Мы подходили друг другу, как и всегда. Его руки заскользили по моей спине, попе и бокам, пытаясь почувствовать меня, запоминая и лаская. Его язык раскрыл мои губы, и я впервые за долгое время ощутила его вкус.

У него во рту не было ни следа алкоголя. На вкус он был точно коварный, но сладкий грех. Но он не изменился, он был именно тем, кем он поистине и являлся.

Реальность пыталась достучаться до моих разгорячённых инстинктов. Я хотела раздеть этого мужчину и потеряться в нём. Я хотела обхватить его ногами за талию и вспомнить, как он ощущался.

Но я и так уже позволила этому зайти слишком далеко.

Его рука проскользнула под мою майку и коснулась голой кожи. Я чуть не задохнулась от этого ощущения, когда внутри меня будто случился взрыв из бабочек. Этого было достаточно, чтобы я отстранилась от него, и прежде чем он снова успел завладеть моими губами, я накрыла его губы своей рукой.

— Подожди, — прошептала я, содрогаясь всем телом.

— Подождать? — повторил он и издал низкий смех. — Я ждал достаточно долго.

— Я всё ещё с Адамом.

Эти слова были сродни ведру ледяной воды, вылитой на пылающий огонь. Он отпрянул, его руки тут же упали по бокам.

— С Адамом? Ты серьёзно?

— Мы встречаемся. По-настоящему.

— Чёрт побери, Кловер.

Я не знала, злится ли он на меня, потому что я остановила то, что мы только что начали, или потому что я встречалась с Адамом. В любом случае, и то и другое было неправильным. Но я не собиралась так неуважительно относиться к Адаму, когда он не сделал ничего плохого.

— Мне жаль.

Мне, и правда, было жаль. Что я ушла. И что вернулась. Что поцеловала его. Что встречалась с другим, тогда как должна была дождаться его. За то, что вообще допустила мысль о том, что мы расстались, окончательно и бесповоротно.

Он долго смотрел на меня. Я начала нервничать от этого стального взгляда и оглушающей тишины, которых было достаточно, чтобы полностью сломать меня.

— Останься со мной, — сказал он, наконец.

Он обхватил мою руку и потянул меня к кровати.

— Я не уверена, что это хорошая...

— Я не буду приставать к тебе, — он поднял вверх другую руку. — Обещаю.

Я облизала сухие губы, и моё тело уступило ему ещё до того, как здравый смысл успел отговорить меня от этого.

— Он хороший парень, Малачи.

— Я не хочу о нём разговаривать, — он повёл меня к кровати. — Но я не буду к тебе приставать. Правда. Мне просто... просто надо побыть сейчас рядом с тобой.

— Хорошо.

— Хорошо?

— Если ты начнёшь приставать, я ухожу.

Он скинул ботинки и откинул одеяло. Я проскользнула под него и подвинулась, чтобы он смог забраться следом.

Я услышала, как его джинсы упали на пол, и начала садиться.

— Расслабься, — он засмеялся. — На мне трусы.

— Думаешь, мне от этого легче?

Он проскользнул в кровать рядом со мной, рукой обхватил меня за талию и прижал к себе.

— Я пообещал тебе, что не буду приставать. Теперь я знаю, как отвечать за свои слова. Я знаю, что ты сейчас мне не веришь, но ты поверишь. Я докажу тебе.

Я зажмурилась, так как его слова вызвали во мне какую-то странную примитивную реакцию. Боже, я хотела ему верить. Я ничего так не хотела на этой планете, как верить его обещаниям. Что он был мужчиной, слова которого не расходились с делом.

Но я не могла. Не сейчас. Моё прошлое научило меня тому, какой хрупкой и жалкой была надежда. Её было легко сломать. И слишком легко возродить. Чтобы потом опять разбить на куски.

А вместе с ней, и мою душу.

— Сегодня был сложный день, — пробормотал он мне в затылок. Его дыхание пронеслось вниз по моей шее. — Мне просто... просто надо подержать тебя всего одну минуту.

Он зевнул, его тело полностью расслабилось рядом с моим.

Нервно покрутив рукой, я наконец-то положила её поверх его руки.

— Ты уверен, что ты в порядке?

— Теперь да, — пробормотал он и снова зевнул.

Через минуту он уже уснул, а я осталась лежать и размышлять над тем, а была ли я в порядке. Никто никогда не смог бы устроить мне такой же ад, как этот парень. Никто не смог бы так доставать, но в то же время излечивать меня, как он.

Было ли это мазохизмом остаться с ним сегодня ночью?

Изменила ли я Адаму?

Я покачала головой, так как знала, что эту проблему мне нужно было решить. И не из-за Кая.

Ну, хорошо, не совсем из-за Кая.

Я не любила Адама. И на данном этапе это было нормально, но я также знала, что я никогда его не полюблю.

Не тогда, когда Малачи Портер держал все сто процентов моего сердца в своих, шершавых от гитарных струн, руках.

В этом не было вины Адама. Это была моя вина. Мне не следовало влюбляться в рок-звезду. Но это случилось. И хотя я никогда не планировала возвращаться к Малачи, я так же не смогла бы быть ни с кем другим.

Это было нечестно по отношению к ним.

Это было нечестно по отношению ко мне.

Я осталась с ним почти на всю ночь. Я позволила ему обнимать меня. Я наслаждалась ощущением его тела, прижатого к моему. Я позволила своему сердцу излечиться и снова разбиться, и так ещё тысячу раз. И перед тем как рассвело, я высвободилась из его объятий и украдкой сбежала из номера.

К тому моменту, как несколько часов спустя мои ноги снова ступили на землю Канзас-Сити, я пришла к заключению, что мне надо заново выстроить эту глупую "нормальную" жизнь. Кай ворвался в мою жизнь как разрушающий шар, снося на своём пути неустойчивые конструкции этой новой жизни своим смертоносным ударом.

На этот раз, я решила построить более надёжную конструкцию. Я собиралась пустить здесь корни и сделать всё, чтобы сохранить эту "нормальность".

Даже если это и убило бы меня.