Глава одиннадцатая

Верфи Каллисто служили прекрасной иллюстрацией старого убеждения, что и здания, и корабли продолжают жить своей жизнью и развиваться даже после того, как достроены. Ход истории захватывал всё, что встречал на пути, обращая на пользу настоящего времени и переделывая пространство в соответствии с текущим моментом, пока сама история не становилась зодчим.

База Каллисто была когда-то разделена. Как средневековые поселения, которые строились прямо за стенами замка, вокруг базы марсианского военного флота появлялись гражданские верфи, разросшиеся так, что почти сравнялись с военной базой размерами. Вольный флот, в то время фактически еще даже не существующий, разгромил марсианскую часть Каллисто, превратив половину станции в прах и пепел.

А потом, после огромного предательства, заложившего основу Лаконии, марсианскую верфь так до конца и не восстановили. В голодные годы верфь забросили, но здания остались, и когда потребности снова возросли, прежние военные постройки опять пошли в ход. Всё погибшее становится фундаментом для идущего следом.

Они стояли на Каллисто уже восемь дней и неизвестно, когда соберутся уйти. Здесь находились несколько тяжёлых грузовиков Транспортного профсоюза, которые могли бы контрабандой увезти «Шторм», если решит подполье. Или они, возможно, останутся в системе Сол.

При всех лаконийских амбициях, в Соле по-прежнему было больше станций, кораблей и людей, чем во всех остальных системах вместе взятых. Однако положение менялось. Когда-нибудь, ещё при жизни Алекса, черту перейдут, и Солнечная система реально станет одной из многих. Конечно, она останется самой старой, самой привычной людям системой империи. Но уже не домом. Появится тысяча новых домов, и, если верить истории, спустя одно-два поколения все будут думать, что главное место там, где живут они сами.

Например, ресторан, в который затащил его Каспар, находился под укрепленным куполом и явно был когда-то строением марсианской военной базы. Возможно, складом. Теперь все двери исчезли, а усиленные стены были увешаны батиком и гобеленами, которые декораторы штамповали рулонами. Меню считалось марокканским, но кускус приготовили из грибов, а структура говядины была слишком однородной, а значит, ее вырастили в чане. Рецепты, может, и родом с Земли, но Алекс всегда узнавал астерские блюда.

Они с Каспаром, как и остальная команда, носили комбинезоны с логотипом в виде треугольника и полумесяца, подразумевающими, что они трудятся на газодобывающий кооператив под названием «Харом аллам», работающий на спутниках Юпитера. «Близкий Шторм» спрятали в заброшенной старой шахте, которая в путеводителе обозначалась как закрытая в связи с обрушением пятнадцать лет назад.

Теперь она служила подпольной базой АВП. Согласно плану, они намеревались оставить корабль там на пару недель, пока лаконийские силы безопасности находятся в состоянии повышенной готовности. Это означало, что какое-то время команда может провести вне корабля: пьянствуя, шляясь по борделям, играя в голго, гандбол и двупольный футбол. Или развалившись на мягких шерстяных подушках, слушая игру флейты и барабана из скрытых колонок и зачерпывая кусочки грибов, притворяющихся пшеничной крупой, и кубики пряной говядины, не имеющей ничего общего с коровой.

Еще одно преимущество остановки на Каллисто в том, что можно прочувствовать настроение системы Сол. Увидеть, как все реагируют на новости об атаке подполья. Похоже, реакция была вовсе не такая, как рассчитывал Алекс.

— Ничего? — спросил Каспар.

Алекс снова пробежался по новостным источникам. В этом квартале выросло производство продовольствия на Земле и Ганимеде, легко достигнув плановых показателей. Какая-то группа в Зоне долевого участия «Красноярск-Саха» просила о торговой автономии. Поселение на Навнан-Гаре сообщало об обнаружении обширной подземной кристаллической сети, а специальная научная комиссия собралась, чтобы определить — это инопланетный артефакт или естественное образование. Солист группы «Тува Т.У.В.А» отправил свои фотки в обнаженном виде несовершеннолетней фанатке, и власти теперь расследуют этот случай.

Лаконийский Директорат по науке докладывал о потенциальном прорыве в исследовании мертвых систем — огромном зеленом алмазе. По мнению экспертов, он мог содержать записи, расшифровка которых объяснит историю существ, создавших систему врат.

О том, что в системе Сол уничтожены два лаконийских фрегата и грузовик, перевозящий важного военного комиссара, не сообщалось нигде.

Или, по крайней мере, нигде, если в поиске не вбивать конкретно это, а поскольку Саба из достоверного источника знал, что Лакония пристально следит за поисковыми запросами, Алекс всё просматривал новости и надеялся. Ничего. Но...

— Неа, — подтвердил он, — ничего.

Каспар взял кусочек хлеба и подхватил кусочек мяса с овощами.

— Даже не знаю, хорошо это или плохо.

