И вы ещё смеете подобное говорить? — воскликнул я. — Все вы видели и слышали, как я извивался и вопил от боли минуту назад, но что-то никто не пришёл мне на помощь!

Все на миг притихли, после чего Буря первым пожав плечами заявил:

— Всё потому, что ты не был серьёзен, когда отдавал те указания, а вот Кара напротив был очень серьёзен!

— Именно! Он сам-то серьёзен не был, когда приказы отдавал, но всё равно смеет нас обвинять?

Ух, я и забыл, что все обладают этим крайне странным навыком определять, когда я серьёзен, а когда нет.

Чувствуя лёгкую обиду, я взглянул на Роланда, единственного из всех присутствующих, у кого этого навыка нет.

— Подумать только, даже ты, Роланд, мне в этот раз не помог!

— Ха? — аж подскочил от неожиданности Роланд, после чего неловко улыбнулся. — Я ничего не сделал потому, что твои приказы не были серьёзными.

Что? Так теперь даже Роланд научился определять, когда я отдаю серьёзный приказ, а когда нет? Да как они это делают?

— Как вы это поняли? — тут же спросил я.

— Этого мы тебе сказать не можем, — покачал головой Камень. — Иначе в будущем ты определённо начнешь притворяться серьёзным.

— Точно! — громко согласился Буря. — Все, поклянитесь перед Богом Света, что сохраните этот секрет до тех пор, пока Солнце не выйдет в отставку!

— Клянёмся! — дружно провозгласили все присутствующие.

Итак, имена личей.

Начнём со Стефана. В этой главе Стефан (施分)раскрыл, что на деле его имя пишется как 屍芬 (обе пары иероглифов читаются одинаково). Первый иероглиф (屍) значит «труп», а второй (芬) «аромат».

Теперь Скарлет. До этого момента в тексте её имя всегда писалось как 紅詩, однако теперь выяснилось, что её имя на деле пишется 紅屍. Гришиа в своё время неправильно интерпретировал её имя решив, что второй иероглиф значит «поэма» (詩), а не «труп» (屍). Читаются оба иероглифа одинаково.