ГЛАВА 19

"Ты теперь всю жизнь будешь меня игнорировать?"

На моём телефоне высветилось сообщение от Малачи, на которое я не собиралась отвечать. Я стёрла его, даже не открыв, и убрала телефон обратно в сумочку.

Адам, сидевший за столиком напротив меня, улыбнулся и закинул гигантский кусок суши себе в рот. Моё сердце затрепетало от мысли, что он мог обнаружить все те пятьдесят сообщений, посланные мне Кайем за последние две недели.

Все они остались без ответа.

И большая их часть содержала извинения.

У меня начинались панические атаки каждый раз, когда мой телефон загорался, сообщая об очередном новом сообщении.

Возможно, с моей стороны было нечестно бросать его в Канаде? Может быть, его можно было понять, когда он винил меня за то, что я опять сбежала? Может быть, причиной того, что я всё никак не решалась поделиться с ним идеальным концом для нашей песни, который я сочинила, было то, что я боялась снова с ним работать?

Или разговаривать?

Или снова смотреть на него?

И вот я сидела с Адамом, ела суши и размышляла о жизненном выборе. Я не должна была так оставлять Кая — особенно учитывая, что у него, вероятно, был посттравматический синдром после прошлого раза, когда я исчезла посреди ночи. Но ему не следовало опять браться за бутылку.

К слову о травмах... Я тяжело восстанавливалась после прошлого раза, когда он едва прикоснулся к своей зависимости.

"Но он же не притронулся к тому напитку", — напомнило мне моё сердце.

"И, тем не менее, он играл с огнём", — огрызнулась я в ответ.

Бреннан отправил мне множество сообщений, уверив меня, что Кай был всё ещё трезв. Он был даже готов согласиться на ежедневный тест на наркотики, чтобы убедить меня снова поработать над песней.

Я уверила его, что Кай сам сможет со всем справиться, но, по-видимому, Кай не согласился на это.

Именно поэтому мой телефон беспрестанно звонил, изводя меня, а мои эмоции, разум и логика завязались в неузнаваемые узлы.

Рассматривая Адама на другом конце столика, я искренне пыталась почувствовать хотя бы подобие того, что я чувствовала к Каю. Мне не обязательно была нужна настоящая любовь, но хотя бы искра. Надежда на неё.

И всё же... ничего.

Я ничего к нему не чувствовала. Поэтому я сидела и отчаянно пыталась вставить детали одной головоломки в другую, к которой они не принадлежали.

Адам был удивительно внимательным, искренним и замечательным парнем. Он заслуживал того, чтобы влюбиться в женщину, которая любила бы в нём все эти качества. А не в сломанную девушку, которая не видела дальше своего носа и не могла понять, каким чудесным он был.

— Не хочешь посмотреть на новый рынок с фермерскими продуктами в выходные? — спросил он, ни о чём не подозревая. — Парень с работы рассказал мне, что у них продают чудесный соус "Сальса", нам надо попробовать...

— Думаю, мы должны расстаться.

Кусочек ролла "Калифорния" выскочил из его палочек и приземлился в соевый соус и васаби, расплескав их.

— Что?

— Нам надо расстаться, — прошептала я, слёзы тут же подступили к моим глазам. — Прости.

Он нахмурился.

— Я не понимаю. Ты шутишь?

Я покачала головой, слёзы потекли ещё быстрее. Боже, я была идиоткой. Я как всегда без причины всё усложнила.

— Нет. Я не шучу.

Его лицо стало мрачнее тучи.

— Это из-за Кая? Ты мне изменила?

— Что? Нет! — мои щёки покраснели, когда я услышала его обвинение. — Это не так. Я клянусь. Я ни разу даже не разговаривала с Каем, после того как вернулась из Канады.

— Правда? Тогда что произошло в Канаде? — его верхняя губа завернулась внутрь от омерзения, словно он уже решил, что я была ему неверна.

Может, так и было. Но не совсем в том смысле. По крайней мере, не считая тот поцелуй, который я прервала.

И который я всё ещё ощущала всем своим нутром.

В этом-то и была проблема. Я не могла так думать о Малачи. Чувствовать его горячие и жадные губы на моих губах, и верить в будущее с Адамом. Я больше не могла так с собой поступать. И я не могла так поступать с ним.

Это убивало меня. Разрывало на части.

Я боялась отвечать на текстовые сообщения, потому что не доверяла себе и тому, что я могла сказать.

Ну, хорошо, быть может, наше расставание имело некоторое отношение к Каю. Но это было не то, о чём он подумал.

— Я не та, — мои слова прозвучали как бессмысленный шёпот.

— Что это значит?

Мое горло заболело от попыток не разрыдаться.

— Я хочу сказать, что я не та девушка, с кем ты должен оказаться в итоге вместе. Я не для тебя.

Он поднял руку вверх.

— Избавь меня от этого лицемерного дерьма. У нас всё было в порядке, пока твой знаменитый бывший парень не прикатил в город.

В этом-то и было дело. У нас всё было в порядке, потому что я забыла, какого это было с Каем. У нас с Адамом всё получалось, потому что я бросилась с головой в эту жизнь, которую я должна была хотеть, и которой я должна была жить. И Адам легко помещался внутри этой маленькой коробки.

По сути, она к нему прилагалась.

