Эпилог

Кейд

Год спустя

Я просыпаюсь на рассвете, задолго до работы. Стоун лежит, свернувшись калачиком, рядом со мной, и её мягкое обнажённое тело прижимается ко мне. Она мило сопит, и я притягиваю её ближе, насколько это возможно. Она переехала в мой пентхаус месяцев шесть назад, и каждый день, когда я просыпаюсь рядом с ней, чувствую, что всё делаю правильно.

Вытянувшись, Стоун бормочет что-то о тако, обнажая изгибы своих бёдер и сочной груди. Моя девушка такая сексуальная, что могла бы и бикини продать во время метели. Она чертовски идеальна: кремовая кожа, длинные волнистые волосы. Лёгким прикосновением руки я прочерчиваю линию из веснушек на её носике, и она отмахивается рукой, словно отгоняя назойливую муху. Переворачиваясь на живот, она вытягивает руку, ударяя меня по лицу.

Тем не менее, она не просыпается.

Мне смешно.

Слегка забавная, сострадающая, озорная и сумасбродная в постели — я счастлив, что она любит мою задницу, буквально. Она любит мой мускулистый зад и меня, конечно, тоже. Я снова улыбаюсь — как практически всё время с тех пор, как мы помирились, и она заключила контракт с «КНОТ», став соведущей вечерних новостей со мной и Мэттом.

Я вспоминаю всё, что произошло за последний год. Марва уволили, и теперь он работает одним из тех тупых консультантов, которых он сам так любит слушать. В конце концов он скатился по служебной лестнице в самый низ. Так ему и надо. Саванна подала заявление об уходе и в настоящее время работает в магазине «Гэп».

Трент по-прежнему работает на папу и открывает новые благотворительные учреждения для других городских школ. Они с папой прошли пару консультаций, чтобы разобраться с ненавистью в их прошлом. Их отношения отнюдь не чудесный поворот событий, — я и не ожидал этого, — но они любят друг друга и хотят видеть друг друга в своей жизни.

Тренер Харт и Читта выиграли чемпионат по футболу среди школьников в ноябре прошлого года, и мне нравится думать, что все мы сыграли свою роль в их победе.

Мой телефон гудит, и я сгребаю его с тумбочки, садясь на край кровати. Это Чес.

Доброе утро, Киллер. Надеюсь, твоя задница уже встала? Я топчусь тут у тебя в коридоре. Не кажется, что пора дать мне ключ?

Чёрт, она рано. Поднявшись, я надеваю наспех отброшенную прошлой ночью футболку и фланелевые пижамные штаны, которые отыскал в ящике комода. Мне потребовалось на это какое-то время, потому что с тех пор, как Стоун у меня, мы большую часть времени проводим обнажёнными.

Я тихо выскальзываю из спальни и направляюсь к входной двери. Киллер кусает меня за пальцы ног, но я не обращаю на кошку внимания и выхожу из квартиры. Запрыгнув в лифт, я спускаюсь вниз.

Двери лифта открываются, и я вижу Чес, прислонившуюся к мраморной колонне. Швейцар оглядывает её колготки в клетку, красные каблуки на высоких каблуках и мини-юбку стальным взглядом. Выпрямившись, Чес машет мне, придерживая полы чёрного плаща с высоким меховым воротником.

Я машу швейцару.

— Она со мной, Бобби. В следующий раз отправь её наверх, ладно?

— Конечно, мистер Хилл. — Он коротко кивает мне и с пустым выражением лица отворачивается к двери с двойным остеклением.

— Ты рано, да ещё и так эффектно, — обращаюсь я к Чес.

Она неуклюже пожимает плечами, направляясь ко мне, подол её плаща развевается у неё за спиной.

— Пришлось. Вчера я узнала, что у меня будет встреча с глазу на глаз с шишками из «Блумингдейла». Всё произошло так неожиданно, если честно.

— Твоя косметика, я полагаю?

Чес кивает, кажется, она нервничает — чего я никогда раньше за ней не замечал.

— Согласно их голосовому сообщению, они просто обожают мою новую линию теней для век.

Я не удивлён. С тех пор, как мы с ней познакомились, я узнал, что трудовая политика Чес такова, что она вынудит вас любыми способами сказать ей «да».

— Ты это заслужила, — отвечаю я. — У твоего продукта на Ютубе миллионы просмотров, ты можешь сама назначать цену.

Чес поджимает губы.

— Меркурий снова ретроградный, а мой гороскоп говорит, что в этом месяце я наколочу себе целое состояние.

Я смеюсь. Чес лучшая подруга Стоун, именно поэтому я заручился её помощью вчера, чтобы она забрала один особенный пакет для меня, когда понял, что сам не успею, поскольку заработался допоздна… со Стоун.

— Пакет у тебя?

Кивнув, Чес протягивает его мне. Я беру его неожиданно вспотевшими ладонями. Моё сердце делает сальто в груди, когда я заглядываю внутрь пакета.

— Тебя тошнит?

Я отрываю глаза от подарка, который я тщательно продумал и выбрал несколько месяцев назад после того, как Стоун и я вернулись из нашей весенней поездки на Гавайи.

— Вполне возможно.

Чес внимательно изучает меня, а затем выдаёт:

— Совсем не обязательно читать по руке, чтобы понять, что вы, ребята, созданы друг для друга. Я поняла это в ту самую секунду, когда ты вошёл в Pussycat. На веки веков, аминь.

Голова начинает кружится, но я отряхиваюсь.

