Хорошо, они не так уж долго знали друг друга, это верно. Несмотря на это, он был всерьез влюблен в Мэлани, и между ними была электризующая сексуальная химия. Мужчина инстинктивно сразу знал, что так будет, как только увидел девушку, и это было собственно причиной, по которой он старался держать ее на расстоянии. А когда Роб сдался... ну, та ночь была незабываемой. Он был снова быстро готов, после первого раза с ней, и никогда так не наслаждался просто тем, что был внутри женщины и неспешными поцелуями всю ночь. Он хотел этого снова, черт побери. Больше чем один раз.

Что касается сомнений по поводу принятия решений, ну, он в этом сомневался. Мэлани предоставила ему информацию, которая наведет шороху в их деле против Джейн Дженсен и он должен пойти с этим к помощнику окружного прокурора. Решение, с которым он не мог определиться прямо сейчас, должен ли он уведомить Рэтт Хармон прямо или передать по цепочке. Он не имел никакого желания, чтобы она вырвала ему яйца, когда уведет у нее добычу из под носа. Рэтт Хармон была голодным леопардом, и она чуяла свежую, окровавленную плоть Джейн Дженсен.

Однако чем раньше Рэтт Хармон узнает о новой информации, тем лучше она сможет скорректировать свое дело. Роб верил, что они все еще имеют достаточно улик на Джейн Дженсен для передачи дела в суд. Нью-Йоркское слепое правосудие определенно работало им на руку. Хоть она и предоставила защите немного информации по их уликам, Хармон не передала письменные показания Пернода адвокату защиты, этого не требовалось. Пернод был их тузом в рукаве, он был киллером, и все же не был самым желанным свидетелем, но казался вполне достоверным. Он не пытался лжесвидетельствовать, когда они помогали готовить его к опросу в суде.

Жюри не будет его ненавидеть. Пернод был относительно харизматичным для человека из низов общества и подлого убийцы. Он прилично выглядел и был одним из тем странных преступников, кто верил в честь среди воров. Когда Пернод давал показания, он настаивал на том, чтобы все детали были записаны верно. Он сказал, что никогда не хотел бы быть виновным в отправке не того человека на север штата.

И это все сказал хладнокровный киллер.

Когда его спросили об этом, он заявил, что это такой же бизнес, как и другие, и так случилось, что он оказался в нем хорош. Он знает, что на большую часть остатка жизни попадет за решетку, но все же он ни в чем не раскаивается. Когда Роб спросил его, ккак он чувствует себя, оборвав жизнь красивой и многообещающей молодой женщины, Пернод пожал плечами и сказал:

— Пришло ее время. На свете есть слишком много видов рака.

Что к чертям собачьим это значило? У Роба появилось желание ударить его по голове.

Все же, Пернод поможет им выиграть дело и посадить реального убийцу за решетку на всю оставшуюся жизнь. По мнению Роба, наемный убийца был плохим человеком, но тот, кто нанял его, был еще хуже. Этот человек все замыслил, подготовил убийство и задействовал любые ресурсы, чтобы это случилось. Тщательное обдумывание занимает время и у человека должно быть невосприимчивое сердце. Стрелок всего лишь нажал на курок, нацелив его на незнакомца, и ушел прочь, даже не зная, кого он застрелил. Большая разница.

Глава 32

Из тетради Джейн, декабрь

Я не могу поверить в это. Я не могу, мать твою, поверить в это. Каждый раз, когда моя жизнь, казалось бы, становится лучше, что-то происходит, чтобы вновь уронить меня в глубокое дерьмо. Это заставляет меня захотеть просто сдаться, уснуть и никогда не просыпаться. Это заставляет меня пожалеть, что я выжила в автомобильной аварии, так усердно стараясь восстановиться только для того, чтобы закончить здесь.

В тюрьме.

Я в тюрьме.

На острове «Райкерс».

В обезьяннике, которая пахнет рвотой.

Арестованная за убийство.

Мэл навещала меня. Настаивала, чтобы я связалась с Сулу, вдруг она сможет восстановить какие-то пробелы в моей памяти, особенно, связанные с Мейсоном Колдвеллом. Я сопротивлялась поначалу, но моя жизнь потеряла баланс. Так что я позвонила.

Она долго не брала трубку. Я запишу разговор как можно подробнее, насколько позволяет память.

— Я предположу, что это ты, Джейн, так как не знаю никого в «Райкерс».

— Да, это я. Извини, что звоню тебе, чтобы попросить об услуге.

— Да, о какой услуге? То есть, ты обвиняешься в убийстве, Джейн. Не то, чтобы я могла помочь тебе выбраться оттуда.

— Сулу, ты можешь приехать навестить меня?

Густое разлившееся молчание навело меня на мысль, может разговор прервался, но затем я вспомнила, что наземная проводная линия не обрывается.

— Су?

— Да, я здесь.

— Я знаю, это неуместно, но мне действительно очень надо тебя увидеть.

— Зачем?

— Ты читала об автомобильной аварии?

— Статья, которую я читала о твоем аресте, упоминала про нее. И что?

— Сулу, мои воспоминания полны пробелов. Мой врач говорит, что никогда не видел такого же, как у меня случая, где большие куски жизни отсутствуют. Я надеюсь, что ты сможешь просветить меня о том, чего я не помню – по крайней мере, о наших школьных днях – кое-что среди этого может помочь по моему делу.

