Глава 6

Кейд

Я планировал вернуться домой пораньше, но сейчас решаю оставить свою машину возле клуба Pussycat и вызываю такси. Сначала завезу домой Ребекку, а затем отправлюсь к себе. Один.

Приезжает маленький чёрный седан, в который мне будет сложно поместиться, но я все равно поеду.

Мы залезаем на заднее сиденье, где пахнет кожей и картошкой фри. Я двигаюсь на свою сторону и стараюсь казаться нормальным, но мои глаза исподтишка начинают поедать загорелые ноги девушки, как только она садится рядом. Её платье задирается, и открывается прекрасный вид на внутреннюю сторону её ног. Я отвожу свой пристальный взгляд и заставляю себя смотреть в окно.

— Глупый ремень безопасности. — Она пытается застегнуть ремень безопасности, но обе её попытки заканчиваются провалом.

— Давай помогу. — Я наклоняюсь и дотягиваюсь до ремня. Трачу на это слишком много времени. Я выпил более чем достаточно, но все-таки застёгиваю его. И все же я задерживаюсь возле неё на несколько секунд дольше. Она так чертовски хорошо пахнет, словно запахи кокоса и солнца смешались вместе. Я опускаю руку и случайно дотрагиваюсь до её груди.

Черт.

Я сажусь обратно и застёгиваю свой ремень безопасности.

Пока мы едем, в машине стоит тишина, как в церкви в воскресенье, и мне становится интересно, как так вышло, что под конец мы с ней оказались в одной машине… наедине… вдвоём.

Мои мысли возвращаются назад в клуб и к тому, как мы были прижаты друг к другу. Как пара.

«О чём, черт возьми, я думал?»

Флиртовал, идиот.

Именно. Флиртовал с колючей, нервной Ребеккой Фильдстоун. И что теперь?

Довезти её до дома, а затем поехать к себе. Это будет разумно.

Но часть меня не хочет быть разумной. Я хочу закинуть ноги Стоун себе на плечи и хорошенько её оттрахать.

Я сдерживаю свой рык от воображения всей этой картинки в своей голове. Хлопаю руками по своим ногам и смотрю в окно. Опять.

Она прочищает горло и играет с бусинкой на своём платье. Без непокорной толпы и громкой музыки, подогревающей меня, я не могу придумать ничего остроумного, и, наверное, она тоже. Чтобы отвлечь себя, я беру две бутылки воды, которые стоят у водителя в маленьком отсеке на полу. Открываю одну из них и предлагаю Стоун. Она мямлит тихое «спасибо» и делает большой глоток. Я наблюдаю за тем, как двигается её горло, когда она глотает, а её пухлые губы крепко сжимают горлышко бутылки.

Её губы… мой член… глотание.

Стоп.

Я мысленно встряхиваю себя.

Тру рукой висок.

Господи, я все еще должен называть её Стоун? Это подходит. Мне нравится её так называть, потому что это по-другому.

Почему меня так к ней влечёт?

Эти чёртовы губы.

Её грудь.

Наши пререкания.

Я беру вторую бутылку воды и почти всю её выпиваю в надежде, что хоть немного протрезвею.

«Слишком поздно для этого, — говорит мне мой мозг. — Ты в жопе».

Я смотрю на часы, расположенные впереди на радио. Ровно две минуты как мы молчим. Но ощущается как два часа.

Я наклоняюсь к водителю, молодому парню в бейсбольной кепке.

— Сколько нам еще ехать?

Он смотрит на проводник, встроенный в его машину.

— Еще около пяти минут.

Чёртова вечность.

Почему она ничего не говорит?

Лучше спросить, почему я веду себя как неотёсанный парень на первом свидании?

Наконец я сдаюсь, беру её руку и просто следую инстинктам.

— Эй, спасибо, — говорю я.

— Что? За что? За то, что танцевала с тобой? — Она немного сбита с толку, смотрит на наши руки, а потом на меня. Я отвечаю ей улыбкой. Стоун такая милашка, когда выпьет. Я сдерживаюсь, чтобы не заправить прядь её волос за ухо.

Я пожимаю плечами.

— Просто за хорошее время вместе и за то, что познакомила Трента с Чес. Правда в том, что мой брат любит перегибать палку. И я был готов принять все его шутки. В буквальном и переносном смысле, — слегка усмехаюсь. — Я практически передумал идти, но у меня был до этого отвратный ужин с отцом. — мой голос затихает, и я вздыхаю. — Не обращай внимания, это не то, о чем тебе бы хотелось знать.

— Ты очень мил по отношению к своему брату. — Её большой палец начинает гладить мою руку, слегка рассеяно, словно она не знает, что делает. — Я рада, что ты все же решил прийти. Я отлично провела с тобой время.

— Я тоже.

Она улыбается, и я знаю, что это искренняя улыбка, а не та, которой она улыбается на камеру для всех телезрителей.

— Расскажи мне о Тренте.

Я киваю, расслабляясь.

— Он провёл большую часть времени, обвиняя себя в разводе родителей, но моей маме всегда было лучше без отца. А Трент, он единственный брат, который у меня есть. Когда я разбил своё колено, он появился на пороге моей квартиры и помог мне. В смысле, ты видела его развесёлым на вечеринке, но он также может быть серьёзным, когда тебе это надо.

Она кивает.

— Чес такой же.

— У тебя есть братья или сестры?

Казалось, что это просто глупый разговор, но на самом деле это не так. Я действительно хочу больше узнать о ней.

К тому же мы держимся за руки.

Господи.

«Мы блин держимся за руки! Что я делаю?»

Как будто не специально, я убираю свою руку и провожу по своим волосам.

Её улыбка исчезает, но она продолжает говорить.

