Глава девятая

Клео

— Вау, это здорово, — восторженно произнесла Клео, нарезая кусочки нежного, отлично приготовленного стейка. Он был прекрасно приправлен и таял во рту. Данте подал его с грибным соусом, печёным картофелем и зелёным салатом.

Во время обеда Данте пил вино Pinotage, а Клео виноградную газировку. Она хотела притвориться, что это красное вино, но сделала глоток и поняла, что не сможет – газировка была слишком сладкой и шипучей.

— Не думала, что ты такой хороший повар, — сказала она, подцепив картошку.

— Меня это расслабляет, — ответил Данте. Он, казалось, немного смутился от её похвалы и быстро сменил тему. — Кстати… похитители не пытаются установить контакт со своими жертвами. Это сделало бы их ужасными похитителями. Жертвы пытаются создать взаимопонимание. Они хотят, чтобы похитители увидели в них людей.

— Что?

— Просто то, что ты сказала раньше, технически неверно, — отметил Данте.

Клео недоверчиво рассмеялась.

— Я просто высказала своё мнение, — сказала она, и он пожал плечами. — Ты привёл меня сюда против моей воли.

— Я привёл тебя сюда не просто так, — проговорил он.

— Да, поговорить. Так говори.

— На самом деле, я хотел, чтобы ты посмотрела квартиру.

— Да?

Ей не понравилось, как это прозвучало.

«Зачем ему нужно, чтобы я увидела квартиру? И почему он не смотрит мне в глаза?»

— Слушай. — Данте вздохнул. — Беременность застала нас обоих врасплох, и учитывая, как сильно я тебе не нравлюсь, вероятно, ты не очень обрадовалась, узнав об этом. Не так ли?

Клео заколебалась, но все же кивнула.

— Да, не была.

— Тем не менее, несмотря на первое впечатление, ты решила оставить ребёнка. Почему?

— Не потому, что я чего-то хотела от тебя! — тут же ощетинилась Клео, хоть ей и не нравилось защищаться.

— Я знаю, что ты сделала это не из-за денег, — признался Данте, — и прошу прощения, что сначала на это намекал. Я спрашиваю, потому что мне любопытно.

«Намекал? Да он обвинил меня, что я вымогаю у него деньги», - возмутилась Клео, но решила отпустить эту тему на данный момент.

— Сначала я не была уверена, прерывать беременность или нет.

Потеряв аппетит, она отодвинула тарелку, и Данте тоже – казалось, её признание взволновало его также сильно, как и её.

— Потом я не была уверена, хочу ли оставить ребенка или нет. Но тогда у него появились пальчики и ноготки. — Клео вытерла глаза и с удивлением обнаружила, что они мокрые.

— После этого я почувствовала, что должна защищать его. Именно тогда я начала думать о нём как о своём ребёнке, и это все решило. Я собиралась стать мамой этому ребёнку. Но для того, чтобы заботиться о нём должным образом, мне нужна финансовая поддержка, поэтому я и обратилась к тебе.

— Ты сказала бы мне, если бы собралась отдать его на усыновление?

— Не знаю. Между нами ничего нет, и казалось, это ещё больше всё усложнит.

— Я хочу, чтобы ты знала, я хорошо понимаю всё, что ты делала до этого, и не буду пытаться забрать у тебя ребёнка. Но также я хочу, чтобы ты признала, что у меня тоже есть права.

— Пару недель назад ты был готов отказаться от всех прав, — напомнила она.

Данте пристально посмотрел на неё.

— Я передумал — так же, как и ты.

— И что теперь?

— Ты не можешь жить в той квартире, Клео. Лестница опасна, и плесень представляет угрозу для здоровья. Стены отсырели, и наверняка, протекают зимой. Это плохо как для тебя, так и для ребёнка.

— В следующем месяце я перееду к Люку и Блу.

— Не отмахивайся сразу от того, что я сейчас предложу… — начал Данте.

Его осторожный тон встревожил Клео и она села прямо.

— …но я бы хотел, чтобы ты переехала сюда.

— Абсолютно точно нет! — Это был резкий ответ, но она не хотела даже обсуждать все плюсы и минусы этого предложения.

— Я знаю, это кажется нелепым, но у моего плана есть плюсы.

— Не думаю, что ты хорошо обдумал план. Ребёнок родится через шесть месяцев, этого времени достаточно, чтобы договориться о совместной опеке. — Мысль о том, что придётся разделить с Данте опеку, не радовала, но Клео признала, что у него тоже есть права, несмотря на документы, которые он подписал. Она могла лишь надеяться, что он снова передумает, прежде чем ребёнок родится.

— Ребёнок уже существует, и я хочу, чтобы она получила самый лучший уход ещё до рождения, — сказал он.

— Я сама могу позаботиться об этом, — настаивала она.

— Я могу сделать это лучше.

Клео ахнула от его высокомерного заявления, в котором воплотилось всё, чего она боялась. Это был Данте Дамасо, который взял на себя ответственность и обманул её.

— Как ты смеешь? До этого времени я отлично заботилась о себе, без твоей поддержки. Одно маленькое письмо с подтверждением отцовства, и ты решил поиграть в папу? Что если ты снова передумаешь на следующей неделе? В следующем месяце? Или годы спустя? Как мне тогда справиться с последствиями?

— Я уже говорил, что не совсем уверен, какую роль хочу играть, но я действительно хочу быть частью жизни этого малыша.

— В роли кого? — Разочарование придало её голосу пронзительности. — Его дяди? Друга семьи? Выясни, что ты хочешь, прежде чем войти в жизнь моего ребёнка, Данте.

