Я боялась узнать, насколько близко мой Зи подошел к тому, чтобы принять смерть за характер, который вся культура, казалось, почитала.

— Они уже не отпустят его? И убьют?

Дохрэйн бросил на меня суровый взгляд.

— Для него больше не существует никакого «выхода на свободу». Ты ведь это знаешь, не так ли?

В глубине души я это знала. Хотя нет, даже не в «глубине». Задеон не скрывал от меня своих чувств. И я слышала о механике спаривания. Химические вещества, феромоны, инстинкты и бла-бла-бла. Но то, что я не рассказала им, то, что не рассказал им Задеон, и, по-видимому, то, что их ограниченный мониторинг не смог уловить, — слава богу, тема снов звучала совершенно безобидно для случайного наблюдателя, — это то, что между нами происходило гораздо большее, чем просто спаривание в том виде, в каком его знали остальные. И мы, конечно, не делились этой новостью.

Они и так считали нас довольно занимательными. Наверное, лучше было не вызывать у груфал и хобсов сильное, сильное любопытство.

— Какая жалость. Задеон рожден и воспитан, чтобы убивать; он эффективно распределяет свои силы. Здесь его навыки действительно растрачиваются впустую, — Дохрэйн пожал плечами. — Гладиаторы ракхии не очень хорошо справляются с отставкой.

— Но он преподает. Приносит пользу, — теперь мне предстояло лежать без сна по ночам и думать о том, как доказать, насколько Задеон мог быть ценен для груфал. Они не могли убить его. «Они не могли убить его!»

— Если ты не против и согласна, то давай поговорим о предмете, который делает тебя счастливой, — быстро пробормотал Дохрэйн. — О чем угодно.

Открыв рот, я могла лишь смотреть на хобса.

— Прямо сейчас?

Его взгляд сосредоточился на мне, а брови неодобрительно нахмурились.

— Чем скорее, тем лучше. От тебя несет страхом. Запах только появился, но если это достигнет Задеона, то могут возникнуть проблемы.

Это еще преуменьшение.

— Прошло уже несколько дней с тех пор, как он бросал в стены какое-либо оборудование. Если подумать, в последнее время он даже не швырялся хобсами, — небрежно продолжил Дохрэйн. — Я действительно считаю, что танцы его успокаивают. И на следующем собрании я обязательно об этом упомяну, возможно, подобная программа пригодится всем ракхии, которые нуждаются в изменении привычного образа жизни.

Сначала я по нескольким причинам была против танцев. Но теперь, когда жизни тех, кто мне дорог, наряду с другими совершенно безобидными, честными — насколько я знала — мужчинами находились под угрозой? Если был способ, посредством которого я могла предотвратить это?

Да. Да, я пошла бы на это.

— Кэлли?

— Хм?

— Счастливые мысли, пожалуйста.

Комментарий заставил меня улыбнуться. Я сосредоточилась на Задеоне, чтобы очистить свой разум от негативных эмоций.

Настолько, насколько я вообще могла это сделать.

Я не знала, сколько юных хобсов взял под свое крыло Задеон.

Было так мило… то, как он терпеливо обращался с ними, словно я наблюдала за волком выводком, они тоже разрешали молодняку буйно проверять границы дозволенного… до определенного момента.

Но даже когда кто-то лишался зуба, всегда существовал важный урок, который был усвоен.

Когда все младшие в комнате, стоящие на матах, повернулись, я лишь убедилась в своих представлениях.

Аплодисменты заставили меня расправить плечи.

— Ротк Коток!

Я посмотрела на Энджи.

— Это вроде как высокий-гладиаторский-статус, — пояснила она, не сводя глаз с Ароха. — Арох в основном классе, это очень важно. Задеон в собственном классе, для обоих это большое событие.

Задеон подбежал ко мне трусцой.

— Толпа хочет увидеть инсценировку боя.

Я поджала губы в иронизирующую неодобрительную линию.

— Издеваешься, да?

Он перевел глаза с моих губ на глаза и криво усмехнулся.

— Безусловно.

— Задеон, — я выразила своим тоном упрек и поддразнивание. — Ты солгал мне?

Его хвост обхватил мой подбородок и притянул лицо так близко к своему, что в моем животе запорхали бабочки.

— Никто не умрет.

— Ох, да ладно, — я смотрела на него широко раскрытыми глазами. — Тогда я больше не волнуюсь.

С еще более яркой улыбкой он нежно толкнулся носом в мой.

— Я восприму это как согласие. Спасибо.

Когда он убежал, я повернулась к Энджи.

— Я сделала что-то неправильно? Неужели он всерьез решил, что получил мое разрешение причинять людям боль, и воспринял мой сарказм как согласие?

— Ага, они довольно хитры, когда хотят что-то получить. «Женщины правят всеми» до тех пор, пока мы не разойдемся во мнении.

— Что означает Ротк Коток?

— Арох говорил, что Ротк… похоже на наше слово для социопата… оно не переводится на наш язык, но по существу определяет человека, являющегося антисоциальным, бессовестным, отчужденным, а Коток — «хладнокровный убийца, сорвавшийся с цепи».

— Он не отчужденный! И не антисоциальный! Он слышит…

Энджи не удостоила меня даже взглядом.

— Будешь защищать его потом, а сейчас смотри бой, — ее голос был напряжен.

Арох только что вышел на ринг.

Прямо напротив него стоял Задеон.