— Я серьезно сомневаюсь в этом, Джейн.

— Сомневаешься в чем? Что ты сможешь приехать или помочь?

— Помочь. Чем тебе могут помочь воспоминания из старшей школы?

— Сулу, кажется, мое телефонное время почти закончилось. Пожалуйста, приезжай навести меня. Завтра, часы посещения с часа до девяти. Пожалуйста, Сулу, пожалуйста, сделай это для меня.

— Я постараюсь, Джейн. Доброй ночи.

Ночью в «Райкерс», я пыталась уснуть в несчастной клетке. Было шумно, постоянно присутствовал какой-то гудящий звук, исходящий откуда-то – а откуда я не могла сказать. Я пыталась очистить разум в хрупкой попытке уснуть, когда вдруг увидела яркую вспышку, а следом за ней визжание шин. Я увидела лицо мужчины, смотрящего на меня – был ли это бедный парень из пикапа? Дэшон Кливленд.

Да, я знаю его имя. Теперь я никогда не забуду его имя. Он не заслуживал смерти. Фактически, теперь было бы лучше, если бы выжил он, а не я.

Но в этом воспоминании были дети, подростки, все собравшиеся кольцом вокруг меня. Почему? Я, должно быть, путаю два разных воспоминания. Удушливое ощущение рока сопровождало оба эти воспоминания, и я не имела никакого гребаного понятия почему. Я просто чувствовала себя отчаянно печальной, когда я думала об этом, о столкновении, о поездке на машине скорой помощи, о докторе в больнице. Но это не был доктор Лавелль, это был кто-то другой. Лысый мужчина с уставшими глазами.

Это все так сбивает с толку… так грустно.

Это был день Святого Валентина, я так думаю. Я была одета в мешковатый розовый свитер, розовый в честь праздника, мешковатый как обычно. Я… Я бежала от чего-то… или кого-то. Это как-то имело отношение к хеллоуиновской вечеринке, поцелуям в машине. После, он отвез нас к себе домой. О, мой бог, мы приехали в его дом. Я помню это.

Как только мы там оказались, в чистом подвале его родителей, он достал из кошелька презерватив и повел меня в маленькую комнату с диванчиком. Именно там я потеряла мою девственность – с радостью. Я отдала ее Мейсону Колдвеллу. Я не могла поверить в свою удачу.

Он был нежен. Только выглядел лишь слегка удивленным, когда толкнулся в меня, и я ахнула от боли. Мейсон, должно быть, почувствовал, как порвалась преграда, ведь ему пришлось постараться, чтобы пройти через нее. Но все же он ничего не сказал, и я тоже. Я была так счастлива быть с ним, ощущать его прикосновения, ощущать его внутри. Секс сам по себе не показался мне хорошим, если быть честной, но Мейсон впоследствии выглядел довольным. Это все, что имело для меня значение.

Позже я задавалась вопросом, как давно он носил с собой презерватив, потому что тот порвался. Я поняла только через два месяца, что беременна.

О. Мой. Бог. Я была беременна ребенком Мейсона.

Теперь многое обретает смысл. Вот почему у меня постоянно возникало ощущение, что было что-то большее в наших с ним отношениях. Вот что связывало вечеринку на Хеллоуин с аварией на день Святого Валентина. Вот почему я ощущала уничтожающую тоску.

Моя беременность.

Мой выкидыш.

Авария привела к выкидышу. Я была уже почти на пятнадцатой неделе беременности. Никто не знал, кроме врача в приемном отделении, и естественно он сказал моим родителям. Я хотела лезть на стену после этого разговора. Но я была слишком травмирована для этого. Мой прекрасный маленький малыш ушел всего за какой-то час. Сердечная боль была невыносимой и нескончаемой. Я почти хотела, не помнить этого… но было важным помнить. Я умоляла доктора рассказать мне, какого пола был ребенок. Он не хотел... но, в конце концов, сказал.

Это был мальчик.

Глава 33

Ровно в час на следующий день, Сулу была в тюрьме, чтобы навестить Джейн. Когда девушку привели, она, увидев свою старую подругу из старшей школы, сидящую там, чуть не разразилась слезами. Для начала, было хорошо вновь увидеть ее лучшую школьную подругу. Сулу помогла ей пройти через те ужасные годы и Джейн действительно наслаждалась ее кампанией. Личность Сулу была почти непреодолимым концентратом мизантропии и сарказма.

Она выглядела именно так, как выглядела в старшей школе. В отличие от Джейн, которая преобразилась и кардинально изменилась в лучшую сторону, как внешне, так и личностно, Сулу осталась статичной и не претерпевшей развития. Она была одета в плохо сидящие коричневые брюки, красно-белые кроссовки и фиолетовую блузку, которая абсолютно не сочеталась с ее цветом кожи. Сулу не была полненькой в школе: она была худой и носила очки в толстой оправе, ее волосы всегда были жирными. Теперь же она набрала немного веса, достаточно, чтобы выглядеть располневшей. После первоначальной радости Джейн, при виде знакомого лица, внешность Сулу начала оказывать на нее угнетающее воздействие. Тем не менее, она приклеила большую улыбку на лицо и поприветствовала ее.