Есть одна истина, к которой нельзя отнестись легкомысленно. Нет ничего важнее Яна. Я принес ему клятву в тот день, когда мы обменялись кольцами, и не существовало ничего более значимого. Особенно если вспомнить, как я себя чувствовал, когда его призывали. Как одиноко и беспокойно мне было, как я страдал телом и душой.

— Я думал: Миро последует за мной куда угодно. Никогда не сомневался. — Ян вздохнул, склонив голову к моей и сжимая меня столь же отчаянно. — Знаю, самонадеянно, но…

— Нет, — настойчиво проговорил я, даже если в каком-то роде так и было. Ян самонадеянно сделал вывод и, если честно, совершил ошибку. Потому что нам вовсе не обязательно заниматься одним и тем же. А ему лучше бы вернуться в реальный мир. Наши сильные качества очень различались и могли пригодиться в разных командах. Был лишь один непреложный факт, о котором Яну стоит напомнить. — Я не пожертвую нашими отношениями ради работы. Клянусь.

— Не думаю, что возможно сдержать это обещание, — пробормотал он, поцеловал меня в щеку и прислонился своим лбом к моему. Мы дышали одним воздухом.

Внезапно решение о смене работы приобрело гораздо большее значение, чем мне казалось.

К ТОМУ ВРЕМЕНИ, как мы добрались в центр, к зданию Федеральной службы, я уже извелся. Ян вел машину, а мне в голову пришла мысль, что он мог бы возразить сразу. Если бы оказался рядом, когда я получил травму, если бы увидел Вэнь в больнице и пошел вместе с нами в офис Каллен. Он мог высказать мнение о должности руководителя с самого начала. Кейдж, возможно, передумал бы, и проблема просто не возникла. Я хотел помочь детям, и работа мне явно подходила, но Ян не позволил бы всей этой истории зайти так далеко.

С другой стороны, я тогда скончался бы прямо на месте от унижения. Учитывая, что Кейдж вряд ли позволил бы Яну вставить хоть слово. Мне и в голову не могло прийти, что Кейдж позволит кому-то принимать решения за другого человека.

Собственно говоря, Ян появился, когда я уже дал слово, и теперь все превратилось в огромный бардак.

Я хлопнул пассажирской дверью пикапа и пошел ко входу, даже не оглянувшись на Яна. Тот легко меня нагнал, схватил за руку и развернул лицом к себе.

— Чего?

Ян тут же нахмурился.

— О чем задумался?

Я покачал головой.

— Не важно.

— Почему ты на меня злишься?

Черт, у этого мужчины и правда стальные яйца.

— Нет, — сказал я, вывернувшись и вновь направившись к выходу с подземного уровня.

— Нет?

— Я не собираюсь выяснять отношения прямо перед тем, как зайти с тобой в проклятый лифт.

Ян подскочил ко мне, преграждая дорогу. Я попытался обойти, но он не позволил и положил руки мне на бедра, под пиджак от «Джона Варватоса».

— Я не дурак, — хрипло проговорил он, заглядывая прямо в глаза. — Если бы я вчера оказался рядом, то сразу сказал бы что-нибудь тебе или даже Кейджу.

Высвободившись из хватки, я отступил и уставился на Яна, скрестив руки на груди.

— Только что подумал то же самое. Серьезно, ты бы осмелился перечить Кейджу, взявшемуся наводить порядок? Ты об этом говоришь?

Ян прищурился, задумавшись.

— Когда Кейдж раздает команды и бесконечно рявкает?

Он красноречиво поморщился. Ни один знакомый мне человек не рисковал лезть Кейджу под руку, когда тот пер как танк. Никому из нас не хватало смелости.

— Я просто напуган, ясно? — просипел Ян надламывающимся голосом. — Мы едва наладили отношения. Не хочу, чтобы все полетело к чертям.

— Как и я. Ты твердишь, что желаешь работать в паре со мной?

— Да, конечно.

— Ага, — согласился я. — Только вот ведешь себя иначе, верно?

— В смысле?

— Ян, — только и произнес я.

Он ненадолго умолк, а потом проворчал, сообразив.

— Я проводил больше времени с оперативниками, чем защищая тебя.

— И ничего страшного.

— Кроме вчера.

— Единственный случай. Каждый день такое не происходит.

— Да, но я разглагольствую про напарников, и… Понимаю, что немного слицемерил.

Одно из лучших качеств Яна — способность к самоанализу. Требуется лишь немного времени.

— Но я нужен опергруппе, — парировал он, по-прежнему хмурясь. — Мы нужны.

— Ты прав в одном: им нужен тот, кто возьмет на себя ответственность. Думаю только, что твоя квалификация гораздо выше, а вот от меня толку не будет вовсе. Подумай, разве я впишусь в команду? Ты вообще можешь это себе представить?

— Да, — проговорил Ян, скрестив руки.

— Уверен? — переспросил я, сжав его плечо. — Ян?

Я улыбнулся, расслышав ворчание. Как обычно, Ян взглянул на проблему и с моей точки зрения. Ему просто потребовалось время. Мы еще не пришли к решению, совсем нет. Ян до сих пор был напуган, но я заметил тепло в его ледяном взгляде.

— Что ж, ты можешь подумать сам за себя.

— Да ну? — поддразнил я. — Правда?

— Вовсе не обязательно так… В смысле, я в состоянии заметить, что веду себя как мудак.

Ян не сожалел и не извинялся, но поставил себя на мое место и взглянул на собственное поведение со стороны. По-настоящему впечатляюще.