— ЧТО ОНИ ДЕЛАЮТ?! — крикнула я. Так громко, что голова Задеона повернулась, и вскоре он встретился с моим взглядом.

Задеон подмигнул мне.

Он, черт возьми, подмигнул мне.

Но я не подмигнула в ответ.

Пришелец просто подмигнул мне, стоя на ринге, который в тайне — или не в тайне, так как все знали об этом, кроме меня — регулярно посещал, чтобы не растерять навыков в боях, и собираясь схлестнуться с собственным братом!

Я схватила Энджи за руку.

— Останови их!

Она вздохнула.

— Я понимаю. Но мы не можем прервать их. Это все мальчишеские штучки.

Я состроила рыбью рожу… и под этим я подразумевала, что моя нижняя челюсть двигалась вверх и вниз, не издавая при этом никакой членораздельной речи.

Энджи похлопала меня по руке.

— Не волнуйся. Арох — крепкий орешек.

Я оторвала от них взгляд на достаточно долгий срок, чтобы недоверчиво возмутиться:

— А ТЫ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ВИДЕЛА ЕГО ПРОТИВНИКА?

Глава 27

ЗАДЕОН

Мы дали толпе то шоу, которое они так жаждали.

Так или иначе большинство из того, чего они хотели… ни крови, ни сломанных костей, и, как я обещал, никаких смертей.

В какой-то момент толпа стала такой большой и шумной, что я кивнул брату и направился к Кэлли. Она выглядела испуганной.

— Кэлли, могу я поднять тебя? — прошептал я на ее ухо, наклоняясь.

Она повернулась так, что наши носы чуть не соприкоснулись, и кивнула.

Подняв Кэлли, я пересадил ее на стеллаж.

— Вот так. Теперь никто тебя не толкнет.

Она лучезарно улыбнулась мне.

Ароху тоже понравилась эта идея, поэтому, когда я повернулся, чтобы вернуться на ринг, он быстро пересадил Энджи на стеллаж рядом с Кэлли, и похлопал свою пару по лодыжке.

Существовали причины, по которым мы с братом никогда не вступали в реальный бой.

Арох — отличный противник.

Тем более я никогда не сумел бы причинить вред брату.

Однако, я мог имитировать сражение.

Снова бороться ощущалось приятно. Знакомо. Я чувствовал, как мое лицо расплывалось в улыбке каждый раз, когда Арох выставлял блок… а я прорывался сквозь него.

Впрочем, Арох не был намерен облегчить мне жизнь. Его мастерство заставило меня работать усерднее, чем когда-либо за долгое время.

Мне все же удалось перекинуть его через себя.

Но не просто. «Я так гордился им».

Я знал, что Арох не дрался в полную силу.

Как и я.

Все это время мы преподавали… словами и демонстрацией. Получалось хорошо. Юные хобсы воспринимали все с прилежным выражением на лицах.

Несмотря на шум и тела, Кэлли хорошо держалась, хотя казалась немного уставшей.

На этот раз я, по крайней мере, верил, что это состояние было вызвано напряженной работой днем, а не внутренней борьбой.

Когда мы убрали комнату, а я вновь опустил Кэлли на пол, она крикнула:

— Подожди!

Я резко прижал ее к груди и огляделся по сторонам.

— В чем дело?

Она рассмеялась.

— Ни в чем, просто хочу немного потренироваться. Ты получил свое, теперь пришло время для моего.

Может, она и устала, но была настроена решительно.

Ее взгляд потеплел, когда я наклонился.

Мне понравилось это.

Я прижал нос к ее носу и улыбнулся.

— Веди меня.

Глава 28

КЭЛЛИ

Как обычно после тренировки я отправилась в ванную, — Задеон настаивал, оставаясь джентльменом, чтобы именно я принимала душ первой, — разделась, завернулась в полотенце и выбросила свою потную одежду за дверь.

На этом тоже настаивал Задеон.

Я не знала, вели ли себя так другие ракхии, либо все это были причуды Зи. Первые несколько раз он практически требовал этого. Наверное, ему нравилось за мной ухаживать.

Я приняла душ быстрее, чем обычно, — на самом деле, это больше походило на споласкивание, — думая, что после такой хорошей тренировки мышц Задеон, должно быть, с нетерпением жаждал попасть под горячую воду. Я вышла из ванной комнаты…

И нашла Задеона, катающегося по моей грязной одежде, словно кот по кошачьей мяте.

Моя рубашка с обеих сторон промокла от горла примерно до уровня пупка… и Зи прижимал эту грязную мерзкую тряпку к лицу, будто это был шелк.

— Что ты делаешь?

Он виновато сел и осторожно снял с себя лифчик — чашечки и так были для груди с комариный укус, но выглядели еще более нелепыми и крошечными, пока находились в огромной ладони Задеона — который остался на нем благодаря статике. И в процессе всего этого действа его закатанный рукав задрался еще выше.

Мне пришлось часто заморгать.

Я не могла поверить в то, что видела.

— ЭТО МОИ СТРИНГИ?

Задеон завязал мои стринги вокруг своего предплечья, будто ленточку.

Я издала сдавленный, недоверчивый хрип.

— А я изумлялась, почему мои трусики все время куда-то пропадают! Сначала я списала это на какие-то причуды пришельцев… впрочем, так и есть, — закончила я, вытянув руку, чтобы указать на все, что не так с этой картиной.

Задеону удавалось выглядеть одновременно раскаивающимся и пристыженным, но…