— Я не знаю, но хотел бы иметь возможность это решить. У меня есть шесть месяцев. И, если ты переедешь сюда, это поможет мне принять решение и одновременно решит проблему с твоим жильём.

— Я не хочу жить с тобой. — Клео покачала головой. Его идея была абсурдом, и все же он предлагал это абсолютно серьёзно.

— Ты знаешь, как много я путешествую. Я почти никогда не бываю дома, так что у тебя будет здесь полный контроль. Ты можешь чувствовать себя как дома, приглашать друзей, жить в комфорте, а я буду уверен, что ты в безопасности и хорошо о себе заботишься, пока беременна моим ребёнком.

“Это какое-то безумие. Я не позволю ему так манипулировать собой. Нет, пока у меня ещё есть варианты”.

— А что произойдёт после рождения ребёнка?

Её вопрос, казалось, поставил Данте в тупик, и он несколько минут обдумывал его, прежде чем ответить.

— Придумаем что-нибудь ещё. Найдём подходящий дом для вас обоих. Я помогу с этим, а если у тебя появятся сомнения, буду счастлив оформить право собственности на дом на ребёнка.

— Почему просто не сделать это сейчас? — спросила она.

— К тому времени, как мы найдём подходящий дом и подпишем документы, беременность станет очень заметной. И где ты будешь жить всё это время? С Блу и Люком? Думаешь, это честно? Стать для них таким бременем? Кроме того, мы не можем пока записать всё на имя ребёнка.

“Ох, у него сегодня на всё есть ответы”.

— Жить здесь — для меня не очень хорошая идея, Данте. — Она отодвинулась от стола. — А сейчас я хотела бы уйти, пожалуйста.

Он кивнул — мышцы его челюсти напряглись, пока он пытался держать свои эмоции под контролем — затем отбросил салфетку.

— Очень хорошо.

Данте помог Клео надеть куртку, потом взял телефон.

— Джеймс, мы спустимся через пару минут. Встреть нас около лифта. — Он повесил трубку, больше не сказав ни слова и махнул ей. — После тебя.

__________________________________

Солнце начало садиться, когда они подъехали к дому Клео. Данте настоял, что проводит её. У подъезда торчал подозрительного вида молодой человек. Он курил что-то слишком ароматное, чтобы быть сигаретой, и дернул подбородком, увидев их.

— Как дела? — пробормотал и отвернулся от укоряющего взгляда Данте.

— Спасибо, Данте, — твёрдо сказала Клео, надеялась, что он вернётся обратно к машине, где его ждал Джеймс.

Но Данте не собирался это делать и вздернул бровь, не впечатлённый её словами.

— Я провожу тебя до квартиры, — сказал он, поглядывая на курившего паренька с явным отвращением. — По понятным причинам.

— Всё не так плохо, — возразила она. — Они, в основном, студенты.

— Ну, этот конкретный студент, — он кивнул на паренька, — должно быть, учится в колледже, торгуя наркотой. И вон те двое… — На этот раз он кивнул в сторону хихикающих, шатающихся молодых женщин, одетых в узкие мини-юбки и высокие сапоги. — Вероятно, торгуют собой, чтобы оплатить обучение.

Клео, сквозь сгущающуюся темноту, присмотрелась на девушек и ахнула, узнав их. Они тоже увидели её и завизжали от восторга.

— Боже мой! Клео! — закричала потрясающе красивая темнокожая девушка, и Клео заметила, как Данте вздрогнул от её пронзительного голоса. — Так странно, что ты ждёшь нас здесь, внизу. Как будто знала, что мы приедем.

— Она знала, помнишь, Коко? — напомнила подруге Джиджи чуть менее пронзительным голосом.

Однако Клео не знала, что они приедут, поскольку ничего определённого они не обговаривали.

— Что за чёрт? — пробормотал Данте себе под нос, и Клео улыбнулась, услышав ужас в его голосе.

— Привет, девочки, — поздоровалась Клео, и две полураздетые девушки кинулись на неё, обнимая и целуя.

Коко, как и ожидалось, первой обратила внимание на Данте.

— О, привет. Меня зовут Коко Сибия. Рада познакомиться. Всегда рада познакомиться с любым другом Клео. — Она схватила его за руку, даже прежде чем он успел её протянуть, и сердечно пожала. — А это Джиджи.

— Привет. — Маленькая и симпатичная блондинка Джиджи застенчиво помахала, но не пыталась схватить его за руку.

Данте сунул руки в карманы брюк и задумчиво уставился на всех троих.

Клео пыталась посмотреть на них его глазами и поняла, что все они были примерно одного роста — чуть выше пяти футов — и с похожим телосложением. Джиджи и Коко были немного стройнее Клео, так как она начала набирать вес из-за беременности.

— Откуда вы знаете друг друга? — с любопытством спросил он, на мгновение отвлёкшись от слоняющегося без дела подозрительного парня, который тоже с любопытством их рассматривал.

— Мы вместе ходили в танцевальную школу. Клео и я танцевали в одной группе целый год после выпуска, — объяснила Коко. — Она всегда была самой талантливой, работала больше и лучше всех, пока Кэл не уронил её.

Клео кинула на Коко яростный взгляд за то, что она так выразилась. Кэл всё ещё чувствовал огромную вину за то, что произошло, и изо всех сил старался загладить её. Он взял перерыв в карьере, чтобы помочь Клео восстановиться, и в некотором смысле, тот несчастный случай разрушил и его карьеру. Клео подозревала, что Кэл просто не может позволить себе добиться успеха.