воссоединиться с нашей половиной. Той половиной, которой, несмотря на трудности и боль, испытанные чтобы до неё добраться, мы всегда принадлежали, и которой мы всегда были

предназначены.

— Я люблю тебя, — шепчет он, переводя словами то, что уже сказали его глаза.

— Я тоже тебя люблю.

Надеюсь, что он также сможет прочитать эту же любовь и в моих глазах.

— Хани, а теперь немного отдохни… — он внезапно останавливается, как будто о

чём-то задумался. — Я продолжаю называть тебя Хани, но теперь мы знаем твоё имя, может

быть, ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Джоан…

Я качаю головой.

— Нет... Джоан больше нет, она часть прошлого, прошлого, за которое я не хочу

держаться. Теперь я хочу быть просто Хани, твоей Хани.

Эпилог

Хани

Через месяц ...

Я просыпаюсь с внезапным приступом паники, который проходит, как только снова

подключается мой разум. Я лежу в объятиях Натана, чувствую его дыхание в своих волосах, а спиной ощущаю спокойное биение его сердца, и немедленно расслабляюсь. Мы всегда

спим так, крепко прижавшись друг к другу. Натан никогда меня не отпускает, как будто он

боится, что если это сделает, я могу исчезнуть. Я не хочу, чтобы он всегда обо мне

беспокоился; хотя спать рядом с ним, завёрнутой в его объятиях, дарует мне чувство

безопасности и помогает избегать кошмаров, которые иногда меня посещают.

— Эй, ты в порядке? — спрашивает он.

Я надеялась не разбудить его, но он всегда замечает мои, даже незначительные

движения, он всегда настороже. Иногда я спрашиваю себя: сможет ли Натан когда-нибудь

действительно отдохнуть? В этом месяце он сильно за меня волновался, больше, чем

обычно. Я пролежала в больнице две недели, и Натан оставался со мной во время моего

долгого выздоровления.

— У тебя был кошмар? — Он опирается на руку.

Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза и качаю головой.

— Нет, я в порядке, не волнуйся.

Натан внимательно на меня смотрит: изучает лицо, как будто хочет прочитать там

правду.

— Нет, это не правда. Ты вздрогнула и одеревенела... что тебя беспокоит? —

спрашивает он, поправляя мне волосы от лица и открывая порез, ещё заметный у меня на

виске.

Я всегда замечаю в его глазах вспышку гнева, когда он смотрит на мои раны, как

будто Натан чувствует себя виноватым за то, что не предотвратил это.

— Ничего, правда, не волнуйся.

— Я всегда беспокоюсь о тебе... это случается не первый раз, я замечал...

Это действительно глупо, и я ничего ему не сказала, чтобы он не волновался. Но, по-

видимому, эффект получился противоположный, поэтому я пытаюсь как-то ему объяснить.

— Это… — неуверенно начинаю я... — иногда я боюсь просыпаться и снова ничего

не помнить. Я боюсь забыть о тебе, забыть кто я, даже забыть своё имя.

— Ты не должна бояться, такое больше не повторится, — говорит он с милой

улыбкой. — Но даже если это произойдет, я буду рядом, чтобы помнить за тебя. Я всегда

буду знать кто ты, и всегда буду помнить твоё имя.

Это, правда, раньше у меня не было никого, кто мог бы вспомнить меня, но теперь

рядом со мной есть Натан. И я уверена, что он останется со мной навсегда. Я расслабленно

улыбаюсь от его заверения, наклоняюсь к нему и прислоняюсь губами к его губам.

— Я люблю тебя.

— Уверен, что через минуту ты полюбишь меня ещё больше, — говорит он с весёлой

улыбкой. — У меня есть сюрприз.

Он встает, идёт к комоду, открывает его и что-то вытаскивает. Я сижу на кровати и жду

с любопытством ребенка.

— Какой сюрприз? — спрашиваю я, улыбаясь, когда он садится на кровать и

протягивает мне конверт. — В честь чего подарок? — спрашиваю я, размышляя про себя, не

забыла ли я какой-то особый случай.

— Должен быть повод, чтобы сделать подарок своей девушке?

Его лицо освещается лучезарной улыбкой, такой же, что я чувствую выскакивает и на

моём.

С трепетным волнением я открываю конверт и как только вынимаю содержимое, от

удивления у меня широко раскрываются глаза.

— О Боже, Натан! Это два билета в Ирландию!

Он смеется, наблюдая за моим восторгом.

— Итак, как сильно ты меня любишь? — В ответ я бросаюсь на него, целую и

опрокидываю его спиной на кровать, а он меня обнимает. — Мне нравится такой ответ.

Я смеюсь и целую его губы.

— Жду не дождусь, чтобы поехать! Спасибо, Натан!

— Не за что, — он садится, продолжая крепко прижимать меня к себе и целует, лаская

рукой моё лицо. — Пойдём позавтракаем? — спрашивает, немного отстраняясь.

Я киваю.

Когда входим на кухню, звонит дверной звонок и мы вдвоём идём открыть дверь.

— Привет, ребята!

Айви входит, держа на руках своего прекрасного малыша, подходит ко мне и

обнимает.

— Айви, Мэйсон, как приятно вас видеть! — восклицаю я, сияя от счастья, когда

приветствую наших лучших друзей.

— Мы подумали приехать и навестить вас, надеюсь, не побеспокоили, — спрашивает

Айви, улыбаясь и наблюдая за нами.

— Нет, о чём ты говоришь! Вы очень хорошо сделали! Этот человечек растет с

каждым днем всё больше и больше, — говорю я, глядя на малыша. — Привет, Мэтью.

У него такие же глаза, как у Айви.

— Скажи привет тёте Хани, — говорит она, двигая его маленькой ручкой.

— Вы видели снаружи? — спрашивает Мэйсон.

— Нет, что такое?

— Посмотрите, — говорит он, указывая на окно.

Натан и я подходим к окну и отодвигаем занавеску.

— Снег идёт!

Город выглядит как белая сказка и кажется волшебным. Новый год наступил совсем

недавно, но мы ещё не имели удовольствия увидеть город, укутанный снегом.

Натан заключает меня в объятия, а я прижимаюсь головой к его плечу. Наблюдаю, как

перед нами кружатся лёгкие хлопья снега, и наслаждаюсь абсолютным счастьем этого

момента вместе со своей семьей. Вероятно, я всегда буду нести за собой шрамы и прошлое, но теперь я уверена, что могу смотреть в будущее, потому что рядом со мной Натан. И я

знаю, что за время нашего путешествия наверняка встретятся трудные дни и препятствия, потому что это жизнь. Иногда грустная, иногда жестокая, иногда непредсказуемая, но также

прекрасная и потрясающая. Но я также уверена, что каждый день будет действительно

прожит, каждый день будет полон любви.