Дверь широко распахнулась, и запах крови был настолько сильным, что Никс отшатнулась.

Не пришлось никого звать. Воины и дедушка тут же подошли к ней, привлеченные металлическим привкусом.

Переступив порог, Никс обнаружила первых охранников на полу... неожиданно. Это могло значить, что Шак все еще жив и смог отбиться от них?

– Шак! – крикнула она, когда сердце гулко забилось в груди.

Когда эхо разнесло ее голос, светловолосый парень сжал ее руку.

– Ш–ш. Не надо. Мы не знаем, кто здесь.

Хотя сейчас шум не нес никакого риска. Здесь не было живых. И когда она шла по отремонтированному коридору, ей приходилось переступать через конечности, торсы, головы. Никс дошла до следующей двери и открыла ее. За ней была просторная комната, и, посмотрев на кровать, Никс нахмурилась.

Рванув вперед, она подняла свой рюкзак с пола.

Он был расстегнут, оружие и припасы исчезли. Внутри осталась щетка и бутылка воды.

Хотя вряд ли она еще воспользуется этой «Орал–Би».

Она бросила все на матрас. Не было желания забирать рюкзак с собой. Слишком много плохих воспоминаний. И на этой печальной ноте Никс уставилась на сбитую простынь и сделала глубокий вдох. Под запахом пролитой крови ощущался другой тон.

Сандаловое дерево. И запах Шака.

Это происходило здесь. Шака приковывали цепями... здесь.

Стало сложно дышать, и Никс развернулась. Братья разговаривали. Ее дедушка изучал медикаменты на столе слева.

Она не могла оставаться здесь ни секунды больше.

Выскочив в коридор, Никс посмотрела налево и зашагала в том направлении.

– Хей, подожди, – сказал Брат.

Покопавшись в памяти, она попыталась вспомнить его имя. Но не смогла... как и имена других, хотя их представили перед тем, как покинуть Дом для Аудиенций. Бородатый мужчина. Бритый мужчина со шармом на лице. Мужчина с изумительными разноцветными волосами.

И блондин с глазами Шака, тот, который не отставал от нее.

Она как раз дошла до обставленной камеры.

Дверь широко распахнута, железные решетки со стальной сеткой не были скованы замком. Внутри располагался уютный комплект мебели, как в гостинице, и повсюду виднелась кровь...

Никс сделала глубокий вдох, пытаясь выяснить, не принадлежала ли она Шаку. Надзиратель умудрилась пережить катастрофу? Найти дорогу сюда?

Они дрались?

Сердце Никс бросилось вскачь, и она вышла из камеры. Слепо отворачиваясь, она зашагала вперед, не понимая, куда идет...

Тело остановилось прежде, чем разум успел что–то осознать.

А потом она увидела это. На полу.

Копну длинных рыжих волос.

Покрытых кровью и чем–то... еще. Чем–то ужасным.

Внезапный всплеск паранойи заставил Никс оглянуться по сторонам в поисках других тел. Но все они были в униформе. Значит, Шака среди них нет.

– Что такое? – спросил Брат.

Она посмотрела через плечо и тихо прошептала:

– Уведи моего дедушку в рабочую зону. Придумай что–нибудь.

– Мы не станем разделяться...

– Прошу. – Она указала на пол. – Это – моя сестра, и я не хочу, чтобы он увидел ее. Просто уведи его. Я спрячу тело.

Брат покачал головой.

– Я не оставлю тебя. Я помогу.

Несмотря на его габариты, он быстро вернулся к остальным, сказал что–то бородатому Брату и – воттакпросто – ее дедушку направили прочь от личных покоев Надзирателя вместе с двумя другими Братьями.

Сделав глубокий вдох, Никс оглянулась по сторонам. В меблированной камере было покрывало, хорошего размера, накинутое поверх мягкого кресла. Убрав пистолет, Никс взяла его, а потом с дрожью в руках нежно завернула тело Жанель в мягкие багрово–черные складки.

Она не стала рассматривать ранения. Но периферийное зрение сказало ей достаточно.

Сев на пятки, Никс протерла лоб рукавом. Потом сгребла сестру на руки и вышла в коридор, обходя тела на полу. И на своем пути она чувствовала, что бородатый Брат и блондин с голубыми глазами следовали за ней.

Никс направилась к Стене.

Она подошла к длинному перечню имен, усилием мысли зажгла свечи и посмотрела на ряды символов на Древнем Языке.

Она положила Жанель у подножия мемориала и отступила назад.

Скрестив руки на груди, Никс уставилась на завернутое тело... а потом навела взгляд на имя сестры в списке.

Спустя мгновение она кивнула и отвернулась. Она ничего не сказала Братьям, проходя мимо них, и эти мощные конвоиры снова последовали за ней без каких–либо комментариев.

Она понимала, что за свою длинную жизнь они часто имели дело со смертью.

Поэтому знали, как реагировать.

Уходя, Никс одна за другой тушила свечи. Пока покров тьмы не накрыл место, где ее сестра наконец обрела покой.