— Нет, но моя лучшая подруга мне как сестра, — говорит она. — Она переехала в Нью-Йорк семь моих килограмм назад, которые я набрала за последний год.

Её голос становится невнятным, и это возмущает меня.

— Меня нравятся твои формы.

Она смотрит мне в глаза.

— Как так?

— Очень подходит твоей личности. Плюс, ты высокая девушка и в общей сложности… ну, ты сексуальна. — Она краснеет. — Ты особенная, когда стоишь перед камерой. Не допусти, чтобы Марв или кто-либо другой говорили тебе обратное.

Она нежно смотрит на меня.

— Это самое милое, что кто-либо мне когда-то говорил.

Тепло разливается по моему телу.

И это не от алкоголя.

Машина останавливается, и я чувствую облегчение, что она, наконец, дома. Я прошу таксиста подождать и выхожу из машины, чтобы открыть ей дверь, но она уже выбралась из машины и споткнулась об бордюр. Ребекка смеётся, когда я начинаю ей помогать.

— Я слишком много выпила сегодня. Мы же никому не скажем, правда? — она прикладывает палец к губам и говорит: — Шшш.

— Крест тебе на груди, — улыбаюсь я. — Пошли заведём тебя внутрь. — Я кладу её руку себе на бицепс и веду её к дому. Останавливаемся у входа, и мы стоим так близко друг к другу, что я могу видеть её веснушки на носу.

— Хочешь, чтобы я помог тебе подняться наверх?

— Для этого внутри есть консьерж, — она пожимает плечами.

— Хорошо. — Хоть это и расстраивает меня, но так лучше для нас обоих.

Я оглядываюсь.

— Знаешь, а наши дома не так уж далеко друг от друга. Я живу всего в нескольких кварталах от тебя.

Она прикусывает свою губу.

— Это классно. Возможно, нам удастся чаще тусоваться.

— Да.

Секунды идут, а мы все стоим и смотрим друг на друга. Я фокусируюсь на её губах, девушка опускает взгляд с моего плеча вниз, затем смотрит на моё лицо.

— Сейчас всего лишь полночь, и я еще не хочу спать после сегодняшнего, — она мешкает, обдумывая, стоит ли ей что-то говорить. — Хочешь зайти и поболтать? Может, выпить чашечку кофе?

Я очень хочу.

Но мне не следует.

— Как-то поздно для кофе.

— Мы всего лишь приятели, — говорит она достаточно громко. — К тому же, я хочу больше услышать про ваше с Трентом детство. И каково это, быть частью СуперКубка. Я на самом деле большой фанат.

Я чешу затылок.

— Ну, я не знаю…

Такси вдруг срывается и уезжает, а мы наблюдаем, как оно покидает улицу.

— Черт, — смеюсь я. — Ну что ж, кажется, я застрял тут с тобой, Стоун.

— Ты можешь вызвать еще одно такси.

— Верно.

— Ты хочешь? — спрашивает она, затаив дыхание.

Мы стоим, изучая друг друга, а воздух вокруг нас сгущается.

— Нет.

— Ты собираешься простоять тут всю ночь?

Я улыбаюсь, засунув руки в карманы.

— Предложение кофе все еще в силе?

Она коротко кивает и это все, что мне нужно, чтобы проводить её наверх.

— Черт, — говорю я, войдя в её квартиру немного позже и увидев прекрасный большой экран у неё в гостиной. — Он огромен.

— Именно это она и сказала, — засмеялась Стоун.

— Это восемьдесят дюймов? — Я дотрагиваюсь до него.

— Так написано на коробке.

— Я думал, только парни себе такое покупают. Ты только что стала намного круче.

— Биологически, у Чес есть член, — поясняет она. — А я работаю в этой сфере.

— И хорошо при этом выглядишь.

— За исключением сегодняшнего дня, когда моё потное лицо и мимические морщины были в высоком разрешении для всех, — ноет она.

Она вновь упоминает кофе и предлагает мне удобно расположиться в гостиной, но я следую за ней. Отчасти потому, что мне нравится наблюдать за её задницей, крутящейся в этом чертовски коротком платье, а вторая причина в том, что мне не хочется, чтобы она чувствовала себя плохо насчет сегодня.

— Это было не так уж и плохо, — нежно говорю я.

Она останавливается, ставит чашку и начинает делать кофе.

— Это было довольно отвратительно.

Я беру её за плечи и поворачиваю её, пока она не оказывается ко мне лицом.

— Ты восхитительна, Стоун.

— Тебе нужно бежать к окулисту, потому что тебе нужны очки.

Я подмигиваю.

— Можешь представить меня в очках и с бородой? Девушки начнут сходить с ума.

Она отталкивает меня и легонько бьёт по руке.

— Ты слишком себя любишь.

Я, может быть, и хвастун, но на самом деле просто хочу рассмешить её.

— Признай. Я выгляжу отлично в камере.

Она закатывает глаза.

— Никогда.

Я беру её за руку и веду за собой в гостиную. Я не знаю, что именно делаю, хотя черт с ним, я точно знаю, что делаю. Я собираюсь трахнуть Стоун и трахнуть незабываемо.

Мы удобно размещаемся на двухместном диване в гостиной.

— Почему ты изначально захотела стать репортёром? — спрашиваю я, кладя руку ей на плечо и начиная его массировать.

Она вздыхает и закрывает глаза, пока я продолжаю к ней прикасаться.

— Мой наставник сказал, что у меня есть нюх на новости.

Я нежно дотрагиваюсь до кончика её носа пальцем.

— Это мило. Мне нравятся веснушки.

— Оу, — она опускает глаза.

Мы затихаем на минуту. Затем кофе-машина издаёт звук из кухни и прерывает нашу тишину. Я меняю позу, чтобы облегчить давление на свой член.