Убедившись, что Клео разобралась, как работает система, он оставил её выбирать, а сам вернулся к работе. Клео свернулась калачиком в жёстком и ужасно неудобном кресле и откинулась назад, чтобы посмотреть фильм.

Спустя пару леденящих душу криков, Данте поднял голову. Его лицо было бледным, когда он сосредоточился на гигантском экране.

— Что за фигню ты смотришь? — хрипло спросил он.

— Один из последних фильмов ужасов, — ответила Клео и назвала фильм, который стал неожиданным хитом в прошлом году. — Ш-ш-ш. Я пытаюсь смотреть.

Данте хмуро глядел на экран, затем наклонился вперёд и упёрся локтями в бёдра, полностью сосредоточившись на происходящем.

— Зачем им играть в эту нелепую игру в новом доме? — качая головой, спросил он, однако ни разу не оторвал взгляд от экрана.

— Ты никогда не видел этот фильм раньше? — удивлённо спросила Клео, не отрываясь от телевизора.

— Многие новые фильмы покупаются автоматически, но у меня нет времени на их просмотр. Не думаю, что даже слышал об этом фильме.

— Я слышала о нём, и он довольно страшный, — сказала она.

— Это фильм, — усмехнулся он. — Мы знаем, что это выдумка. Как это может быть страшно?

— Этот основан на реальных событиях, между прочим.

Данте бросил на неё мимолётный взгляд и снова уставился на экран.

— Ага, наверное, очень слабо основан, — скептически ответил он.

Клео закатила глаза.

— Тише, дай мне посмотреть. Возвращайся к работе или к тому, что ты там делал, — потребовала она.

Его губы дрогнули, и он снова опустил глаза к документам, но Клео, исподтишка наблюдавшая за ним, заметила, что через пару секунд он снова посмотрел на экран. Затем он откинулся на спинку и положил ноги на кофейный столик. После одного из пугающих эпизодов он сильно выругался и снова сел на краешке дивана.

Клео была так занята, наблюдая за Данте, что едва могла сосредоточиться на фильме. Он был явно взволнован, но мужественно старался не показывать этого, и всё же слегка подпрыгивал от испуга. Было приятно наблюдать, как мужественный, невозмутимый Данте Дамасо теряет хладнокровие из-за фильма ужасов.

К концу фильма Клео едва понимала, о чём фильм, в это же время лицо Данте было мрачным и немного бледным.

— Не знаю, как ты можешь смотреть эту фигню, — проворчал он.

Клео улыбнулась.

— Кажется, тебе понравилось.

— Я просто… — Он остановился, обдумывая свои следующие слова. — Мне просто стало любопытно с научной точки зрения.

— Данте, ты бы так напуган, что практически мочился каждый раз, когда случалось что-то жуткое, — весело сказала Клео.

Он выглядел таким оскорблённым, что она рассмеялась. Однако в следующее мгновение ей стало не до смеха. Данте опустился на колени рядом с креслом, захватил её рот своим, поглотив смех в поцелуе, таком обжигающем и интенсивном, и это послало жар во все её нервные окончания.

Когда он наконец оторвался от её рта, улыбнулся томной улыбкой.

— Не смейся надо мной, — прошептал он.

— Я перестала, — неуверенно ответила она.

— Хорошо. — Он снова поцеловал её, на этот раз его руки пошли в дело, и прежде чем она поняла, он сел на диван и посадил её к себе на колени.

— Это ужасная идея, — возразила она.

— Думаю, что это самая лучшая идея.

— Данте, мы не можем возобновить сексуальные отношения, это всё только усложнит. — Её слова прозвучали неубедительно даже для неё самой. Особенно потому, что в этот момент её руки блуждали под его футболкой и заново знакомились с его выточенной грудью и прессом.

— Как насчёт того, что мы закончим то, что начали в Токио? Мы покончили с этим, прежде чем эти отношения закончились сами собой.

Каждое предложение сопровождалось долгим, одурманивающим поцелуем, а руки Данте изучали её тело под майкой. Она не потрудилась надеть лифчик, потому что её грудь начала болезненно набухать и лифчики стали тесными. Когда его пальцы коснулись соска, она зашипела и резко выгнула спину.

— Всё хорошо? — взволнованно спросил он, его руки отодвинулись.

— Чувствительные, — пробормотала она. — Очень, очень чувствительные. Обращайся с ними осторожно.

— Всегда, — ответил он, поднял её майку и оставил благоговейный поцелуй на твёрдом маленьком комочке. Затем начал лизать его, а потом и сосать.

— Ох. — Клео запуталась руками в его густых волосах.

Данте оторвались от соска, и он посмотрел на Клео поверх её груди.

— Они стали больше, чем я помню, — сказал он, его тон звучал озадаченно и почтительно. — И соски стали темнее. Но всё ещё чертовски красивые.

Он положил её на спину на диван, и нежно поцеловал в живот, прямо над тем местом, где, как она знала, лежал их ребёнок. Этот жест был таким нежным и любящим, что у неё перехватило дыхание. Данте, возможно, ещё не знал, какую роль он хотел бы играть в жизни ребёнка, но он явно начал влюбляться в него помимо своей воли.

Он опустился ещё ниже, оказался под её короткой джинсовой юбкой, и посмотрел на Клео с усмешкой.