Кай же был больше, чем обычный человек. У него были эти гигантские, нескончаемые проблемы и ещё огромный список причин, из-за которых мне надо было сбежать. Но увидев его, я словно впервые увидела мир в цвете. Он был подобен первому глотку свежего воздуха, сродни первой весенней траве и надежде.

— Это никак не связано с Каем, — искренне сказала я.

Так оно и было. Тот факт, что я видела разницу между двумя этими мужчинами, не означал, что я собиралась выкинуть всё то, над чем так усердно работала, чтобы снова обжечься о Малачи. Но видя, какими разными были эти отношения, я не могла оставаться с Адамом. Он заслуживал того, что у меня было с Каем, но только с кем-то другим, с кем-то, кто мог подарить ему это в ответ. Более того, у него теперь появился шанс избежать ошибок, которые совершили мы с Малачи, и найти большую и вечную любовь.

— Всё дело только во мне. И если Кай и имеет к этому отношение, то только потому, что когда он вернулся в мою жизнь, он напомнил мне о том, какой сломленной я была. Ты заслуживаешь кого-то, кто будет сильно тебя любить, Адам. Кого-то, кого не сломало его прошлое, и кто сможет увидеть, какой ты хороший.

Он отвернулся от меня. Его тело тряслось от разочарования, а челюсть была сжата от злости.

— Ты просто особо не стараешься.

— Ты хочешь, чтобы я ещё больше старалась полюбить тебя? По-твоему, это так работает? Мне просто надо продолжать стараться? Ты замечательный мужчина, Адам. Ты должен быть с кем-то, кто влюбится в тебя. С кем-то, кто не сможет этому противостоять.
Я сделала глубокий вдох в надежде, что мой совет дойдёт до него. Всё же я не была экспертом в любовных делах.

Отодвинувшись от стола, он встал раньше, чем я успела продолжить.

— Спасибо, но мне не нужны советы, как строить отношения. То, что у тебя было с Каем, было искусственным, Кловер. Это просто чёртова популярность. Не могу поверить, что ты готова отказаться от всей своей жизни ради неудачного пиар трюка.

— Я не отказываюсь от своей жизни или чего бы то ни было. Мы с Каем не вместе. И не планировали быть вместе. Я просто... просто пытаюсь во всём этом разобраться.

— Тогда нас теперь таких двое.

Часть меня понимала, что мне надо было позволить ему уйти, что не было смысла в том, чтобы и дальше причинять ему боль. Но другая часть меня, которая была более громкой, безрассудной и настойчивой, не могла позволить ему уйти, не сказав всю правду.

— То, что было у нас с Малачи, не пиар трюк. Это не было создано искусственно. Это было по-настоящему. Настолько по-настоящему, что после такого уже нельзя восстановиться. Думаю, в этом и есть моя проблема. Я всё ещё пытаюсь начать жить заново после любви, которая полностью уничтожила меня. Зная, что я никогда так больше не полюблю. Зная, что я никогда больше не восстановлюсь. Если бы Малачи не вернулся в мою жизнь, я, вероятно, продолжила бы жить в этой лжи и считала бы, что со мной всё в порядке. Но он вернулся. И теперь я знаю правду... я никогда его не разлюблю. Я никогда не смогу начать жить заново после того, что у нас было. Я слишком тебя уважаю, чтобы позволить тебе любить кого-то, кто никогда не сможет полюбить тебя столь же сильно в ответ.

Он заскрипел зубами и сложил руки на груди. Он был не из тех, кто устраивал сцены — ни в коем случае — но если бы он перевернул сейчас столик, я бы его не винила.

— Думаю, что ты ведёшь себя глупо, — прорычал он тихим рассерженным голосом. — И считаю, что ты совершаешь огромную ошибку. Но я не собираюсь сражаться за девушку, которая клянется, что она влюблена в кого-то другого.

Боль пронзила мою грудь. Я не хотела сделать ему больно. Я не ставила перед собой такой цели. Но что ещё я могла ожидать?

— Надеюсь, вы с Каем во всём этом разберетесь, — продолжил он, отойдя от стола. — Вы заслуживаете друг друга.

Он ушёл, даже не обернувшись. Я упала на стол, осознав, что могла разобраться с этим сотней других способов. И каждый из них был бы лучше, чем то, что я сейчас сотворила.

Но итог был бы один, несмотря ни на что. Я бы причинила Адаму боль в любом случае. Я бы всё равно закончила абсолютно прекрасные, абсолютно нормальные отношения, ради бездны неизвестности.

И дело в том, что, когда я сказала Адаму, что Малачи не имел к этому отношения, я действительно это имела в виду. Так и было. Я не хотела с ним отношений. И не ждала этого.

Я должна была поступить так, как подсказывало мне сердце. Я должна была быть честной с Адамом, а, значит, это должно было случиться.

"Сложные вещи — это хорошие вещи", — слова Теи шёпотом раздались у меня в голове, успокоив мой покалеченный дух. И с этим было что-то не так.

Официант подошёл к столику, видимо желая проверить, всё ли со мной было в порядке. Я истерично засмеялась. Всё ли со мной было в порядке? Нет. Всё было не в порядке.

Он предложил мне положить еду в коробки, чтобы унести с собой, но я подумала, что если буду есть эту еду, то мой желудок наполнится кислотой. Я оплатила счёт, и зареклась есть суши до конца своих дней.