- Если честно, не знаю. Просто я посмотрел ему в глаза и понял: он может раздавить меня как букашку, если ему что-то не понравится. Так ты ответишь?

- Конечно, - провожатый развёл руками, - наш Шеф провинился, очень провинился. И нет, я даже не представляю, как именно, однако, думаю, это было что-то грандиозное. Он действительно силён и способен раздавить как букашку не только тебя, но и всё наше отделение, даже не вспотев. Игорь Аркадьевич, вообще-то, из верхушки организации и, говорят, славился далеко не лучшими манерами. Правда, нам повезло. Когда его перевели сюда, с ним что-то случилось. Или, наоборот, с ним что-то случилось, а потом его перевели, не важно. – Светлячок пожал плечами. – Я слышал, лет восемьдесят назад он был способен убить за косой взгляд.

- Сколько? Постой, он же почти мой ровесник, - вопрос заставил мужчину замяться, а я невольно вспомнил ощущение давления столетий, возникшее после взгляда в глаза шефа. Так значит, ему больше восьмидесяти лет? Намного больше.

- Неважно, я и так слишком много сказал, - тем временем мы уже вышли из лифта. Охранник не обратил на нас внимания, но Светлячок подошёл к нему и негромко обратился:

- Степаныч, вызови ещё две машины. – Охранник кивнул, лениво потянувшись к трубке телефона, стоявшего на столе.

На улице обнаружилась припаркованный транспорт. Причём не та бюджетная Волга, а новенькая Ауди. Не могу сказать, какая именно, у меня никогда не было тяги к машинам.

- А как же «государственная организация»? – я с подозрением посмотрел на Светлячка.

- Ну, понимаешь… - начал мужчина, аккуратно подбирая слова. - Это не совсем так… мы действительно заключили договор с правительством, но не они платят нам деньги.

- На кой чёр… постой. У вас есть на меня дело? – всё же, юношеское увлечение психологией не прошло даром. – Вы знали о моей аномальной по нынешним меркам любви к родине и использовали это.

Да, так уж получилось, что из всех моих сверстников, я отличаюсь подозрительно сильным патриотизмом.

Сейчас меня просто разрывали двоякие чувства. С одной стороны, они использовали грязный приём, с другой – готов аплодировать человеку, не поленившемуся найти такую мелочь в моём личном деле и успешно использовавшему её.

- Ну, знаешь… - тут в двери показался крепыш.

- Поспешим. Шут, я еду с вами. А Светлячок останется, чтобы дождаться машин, дальше всё объяснит сам Игорь Аркадьевич.

Скомкав своим появлением наш разговор, здоровяк погрузился в транспорт и попросил (именно попросил, не забыв сказать вежливое «пожалуйста») меня последовать его примеру.

Я уселся на заднее сидение, и автомобиль мягко тронулся. За рулём сидел бритоголовый громила, уверенно крутящий руками-кувалдами баранку, казавшуюся в них едва ли не игрушкой. Всего через пятнадцать минут мы были на месте.

Ауди, тихо шурша шинами, пристроилась к зданию и остановилась. Я выбрался из машины, за мной последовал Крепыш. Ноги бесшумно ступали по битому кирпичу заброшенного здания. Уроки сенсея не прошли даром. Должен заметить, что мой напарник (ну а как его назвать? Не конвоиром же!) шёл ничуть не громче меня, что было просто удивительно при его-то габаритах.

Вот за углом послышались голоса:

- …хорошие мальчики и повторят всё сами, правда?

Помню этот момент, сейчас Максим пошлёт их и отхватит битой, а дальше пойдёт потеха. Надо вмешаться.

- Да пошли вы все! – я сделал аккуратный шаг вперёд, но через секунду был прижат к Крепышу его тяжёлой рукой. Вторая лапища закрыла мне рот, а возле уха послышался тихий шёпот:

- Ещё рано, Игорь Аркадьевич дал приказ. Сначала должны пробудиться силы мальчика, а уже потом мы вступим в бой.

Раздался звук удара.

- Максим!

Из-под исполинской ладони послышалось моё отчаянное мычание, намекающее напарнику, что нам пора, но тот и сам догадался.

- Я займусь мальчиком, а ты – скинхедами, надеюсь, справишься.

Очень захотелось оскорбиться недоверием, послышавшимся в последней фразе, но сейчас это будет неуместно, поэтому пришлось просто кивнуть.

Мы двумя тенями скользнули в коридор, но наше присутствие тут же выдал Крепыш:

- Ребята, давайте жить дружно, - выпалил он, не останавливаясь. Удивлены были все. Даже Максим обернулся в нашу сторону, хотя ненависти в глазах не убавилось. Я только сейчас сообразил, что у меня нет ни маски, ни меча. И если последнее не было проблемой – драться можно и без оружия, то первое несколько нервировало. Как бы то ни было, скинхеды очень не любят тех, кто не любит их, а я их не люблю, о чём не преминул сообщить в первой же фразе:

- Ух, ребята, как же я вас не люблю, - выпалил почти радостно, сбавляя скорость и подходя к первому. Тот вытаращился на меня, перестав поигрывать битой. Пришлось подсказать: - Меня нужно бить.

