Командир не препятствовал мне в сокращении дистанции, наоборот охотно пошёл на сближение. Это насторожило, но альтернативные варианты отсутствовали. Лезвие Аке-Набе, не встречая сопротивления рассекло всё ещё усиленно пульсирующую водой кисть. Тут-то подвох и открылся. Ладонь обратилась потоком брызг, легко пропуская клинок и формируясь вновь, как только меч прошёл дальше. Чёртов Элементаль Воды, судя по всему имел высокое сродство со стихией, раз умел обращаться в неё.

Шестерёнки отказались прокручивать ситуацию - вариантов мало. Либо экстренно учиться пробуждать что-то из сокрытых в катане секретов, либо отступать, либо умирать.

Пока голова думает тело послушно выписывает пируэты, уклоняясь от гибких и хлёстких атак.

Решение приходит извне.

- Назад! - крик Ники врывается в мысли. Я слушаюсь, множу дистанцию.

Водник, вошедший во вкус, недоволен, бросается следом и ныряет в возникший на пути портал. Арка, моргая, резко сжимается, на миг замирает, обхватив грудь частично прошедшего её Элементаля, и схлопывается окончательно, оставляя здесь только половину туловища.

Минус четыре.

Попрыгунья прислоняется спиной к стенке и медленно по ней сползает. Глаза красные от лопнувших сосудов, из носа сплошным потоком течёт кровь, и она не планирует останавливаться.

Воздушник с переменным успехом противостоит Максу. Кинжал, зачарованный на остроту, охотно режет воздушные веера. Контроль над стихией у оперативника не чета навыкам Такаги-сэнсея, так что чудес с рикошетами и завихрениями ждать не приходится. Тем лучше.

Я постарался подойти сзади, но был замечен. Боец резко хлопнул в ладони, создавая вокруг себя воронку, которая отбросила и меня, и берсерка. Однако подчинённый всё же успел метнуть кинжал, который легко преодолел сопротивление ветра и пригвоздил стопу врага к полу.

Вихрь мгновенно стих, паника захватила лицо человека и заставила беспорядочно разбрасываться сгустками воздуха.

Я поднырнул под пару, полетевших в мою сторону, и успел-таки коснуться шеи бойца, лишая того сознания. Теперь у нас есть пленник.

Макс спешно прогонял боевое безумие, Ника пыталась остановить кровь, Рей судорожно наполнял воздухом деформированные лёгкие, Жак с опаской озирался, готовый вновь применить перезаряженную придумку французского оружейного гения.

Степаныч распластался на своём рабочем столе, придерживал потроха, пытающиеся покинуть вспоротый последней атакой воздушника живот, и что-то едва различимо нашёптывал. Я подошёл ближе и смог расслышать тихие-тихие слова.

- Перерожусь... смогу... достигну... - он вдруг приподнял голову, взгляд объятых предсмертным безумием глаз выхватил меня, и мужчина доверительно сообщил: - я Феникс, я обновлюсь...

На этом жизнь Степаныча закончилась жалкой, нелепой, случайной смертью от рук впущенных им же убийц.