— Ага, — отвечаю я, отступая к лифту. Мне не терпится вернуться к Стоун. Не хочу, чтобы она узнала, что я для неё спланировал. — Эм-м, удачи тебе сегодня. Сообщи нам потом, как прошло.

Чес уже было повернулась к выходу, но останавливается на мгновение и посылает мне воздушную волну.

— Пока, Звёздный Лорд.

Я возвращаюсь в пентхаус и, быстро приняв душ, одеваюсь. Стоун по-прежнему в отключке, и я знаю, это потому, что мы до трёх утра занимались любовью. Меня ожидает гора работы, поэтому я тихо одеваюсь, быстро пишу ей записку и выхожу за дверь.

«Выглядишь так мирно, что я не стал тебя будить. С любовью, Кейд».

Коротко, но это всё, что пришло мне в голову.

Как и Чес, я нервничаю, и мне нужно какое-то время, чтобы собраться с мыслями.

Я принимаюсь за работу, и время идёт мучительно медленно, пока, наконец, к одиннадцати не приходит и Стоун.

В пять тридцать я выбегаю из офиса Викки и на ходу строчу сообщения Кевину. Пришло время для важного репортажа, над которым мы все работаем.

— Подожди. — Я хватаю Стоун за руку, пока мы не сели за современный хромированный стол телеведущих.

Оператор начинает обратный отсчет — шестьдесят секунд до эфира.

Я внимательно изучаю её. На ней василькового цвета юбка-карандаш и свитер с V-образным вырезом более светлого и мягкого цвета.

— В чём дело? — спрашивает она.

Я потираю затылок, пытаясь найти правильные слова. Так много всего можно сказать…

— Кейд? — Склонив голову, Стоун пристально смотрит на меня. — О чём задумался?

— Честно? — Я оглядываю её фигуру. — О том, как здорово было бы увидеть тебя босиком и беременной.

Я не это хотел сказать.

Покраснев, она улыбается мне.

— Это можно организовать.

Я касаюсь её лица, скользя большим пальцем по её щеке и взяв её затылок в свою ладонь. Умираю, как хочу поцеловать её.

Двадцать секунд.

Оператор отчаянно машет нам, но мне плевать.

Я собираюсь с духом, делая глубокий вдох.

— Кейд?

Слова выходят спешно и резко:

— Хочу, чтобы ты знала, с тех пор как мы встретились, я понял смысл истории о Русалочке. У Ариэль и Эрика прекрасная история любви. На самом деле, ты моя русалка. Из-за тебя я полюбил «Тако Белл», а это о многом говорит, потому что это вредная еда и все мы знаем, что там не стопроцентная говядина. Я люблю наши с тобой пробежки в парке. Мне нравится, как ты засыпаешь, обнимая меня во сне. Мне нравится готовить для тебя. — Я замолкаю. — Никогда не думал, что буду когда-то настолько кем-то поглощён…

— Пять секунд, народ! Я не могу снимать пустые стулья! — кричит Викки пронзительным голосом. Мэтт уже занял своё место, терпеливо ожидая.

Стоун замирает как вкопанная от моих слов, а затем тянется ко мне и целует в щёку.

— Ох, Звёздный Лорд, я так тебя люблю. А теперь давай делать новости.

Сглотнув, я киваю и провожаю её за стол. Она не отрывает от меня удивлённых и в то же время озадаченных глаз. Я сажусь по другую сторону от Мэтта.

Включается воодушевляющая и бодрая музыка, и камера направлена ​​прямо на Мэтта, пока он читает с телесуфлёра. Он зачитывает первый заголовок о стрельбе, следом включается Стоун с историей об ограблении местной аптеки. Это нормальные дневные новости.

— А теперь Кейд Хилл вкратце расскажет нам, какие игры будут проводиться в колледжах в эти выходные, — произносит Стоун.

Камера направлена на меня, и я изо всех сил стараюсь сохранить хладнокровие.

Я бросаю зрителям дерзкую усмешку.

— Студенческий футбол может подождать несколько минут, ребята. Во-первых, здесь в «КНОТ» мы хотели бы отметить очень особенный для нас юбилей. Прошёл ровно год с тех пор, как наш собственный корреспондент Ребекка Фильдстоун стала ведущей новостей. В прошлом месяце «Хьюстон Геральд» признала её любимым телеведущим. Для неё это великий день, и, что ж… — Я смущённо улыбаюсь и смотрю на неё. — Мы приготовили небольшой сюрприз, чтобы отметить то, что зрители и люди любят её.

На экране появляется видео, которое Кевин снимал последние две недели.

На первых кадрах Петаль в блестящей тиаре и фиолетовом пышном платье.

— С юбилеем, мисс Фильдстоун. Я рада, что вы больше не снимаетесь в рекламе. Не забудьте прочитать «Убить пересмешника»!

Следующий на экране — Альберт из детского зоопарка с Пикси на руках.

— Скажи привет даме, которая сделала тебя знаменитой на весь интернет, — велит Альберт Пикси. Я слышу, как Стоун подавляет стон, когда Пикси, дотянувшись, снимает с Альберта шляпу и надевает себе на голову.

Следующими появляются Фил и Сисси. Они стоят у входа в ресторан «У Полетт», где проходили наши с ними свидания.

— Спасибо, что познакомила нас, Ребекка! — визжит Сисси. — Мы обручились!

Фил делает странный жест руками, говоря:

— Qapla²³!

Стоун хихикает и долго смотрит на меня, пока идёт фильм.

— Это ты придумал? — шепчет она.

Я киваю в ответ.

Выражение её лица смягчается, и она смотрит на меня тем взглядом, который говорит мне, что она меня любит.