Глава 19

Глава 19

Папа согнулся над столом, рисуя что-то безумно сложное на обложке телефонной книги. Я наблюдала за ним минут десять, посылая пули ему в спину. Если чтение мыслей существует, определенно, это не мой дар.

Я понятия не имела, что у кого-то может быть на моего отца. Но с другой стороны я даже не подумала, что на Тейси тоже можно что-нибудь нарыть.

— Ты выглядишь отлично. Перестань нервничать. — Сказал папа, не оглядываясь назад.

Я выгляжу как? О, точно.

Я осмотрела свою одежду – свитер и юбку. Предполагалось, что Ник подъедет за мной через несколько минут. Мне многое нужно рассказать ему. Бедный парень, вероятно, считает, что у нас свидание. Хотелось бы, чтобы так и было. Я сжала губы, интересно, могу ли я нанести немного блеска для губ. Наверное, да.

Если я перестану следить за своим отцом и пойду за блеском.

Он положил ручку, выпрямился и, усмехаясь, посмотрел на меня.

— Тебе повезло, что мама в Бостоне. Скорее всего, она назначила бы тебе комендантский час.

Его слова кололи, как мелкие булавки, и мне надоело, что меня все время дразнят. А, может, я просто была слегка на грани из-за вещей, которые мы оба скрывали.

— Маме нравится Ник. И она не такая.

— Я просто шучу, малышка.

Я снова вспомнила покрасневшие мамины глаза в ту ночь, когда я была в клубе. Ссору в рождественское утро.

— Нет, ты подшучиваешь над ней. А ее здесь нет, чтобы защититься.

На его лице отразилась боль, и я приняла это. Как будто я становлюсь стервой на постоянной основе. Это несправедливо. Я знаю, он меня любит и он все время подшучивает, но я не смогла отбросить мысль о том, что он скрывает нечто грандиозное.

Огни на подъездной дорожке дали сигнал к моему побегу, так что я натянула пальто и схватила сумочку со стойки.

— Я буду дома чуть позже полуночи, если это не проблема.

— Разумеется, — ответил он, пытаясь сохранить веселье. — Желаю хорошо провести время.

Я даже смогла заставить себя поблагодарить его перед выходом. Ник прошел уже половину дороги к дому и казался слегка удивленным.

— Хм... разве я не должен поздороваться с твоими родителями?

— Если ты не против, я подожду в машине, — я вздохнула. — Все дело в папе. Мы действуем друг другу на нервы. Кроме того, у меня новости от автора.

Он поник.

— А я и правда надеялся, что радиомолчание сработает.

Он подбежал, чтобы открыть для меня дверцу, и я грустно улыбнулась ему.

— В этом мы похожи.

По дороге я все ему рассказала – об истории с Тейси, о моей попытке отдать телефон полиции, о его угрозе моему папе. Он припарковался перед маленьким итальянским ресторанчиком, но остался сидеть.

— Мне это не нравится. Я думаю, ты должна поговорит с полицией.

Слезы застилали мне глаза.

— Не могу. После того, что он сделал с Тейси, меня охватывает ужасное чувство, что с отцом будет еще хуже. Он сделал это до того, как я должна была выслать ему имя, так что он будет готов.

— А ты узнала, кто был тогда в кофейне? Может, его можно будет так выследить?

Я отмахнулась.

— Менни говорит, место было битком набито учениками.

— Ладно, а ты знаешь, о чем идет речь? В чем может быть замешан твой отец?

— Понятия не имею. — Но не в первый раз я задумалась, не может ли это быть источником ссор моих родителей.

— Тогда что теперь?

— Я должна узнать, что скрывает мой отец до пятницы, иначе мне придется выслать имя. Старая песня.

— Надолго ли? — Ник так крепко держал руль, что костяшки его пальцев побелели. — Я ненавижу это, Пайпер. Он полностью все контролирует, а ты не знаешь, кто он. Это не закончится. Никогда. И что если Джексон узнает, что ты замешана во всем? Я даже думать об этом не хочу.

— Слушай, я знаю, чем все должно закончиться. Я должна его сдать, сдаться сама. Я знаю это. Но я не готова. Я сама заварила эту кашу. Но не думаю, что готова увидеть, как имя моего отца полощут в грязи по всему маленькому городку!

— Эй, — произнес он, его голос был мягким, когда он протягивал ко мне руки. Он прикоснулся к моим плечам, лицу. Его прикосновения помогали мне собраться с силами. — Я знаю. Я знаю, это нелегко. Я просто чертовски боюсь, ты же знаешь?

— Я тоже, — я засопела, заставляя себя собраться. — Но я могу сделать это. Я знаю, что смогу. Я просто надеюсь, что по какой-то счастливой случайности мне удастся узнать, что есть на папу, понимаешь? Но я клянусь тебе, скоро это закончится, хорошо?

— Я с этим справлюсь. А теперь будет ли полной безответственностью, забыть обо всем этом на один час?

Моим ответом была улыбка.

Несмотря на все различия, нам с Ником было легко вместе. Он пододвинул мне стул, когда я садилась, и мы захотели разделить один салат. У него были отличные истории. Он наклонился и воспользовался хлебной палочкой, чтобы усилить свой рассказ о своих первых альпинистских приключениях – о том, как он не знал, где привязывать снаряжение, и как его чуть не стошнило, когда он глянул вниз. Я смеялась так сильно, что боялась, что нас выгонят.

