– Оу. Полагаю, требуется много времени, прежде чем начнёшь чувствовать себя членом семьи, да?

Он отвёл внимание от происходящего.

– Честно говоря, я никогда не чувствовал себя одной семьей с опекунами.

Стеф изучала его глаза своими. Он был уверен, что она скажет, что ей жаль, что заставило бы его заскрипеть зубами. Вместо этого она кивнула, будто понимая.

– Веришь или нет, с кровными родственниками тоже может быть такое чувство. Уверена, это не совсем то же самое, но я отказываюсь верить, что связана родственными узами со своим отцом.

– Нехорошая домашняя жизнь? – спросил он.

– Домашняя жизнь отличная. Папа ушёл, когда я была ребёнком, но ему нравится появляться каждые несколько лет – обычно пьяным – чтобы напомнить нам всем, какой он неудачник. Так что я немного понимаю, каково не иметь родителей. Я на полпути к этому.

Джейсон кивнул. Она не могла понять до конца. Никто не смог бы, пока не пройдёт через это сам, но он ценил то, что она делала попытку, а не жалела его. И, возможно, эта неполная домашняя жизнь по Фрейду объясняла, почему она постоянно писала Цезарю.

– Так что ты думаешь о своих новых приёмных родителях? – небрежно спросила Стеф.

Джейсон колебался. Если он планировал остаться, к чему продолжал склоняться, и какие-то плохие слова дойдут до Хаббардов...

– Я хочу сказать, – продолжила Стеф, – ты тоже считаешь их властными, контролирующими и немного жуткими?

Джейсон улыбнулся.

– Можно и так сказать.

Стеф кивнула.

– Я получила по полной, когда мы с Цезарем встречались. Миссис Хаббард прочитала мне огромную лекцию о том, сколько косметики должна носить такая "юная леди", как я. Клянусь, Цезарь усыновлённый. Я не вижу, как ещё он может быть таким нормальным.

Словно по сигналу, Цезарь вышел навстречу своему противнику. Заметив их на трибунах, он притворился, что спотыкается, комично размахивая руками.

– Может, не совсем нормальным, – поправилась Стеф, – но в качестве сравнения, он получился получше.

– Так вы двое раньше встречались? – поинтересовался Джейсон.

Стеф кивнула.

– Время от времени. Каждый раз мы смотрели друг на друга горящими глазами, затем возвращались на стадию медового месяца, а потом вспоминали, почему вообще расстались. Не совсем замкнутый круг, потому что нам обоим было весело, но так не могло продолжаться вечно. Теперь мы просто хорошие друзья. Некоторые люди в жизни – большинство из них, на самом деле – не предназначены для чего-то другого.

– Как ты можешь сказать, кто есть кто?

– Друзья принимают тебя таким, какой ты есть, – сказала Стеф. – Влюбленные всегда хотят от тебя большего – например, твоего времени и нежности – или большего для тебя, например, чтобы ты был счастлив, здоровее... просто больше.

– А Цезарь не хотел больше?

Стеф обдумала вопрос.

– Мы достигли определённой точки, и он был доволен тем, кто мы есть. Он не нуждался в большем. Поэтому он может завести друга-с-преимуществами и не нуждаться в том, чтобы переводить это на следующий уровень.

– А ты?

Стеф пожала плечами.

– Лучше, чем быть одинокой.

– Я слышал, Курт свободен, – пришёл на помощь Джейсон.

– Я слышала, ты тоже, – сказала Стеф, но её внимание было приковано к Цезарю, глаза блестели, пока он заканчивал прижимать своего противника. Затем он вскочил на ноги и победно поднял кулаки в воздух.

Нет, она определённо ещё не была готова двигаться дальше. Что ж, Джейсон тоже.