— Когда я переживаю за тебя, то едва соображаю.

И об этом я тоже знал.

Я посмотрел Яну прямо в глаза, привычно восхищаясь их цветом. Время от времени меня все еще поражало то, что я влюбился в своего лучшего друга, да еще и взаимно.

— Я просто…

— Волнуешься, — подсказал я, чуть его пихнув. На самом деле, мне хотелось встряхнуть Яна посильнее, вынудив увидеть истину. Да, я бываю излишне чутким, и совершенно точно мне причинят боль… Но я справлюсь, потому что каждый день Ян будет ждать меня дома. Не в этом ли кроется главный смысл брака и союза? Твой партнер сотрет плохие события дня, окружит любовью, позволит наслаждаться жизнью и подарит убежище, в котором становится легче дышать. — Ты ведь останешься рядом, соберешь меня по кусочкам?

— Конечно.

— Разве не на это ты подписался?

Ян кивнул.

— Хорошо.

Он несколько мгновений внимательно всматривался в мое лицо, а потом прильнул и легко поцеловал в губы. Быстро, едва ощутимо. Затем взял меня за руку и потащил за собой. Я привык, что после спора Яну нужно продемонстрировать собственнические чувства. Мне нравилось, его — утешало, поэтому я безмолвно подчинился.

Когда лифт остановился на первом этаже и внутрь набилось больше людей, нам пришлось отодвинуться к задней стенке. Меня вдавило в угол, Ян оказался передо мной, прижавшись широкой, мускулистой спиной к моей груди. Он — уверенный и сильный — встал именно там, где хотел — между мной и всеми остальными. Если бы мы оказались наедине и не на работе, я бы схватился за него и обнял. Уткнулся бы лбом меж его лопаток или просто поцеловал в затылок. Мне пришло в голову, что с похожими проблемами сталкивается любая пара, которая работает вместе. Наша ситуация даже была немного загадочной и милой. Лифт поднимался и постепенно пустел. Я не смог удержаться и ненадолго сжал руку Яна, прежде чем он отступил.

Мы вышли на нашем этаже и тут же увидели Кейджа. Он стоял в центре помещения, лицом ко всем. Пристроившись на краю стола Яна, между прочим. В стороне держались пятеро мужчин, и сначала мне показалось, что я никого из них не знаю. Потом пригляделся внимательнее.

Когда я впервые встретил Джосайю Редекера в аэропорту Вегаса, то решил, что он похож на владельца бара или члена байкерской банды. Возможно, меня посетила подобная мысль только потому, что я запоем смотрел «Сынов анархии», пока Ян был на службе. За пару дней я узнал Редекера лучше и понял, что под беззаботным видом скрывается человек с превосходной концентрацией, способный быстро сориентироваться в любой ситуации.

Как и Ян, он мог в считанные секунды перейти от полной неподвижности к стремительному движению. А еще Редекер создавал впечатление одиночки: этакий бродячий ковбой с ужасно привлекательным опасным блеском в глазах. Без сомнений, он был по-мужски красив. И я понимал, почему его напарник влюбился по уши. Меня насторожило то, что рядом не было видно Боди Кэллахэна. Если Редекер приехал в Чикаго один, то, видимо, признание Боди не привело ни к чему хорошему. Насколько я понял, таков был план, но, может быть, ошибся. Я не приглядывал за Кэллахэном и Редекером. Вполне вероятно, они пошли разными дорогами. Или нет. Вдруг я слишком много выдумываю, и вообще ничего не случилось. Нужно выяснить, как только представится возможность.

Мы с Яном зашли в офисный зал, и все пятеро мужчин взглянули на нас. Редекер заметил меня, на его лице появилась широкая улыбка, а на щеках проступили те самые глубокие ямочки, которые запомнились мне в прошлую встречу. Я поднял руку, и он кивнул в ответ.

— Кто это? — спросил Ян прямо возле моего уха.

— Джосайя Редекер из офиса в Вегасе, — тихо ответил я, не желая перебивать Кейджа, говорящего что-то о переменах. — Я работал с ним и его напарником, Боди Кэллахэном, когда забирал Джосуэ.

Ян хмыкнул, и мы оба посмотрели на замолчавшего Кейджа.

Первый ряд столов мы миновали, но подходить ближе не хотелось. Особенно из-за того, как Кейдж в полной тишине водил взглядом по кабинету. Обычно это означало, что босс принимает какие-то решения. Сразу вспоминалась школа: если не знаешь правильного ответа, то лучше не устанавливать зрительный контакт. Да и рваться вперед — тоже не лучшая мысль.

Лифт звякнул, вышел Элай, за ним следовала Морин Прескотт. Они явно пришли не вместе, судя по тому, что Элай остановился, как только ее заметил. Прескотт коротко произнесла что-то, быстро коснулась его руки и обошла, направившись к столу Яна и встав рядом с Кейджем. Элис тут же поднялась из-за стола возле кабинета Кейджа и присоединилась к ним. Все трое помолчали несколько секунд. Только тогда я заметил в руках у Прескотт что-то вроде большого органайзера с застежкой-липучкой. Элис держала парочку папок поменьше и кучу шнурков с бейджами.

— Итак, — начал Кейдж. Он глубоко вздохнул, выпрямился во весь свой немалый рост и скрестил руки, из-за чего они, как всегда, показались шире и напомнили о древесных стволах. — За последние двенадцать часов у нас в офисе произошли кое-какие значительные изменения, которые повлияют на весь отдел.