— Когда мне было столько же, сколько тебе, это гремело бы из всех источников. Земля и Марс выпустили бы официальные обращения, а восемнадцать основных каналов анализировали бы их с разных сторон. На Поясе на тысяче пиратских станций вещания не меньше десятка групп взяли бы на себя ответственность за нападение, а парочка заявила бы, что это всё — иезуитский заговор.

Каспар ухмыльнулся. Один из его клыков слегка пожелтел. Раньше Алекс этого не замечал.

— Похоже, ты по этому скучаешь, дедуля.

Алекс вопросительно посмотрел на него. Каспар комично нахмурился и произнес, преувеличенно растягивая слова:

— Когда мне было столько же, сколько тебе, нам приходилось по капле добывать воду, а по долине Маринер бродили динозавры.

Реплика неприятно кольнула Алекса, но он отмахнулся и рассмеялся.

— Было хоть какое-то разнообразие. — Он махнул в сторону новостной ленты, скользящей по настольному монитору. — Похоже, что всё это цензурировал один и тот же бюрократ на Луне. Все как близнецы.

— Возможно, так и есть.

— Ага, — согласился Алекс, выключая монитор, — возможно, так и есть.

Каспар потянулся, как кот после сна, потом коснулся монитора, появилось меню ресторана.

— Можем поделить на двоих, — предложил Алекс.

— В следующий раз заплатишь ты. Всё равно, это же не деньги, да?

На Каллисто у команды «Шторма» были поддельные удостоверения личности, созданные подпольщиками и вписанные в систему. Всё, включая биометрические данные и банковские счета. Когда легенда такая хрупкая, жить неуютно. Поддельные записи Алекса могли вскрыться, если лаконийская система безопасности выставит красный флажок. Эту ночь и остаток жизни он может провести в тюрьме. В любой момент конструкция может развалиться.

Если быть честным, так всегда и было. Но сейчас всё сложнее про это забывать.

— Я встречаюсь с нашими техниками на третьем уровне. Там бар, в котором живое камеди-шоу и вИски в полцены. Есть караоке, и симпатяга вроде меня даже может найти, у кого сегодня переночевать.

— Выпей за меня стаканчик и не наделай того, о чем можешь пожалеть завтра утром, — посоветовал Алекс, поднимаясь с подушки. — Мне тоже есть чем заняться.

— Замётано. Увидимся, когда увидимся.

В коридоре они разошлись в разные стороны. Каспар направился в проход, ведущий глубже, а Алекс повернул налево, в сторону доков и капсульного отеля для отдыхающих экипажей. Людей вроде него. Он шел, глубоко засунув руки в карманы, глядя в пол перед собой и избегая зрительного контакта с прохожими. Коридор привел на T-образный перекресток с матовой стальной скульптурой то ли человека, то ли грузового челнока. Над ней горел список кораблей и их причалов. Всех, кроме его корабля.

Когда Алекс еще мальчишкой жил на Марсе, его двоюродный дед Нарендра приехал на неделю побыть с семьей, пока переделывали его групповой дом в Иннис-Шеллоу. Алекс и сейчас помнил, как двоюродный дед гулял по коридорам Банкер-Хилла со спокойным, но озадаченным выражением лица, а они с Джонни Чжоу рассказывали преимущества игры, в которую играли. У Алекса на лице появилось сейчас именно такое выражение.

Может, такое происходит с каждым поколением — это ощущение, что ты не на своем месте. Может, это какой-то осколок способа, которым человеческое сознание привязывало ярлык «нормальное» к своему первоначальному опыту, а затем противилось всему, что не вполне этому соответствует. А может, то, к чему привел захват Лаконией, отличалось от всего, что было раньше. В любом случае, верфь Каллисто больше не ощущалась частью системы Сол, по крайней мере, не той системы, что помнил Алекс. Чувство, как в первые дни правления Лаконии. Чувство страха и хрупкости, словно звон в ушах, который никогда не исчезал. Амос говорил, что Балтимор везде. Это больше не так. Теперь везде Медина.

Его капсульный номер находился рядом с доками. Один из самых больших — аж метр с чем-то в высоту, в нем даже можно было сидеть. Матрас из старого переработанного геля амортизационного кресла, а стены и потолок покрыты слоеным стеклом и лампочками, создавая трехмерное ощущение космоса.

Алекс вполз внутрь, закрыл дверь и устроился поудобнее. Он подумывал проверить пару новых развлекательных каналов. За долгие годы Алекс стал экспертом по детективам в стиле нео-нуар, а на Церере, еще до захвата Лаконией, вышло одно видео, в котором с помощью монтажа Пилки проделывали интересные трюки. Он размышлял, не выдаст ли его выход в сеть через систему отеля.

Знает ли Лакония об Алексе Камале достаточно, чтобы сложить воедино фильмы, которые он смотрит, еду, которую ест, походку и прочую информацию, чтобы сорвать с него маску, подобранную Сабой? Если он остается собой, то не окажутся ли у него под дверью сотрудники службы безопасности? Может, имеет смысл посмотреть что-нибудь популярное и универсальное, не выделяясь из толпы?