— Я так рад снова встретиться со своей подругой Дэйзи, — сказал он и потянул вниз трусики. «Дэйзи» медленно скользнула вниз по её бёдрам, затем коленям, и упала на пол.

Данте поднял одну стройную ногу Клео и положил на своё широкой плечо. Потом — с ещё одной злой усмешкой — наклонился, чтобы попробовать её на вкус.

Клео вскрикнула от прикосновения его рта и языка к её чувствительной плоти, и не прошло и несколько касаний, как она разлетелась на куски. Она плыла в тумане, но почувствовала, как Данте поднял её, сам лёг на мраморный пол, а её посадил сверху.

— Ничего, если мы сделаем это? — спросил он, когда кончик его члена находился у её входа. — Для ребёнка. Это нормально для ребёнка?

— Всё в порядке, — ошеломлённо произнесла Клео.

Всё происходило слишком быстро. Очень быстро.

Лицо Данте было напряжено, его взгляд сосредоточился на том месте, где их тела были на грани слияния. Клео сглотнула. Сейчас, когда оргазм прошел, и Клео снова могла ясно мыслить, на нее нахлынули прежние сомнения.

— Данте, — с сожалением произнесла она и отодвинулась.

Он пристально посмотрел на неё, затем поднял руку, закрыл лицо и глубоко вздохнул.

— Плохая идея, да? — пробормотал он.

— Прости. — Она взглянула на него и поморщилась при виде его эрекции. — Ты и сам знаешь, что это не очень хорошая идея. Просто всё произошло так быстро.

Он кивнул и плотно сжал губы.

— Мне нужно немного… времени, — сказал он.

— Я думаю, мне нужно пойти домой, — прошептала она.

— Нет! — резко сказал он.

Клео подпрыгнула.

Данте убрал от лица руку и сделал над собой усилие, чтобы смягчить голос, прежде чем заговорил снова:

— Нет. Поднимайся наверх. Мне просто нужно взять себя в руки и это очень сложно, когда ты находишься рядом, я чувствую твой запах и вкус твоего оргазма.

— Извини, — снова сказала она.

— Всё хорошо, просто, пожалуйста…

— Да, конечно.

Она вскочила на ноги и покинула гостиную так быстро, как могла. Взбежав по лестнице, она влетела в комнату, которую выбрала для себя. Оказавшись там, она устроилась в середине большой кровати, подтянула ноги и уткнулась лицом в колени.

«Как, чёрт возьми, у нас получится жить под одной крышей, если мы даже руки держать подальше друг от друга не можем?»

Единственная надежда Клео заключалась в том, что, как только она начнёт поправляться, Данте потеряет интерес к её телу. Хотя она сама едва могла смотреть на него и не хотеть. Она испытывала смешанные чувства по поводу того, что произошло между ними, и жалела, что позволила себе это. Особенно после того, как вечер закончился тем, что он всё ещё твёрдый и нуждающийся. Было ли это ещё одним примером эгоизма Клеопатры Найт? На данный момент она понятия не имела.

______________________________

Через две недели Клео официально переехала. Она привезла одежду, несколько книг, картин и старую кровать. В свои практически двадцать восемь лет она не имела почти ничего своего.

С того вечера, когда они смотрели фильм, Клео и Данте не встречались. Они разговаривали по телефону, он отправлял ей отрывки из прочитанных статей о беременности по электронной почте, о том, что ей следует есть и какие витамины принимать. Его интерес к беременности был трогательным и немного сбивал с толку.

Клео, в свою очередь, написала ему про четырнадцатую неделю (про которую он уже всё знал) и новинки пятнадцатой недели.

Она постоянно общалась с Блу, но Люк до сих пор не разговаривал ни с ней, ни с Данте, и это разбивало ей сердце. Клео несколько раз пыталась дозвониться до брата, но он не брал трубку и не отвечал на её сообщения. Блу говорила, что ему нужно время. Клео давала ему пространство, но ей было трудно, что его нет рядом, когда ей так нужно было с ним поговорить. Она не могла вспомнить ни одного случая, когда её брата не было рядом, и без его поддержки всё стало намного сложнее.

У Кэла было всё хорошо. После их разговора он приложил немало усилий, чтобы найти работу. Он прослушивался в кордебалет для небольшой танцевальной труппы в Дурбане. Они позвонили ему сегодня утром и сказали, что он принят на работу. Он останется в квартире до конца срока аренды – еще на две недели. Клео была рада за Кэла, но знала, что будет безумно скучать по нему, особенно сейчас, когда её отношения с Люком разладились.

Жизнь Клео не стояла на месте. Она начала помогать Сьюзен с несколькими классами — с детьми в возрасте от десяти до двенадцати лет — и ей это нравилось. Больше, чем она могла подумать. Сьюзен даже предложила ей поставить хореографию для одного из предстоящих концертов и была готова дать ей ещё больше классов, если концерт пройдёт хорошо.

Любовь Клео к танцам разгоралась вновь, но уже по-другому. Она всё больше и больше думала о технических аспектах, о том, как двигается тело танцора, и чего она может достичь с учениками через свою хореографию. Это было фантастично.

А что касается её беременности — у неё появился крошечный животик, и это было ещё более захватывающе, чем её новая работа на полставки. Однажды ей показалось, что малыш пошевелился, но она ошиблась. Однако Клео не могла дождаться этого момента.