— Тейт уже собирался вызвать чертового рейнджера, чтобы спустить меня... — Он остановился так внезапно, что я решила, он собирается чихнуть. Или что он подавился, но это было не так. Его взгляд помутнел, глаза стали дымчатыми.

— Ник? Что случилось? — Спросила я.

— Тейт. Сегодня... вечеринка по случаю его дня рождения.

— И ты не там? — Я не могла представить, как пропускаю вечеринку по случаю дня рождения кого-то из моей команды. И по тому, как он поморщился, я бы сказала, что для Ника это тоже впервые.

— Ну, определенно я лучше останусь с девушкой, с которой у меня свидание, — ответил он, пытаясь улыбнуться. Когда я нахмурилась, он напрягся, неправильно истолковав меня. — Ой, да ладно. Я же не использовал слово «подружка».

— А ты хотел?

— А ты бы мне позволила?

Я была слишком поражена, чтобы ответить, потому что да, думаю, я бы позволила. И Ник, должно быть, это увидел, потому что он выглядел так, словно я только что вручила ему ключ от города.

А я ответила ему единственное, что смогла выдавить в данный момент.

— Я думаю, ты должен пойти на вечеринку Тейта. Он твой друг. Это тоже важно.

Я видела, как в его глазах мелькнула идея. И у меня было плохое чувство, что я не взбешусь от нее.

— Как насчет того, чтобы пойти со мной?

***

Я пыталась мыслить позитивно, но когда мы подъехали к дому, на меня как будто набросили холодное, мокрое одеяло. Мы припарковались на краю огромной, ровной лужайки Тейта. Последний раз, когда мы здесь были, его рвало. Видимо сейчас моя очередь.

Кучка ребят курили на крыльце, даже отсюда я слышала грохот музыки. Девушки в микро-юбках и парни в рубашках с воротниками блуждали вокруг дома. Все было похоже на... то, что я всегда ненавидела в школе.

— У меня такое чувство, что в итоге все превратиться в сцену, где кто-нибудь катается на люстре, — произнесла я. — Или, может быть, беременеет.

Ник расхохотался.

— Рассказы о футбольных вечеринках в Клервилле явно преувеличены.

— Не то чтобы я вообще никогда не ходила на вечеринки, ты же понимаешь.

— Не на наши вечеринки, — ответил он.

Я выгнула бровь.

— А как насчет тебя? Я не вижу тебя в качестве любителя вечеринок. Это не более изобретательно, чем бочка у гидромассажной ванны.

— Туше. — Мы обменялись улыбками, и он кивнул подбородком в сторону длинной подъездной дорожки. — Последний шанс. Если ты не хочешь, я могу отвезти тебя домой.

«Дом» звучало неплохо. Намного больше, чем неплохо. Но Ник пробежал через весь торговый центр за два дня до Рождества, чтобы поцеловать меня. Я могу отложить свои вечеринки для больших девочек и выдержу час на вечеринке его лучшего друга.

— Нет. Давай сделаем это.

Я открыла дверцу с пассажирской стороны и выбралась наружу. Ник встретил меня у переднего бампера джипа. Он обнял меня достаточно крепко, чтобы мои ноги оторвались от земли. Я скрестила руки на его шее, и бабочки запорхали у меня в животе. Несмотря на темноту, я смогла разглядеть его светло-зеленые глаза.

— Если ты будешь и дальше удивлять меня, тогда я прицеплюсь к тебе, как банный лист, — сказал он.

— Как банный лист?

— Так говорит моя мама, — пояснил он. — Это значит, что я никогда не отстану от тебя.

Он поцеловал меня еще раз, прежде чем опустить на ноги, и взял меня за руку, видимо, чтобы ни у кого не осталось вопросов, в качестве кого мы прибыли на вечеринку. Ник пошел по дорожке, расправив плечи и высоко подняв голову. Я велела себе не казаться угрюмой. Или испуганной.

Я хорошо справлялась, пока не открылась дверь, и меня не окатило волной страха. В гостиной было полно людей, которых я едва знала и обычно избегала общения. Как минимум половина присутствующих подняли головы, чтобы посмотреть на нас, когда мы вошли. Невидимая рука сжала мое горло также сильно, как я схватилась за руку Ника.

Когда ужас отпустил меня, я поняла, что это не совсем та гедонистическая буря, которую я ожидала. Музыка была громкой, а в комнате полно народа, но в большинстве банок на кофейном столике была содовая. Алкоголь здесь все же был, не слишком скрываемый, в красных пластиковых стаканах. Это вечеринка. И, по правде говоря, вполне себе обычная.

В главной комнате находились два длинных кожаных дивана с кучей народа. Другая группа собралась вокруг гигантского настенного телевизора, играя в видео игру. Я заметила знакомые лица – Кристен, Кендис и Шелби, которая, видимо, пережила свое маленькое увлечение Тейтом, если ее язык во рту Нейтана можно считать каким-либо индикатором.

Толпа у телевизора развеселилась, кто-то издал победный вопль. Кулак взлетел в воздух, и у меня сдавило ребра. Джексон. Он праздновал победу. Потом его темные глаза заметили нас, и я почувствовала, словно у меня на лбу нарисовали мишень. Он подбежал к нам, и Ник сжал мою руку.

— Ники-паренек, — поздоровался он, схватив свободную руку Ника.

— Как дела?

— Неплохо, неплохо, — сказал Джексон, но его взгляд метнулся к нашим соединенным рукам уже с менее дружелюбной улыбкой. Ник просто притянул меня еще ближе. Я не смогла увидеть выражение его лица со своего места, но по наклону головы я бы сказала, что он выдерживал испытание.