Надо же, подействовало. Парень лихо замахнулся и ударил, я же перетёк на шаг вперёд, пригнулся, пропуская биту, но тут же ткнул врага в шею. Тот в ответ закатил глаза и начал падать, а моя ладонь поудобнее устроилась на оружии, которое начало вываливаться из обессиленной руки. Не успел я погордиться таким ловким собой, как новый враг занял место выбывшего.

Удар битой пришёлся сверху. Мне без труда удалось пустить его по скользящей влево, использовав свою деревяшку, а затем наотмашь расчертить лицо скинхеда снизу вверх. Брызнула кровь, куда-то посыпались зубы. Как-то слишком милосердно я поступил с первым.

Не подумайте, никакого наслаждения насилием. Просто таких людей, по-моему, надо топтать, как тараканов. Фашизм, нацизм, да и прочие «измы» - тупиковая ветвь развития общества, а её последователи либо больны, либо… больны, но другим психическим расстройством. За свою жизнь мне стала совершенно очевидна простая, в общем-то, вещь – никогда нельзя считать себя выше других, и уж тем более нельзя ставить такие мысли на поток.

Именно поэтому я, уклонившись от удара стилетом, не воспользовался возможностью прервать на секунду подачи крови в мозг, тем самым просто лишив врага сознания, а выбросил навстречу лицу биту.

Приходилось слышать про случаи, когда именно такое «лечение» исцеляло от глупых и приставучих мыслей и идей, вроде той, что сидит в голове у этих скинхедов.

Может, я ошибаюсь. Может, после сегодняшнего сеанса битотерапии вся банда ещё сильнее окрысится на мир, но лучше так, чем не делать ничего.

Нырок с разворотом, бияк ломает ногу безоружному парню, решившему, что меня отвлечёт стилет Упыря. Второй удар, всё же, менее сильный, направленный в голову, отправляет человека в нокаут. Остался только лидер.

Он смотрел на свою «гвардию», разбросанную по полу, не понимая, что делать. В этот момент паралич страха отпустил его ноги, взявшись за голову, заставив бежать, бросив своё оружие.

Вот так всегда. Когда их много, они готовы глумиться над одним безоружным человеком. А как поймут, что имеется немалый риск получить по лысине - бегут.

Ну нет, милок, уж тебя-то точно отпускать нельзя. Моё оружие резко превратилось в метательное. Неудобно конечно, но не бесполезно.

Бита впечаталась рукоятью в спину и, завершив вращение, добавила ударной частью по затылку Главного.

Крепыш тем временем мерялся силами с мальчишкой.

Эта мысль проскользнула в моей голове, помчавшись дальше, но уже через секунду была возвращена абсурдностью ситуации. Подросток если и не пересиливал здоровяка, способного поднять меня одной рукой, то боролся с ним на равных.

Друзья Макса в поле зрения отсутствовали. Поняли, наверное, что дело - труба, и поспешили спасти шкурки, раз уж все опасные человеки чем-то заняты.

Я решил не ждать развязки битвы титанов, тихо скользнул за спину мальца и, как и первого скинхеда, ткнул пальцем в шею. Тот мгновенно обмяк, а не растерявшийся Крепыш успел подхватить лёгкое тело на руки.

- Силён, зараза, - пожаловался громила и закинул Максима на плечо. – Ну-с, тут всё. Пойдём.

И мы выдвинулись обратно к машине. Тут у меня зародился новый вопрос:

- Слушай, Крепыш, выходит, водители у вас есть? Что же у него за способность такая, если он на столь бездарном месте пропадает?

- Никаких у него способностей нет, обычный человек. Нормал, если пожелаешь. – Здоровяк тяжело пыхтел. Видать, выяснения силового превосходства далось ему нелегко.

- Значит, на подсобной работе у вас люди? – не скажу, что я был удивлён, подобная идея крутилась у меня в голове. – А они знаю о том, на кого работают?

- Лучше поговорите об этом с Игорем Аркадьевичем, – тяжело выдохнул громила. Что же у этого ребёнка за способности, раз он настолько измотали тебя, Крепыш?

Но задавать вопрос вслух я не решился. Лучше и вправду расспрошу обо всём начальника.

Водитель нисколько не удивился наличию нового пассажира. Наверное, был предупреждён. А может, это нормальная практика в его работе.

Сейчас меня, кроме уже оглашенных, занимал ещё один момент: что же со мной стало?

Во-первых, как-то подозрительно быстро, словно по заказу, появилось видение, которых никогда раньше не было наяву. Во-вторых, откровенно удручающая рассеянность. Что-то не так – хватай меч. Этот рефлекс был намертво вдолблен в меня Мастером, но сегодня отказал. И хорошо, что во врагах оказалась простая шпана, не умеющая ровным счётом ничего. А если бы противник был серьёзным? К тому же, в душе крепло чувство, что отсутствие на мне маски сильно подпортит жизнь в будущем. Как бы то ни было, эти ребята очень злопамятны.

Ну и плевать. Зато они отделались потеряй зубов там, где могли лишиться жизни.

Несмотря на всю мою нелюбовь к подобным уродам, любое существование достойно продолжения.

- Проблема решена. Без летальных исходов, - Крепыш уже успел позвонить шефу. - Нет, мальчик не пострадал. Есть! – по-военному браво закончил громила, а затем положил трубку и обратился ко мне: - Игорь Аркадьевич приказал возвращаться. Ваш учитель уже прибыл. Завтра начнутся занятия.