— Нервный, — проговорил я в тишине своего джипа. — Он просто нервничает, а люди, которые чувствуют тревогу, как загнанные в угол животные.
Но я покажу ему, что не хочу причинить вред. Я буду подходить медленно, подняв руки вверх, и он научится доверять мне. Он расскажет мне, что вызывает у него улыбку, а что беспокоит; почему он приехал в Колорадо, когда вся его семья живет на Восточном побережье; и почему оставил грандиозную литературную карьеру и внезапно исчез.
Тогда я бы написал интервью настолько хорошо, что крупные журналы умоляли бы меня писать для них статьи еще долгие годы.
(Эта цитата о самых тщательно продуманных планах уместна здесь.)
Несмотря на опасения Николь, Google Maps отображало все дороги, ведущие к дому Калеба Брайта. Я поехал на север, потом на запад в горы, и опустил окно, чтобы впустить осенний воздух. Пахло кострами. Был конец сентября, то время, когда осина меняет цвет листьев, и я непременно замерз бы без куртки.
Я проигрывал в голове первые строки, когда подъехал к длинной грунтовой дороге.
«В сентябре дорога к Красным Перьям усыпана золотыми листьями...»
Слишком слащаво.
«Калеб Брайт живет вдали от проторенных дорог...»
Банально.
«Я вспотел, подъезжая к...»
Нет. Только не начинать с запахов тела.
«Первое, что вы увидите, когда доберетесь до дома Калеба Брайта, – это озеро».
Озеро было широкое и чистое, и в тот день отражало ледяную синеву неба, почти аквамариновую тень, и ярко-желтые листья сотен осин, которые окутывали холм и частично скрывали дом.
Бревенчатый дом идеально вписывался в сельскую местность. Я не видел никаких других домов или причалов вокруг озера или где-либо в поле зрения. Это означало, что автору принадлежало все вокруг. Эта мысль меня нервировала. Здесь была его территория, и я чувствовал себя маленьким на этой огромной площади.
Когда я вылез из машины и направился по дорожке, у меня появилось ясное ощущение, что за мной наблюдают. Движение у окна привлекло мое внимание. Я оглянулся и полетел кубарем, земля ушла из-под ног, вспышка боли затопила разум.