Возможно, чтобы всегда так заканчивалось? Очевидно, что даже если они и не те, кого
мы искали, мужчины всё равно делали что-то незаконное, так как решили сразу сбежать.
Мы с Мэйсоном разделились и кинулись в погоню.
Мужчина, которого преследую я, тот, что с татуировкой, нырнул в боковую улочку, но я быстрее и поэтому сбиваю его. Он умудряется освободиться из захвата и пытается
ударить, но я проворнее и у меня, получается парировать его удар.
Я блокирую ему руку и ногой наношу удар в живот. Собираюсь ударить его лицом о
стену, когда вдали раздаётся выстрел, на который отвлекаюсь, что позволяет моему
противнику нанести мне жёсткий удар локтем в висок. Это на несколько секунд меня
оглушает, но, игнорируя боль, я сразу собираюсь, не могу позволить ему уйти.
Мужчина начинает залезать на металлическую сетку, которая преграждает улицу, но
прежде чем он успевает перелезь на другую сторону, я хватаю его за куртку и с жестокостью
сталкиваю на землю. Я тут же прижимаю его сверху, и ещё несколько раз сильно ударяю в
лицо. Переворачиваю лицом на асфальт и надеваю наручники, в это же время слышу, как
тормозит машина и хлопают двери.
— Все в порядке? Мы услышали выстрел! — говорит Кайл, когда бежит ко мне, а за
ним следует Фэйт.
— Со мной да, но Мэйсон преследовал другого мужчину…— говорю я, беспокоясь, что с ним могло что-то случиться.
— Спокойно, я жив. — Голос Мэйсона раздаётся с улицы из-за угла за две секунды, прежде чем он сам появляется перед нами.
— Надеюсь, вы не собираетесь записывать меня в покойники! — ухмыляясь, говорит
он. — Я соскучился.
Я улыбаюсь его напускной браваде и тому, что он не получил пулю.
— Друг, посмотри лучше на себя, у тебя кровь на лице.
— Это просто царапина. Хотел бы уточнить – я получил локтем по твоей вине, —
отшучиваюсь я.
— Не сваливай всё на меня! Очевидно, что ты стал медлительным, — парирует он, когда мы сдаём двух бандитов в руки Кайла и Фэйт, и они загружают тех в машину.
— Я всегда быстрее тебя, — возражаю. — Ну, я бы сказал, что мы можем вернуться
на базу, — говорю я, отряхивая брюки и догоняя его.
— Ты возвращайся домой. Эта бедная девушка провела весь день в одиночестве. Об
этих мы позаботимся.
— Но… — отвечаю не соглашаясь.
— Не беспокойся, если что-то узнаем, то сообщим тебе. И потом, в любом случае
увидимся вечером. Иди и обработай рану.
— Окей, — в конце концов, он меня убедил. — Увидимся позже.
Я возвращаюсь в машину, думая о том, что Хани дома одна. Кто знает, поможет ли ей
ужин сегодня вечером, и сможет ли она в какой-то степени почувствовать себя в
безопасности и среди друзей. Интересно, готова ли она вернуться и противостоять миру.
Глава 8
Хани
Когда Натан ушёл, на моих губах продолжала играть улыбка. Он был очень милым со
мной, и тот факт, что теперь у меня есть имя, заставляет чувствовать себя лучше. Как
минимум это начало, точка, от которой нужно двигаться дальше.
Когда осталась одна, я закончила убирать кухню и, оглядевшись вокруг, вспомнила
про чемодан. Перенесла его в спальню и открыла. Мэйсон не шутил, его жена действительно
упаковала в него всё – одежду, небольшой клатч с косметикой, маленький утюжок для волос
и даже пачку прокладок. Ну, она не ошиблась, это в доме у Натана точно не водится.
Улыбаясь самой себе, я вытащила из чемодана свитер и джинсы, а затем задвинула его
под кровать. Нам не представилась возможность обсудить разделение пространства, потому
что до сих пор у меня ничего не было, и поэтому я не знаю, куда положить эти вещи, и ни в
коем случае не хочу показаться назойливой. Они все слишком добры ко мне.
С одеждой в руках я отправилась в ванную и приняла быстрый душ, стараясь
оставаться как можно меньше времени перед зеркалом, оно продолжает оказывать на меня
странный эффект. Затем я оделась, отметив, что одежда немного для меня велика, но в
любом случае сидит нормально.
Остальная часть дня проходит медленно и скучно, провожу большую часть времени в
попытках что-нибудь сделать. Немного прибрала в квартире, но поскольку она не очень
большая, и вокруг стоит мало вещей, то я быстро закончила. Включила стиральную машину, загрузив бельё, которое увидела в корзине в ванной комнате, и таким образом выяснила, что
умею пользоваться стиральной машиной. Выполняю эти вещи автоматически, понимая, что
знаю, как их сделать только в тот момент, когда их делаю. Может, мне стоит начать
составлять список вещей, которые я умею делать.
В конце концов, смирившись, я упала на диван и включила телевизор, но в течение
часа только и перепрыгивала по каналам, не находя ничего, что могло меня заинтересовать
или позволяло бы скоротать немного времени.
« С этого момента вся моя жизнь будет такой?» подумала я.
Может, мне стоит найти хобби, или вероятно работу. Опять-таки я не могу оставаться
на содержании у Натана вечно. Это было бы нечестно ни для него, ни для меня. И даже если
память больше ко мне не вернётся, в какой-то момент мне придется снова начать жить.
Так что теперь сижу с газетой в руках и просматриваю некоторые объявления о
работе. Жаль, что, по всей видимости, никакая работа не подходит. Но чему я удивляюсь?
Для любого работодателя нужны особые знания, дипломы, опыт работы, а я ничего не
помню об этом. Единственное, что я сейчас могу написать в своем резюме, это фальшивое
имя и что отлично умею печь блины и пользоваться стиральными машинами. Скажем, не
совсем оптимально, как первое представление соискателя.
Вздыхаю и бросаю газету на журнальный столик перед диваном. Может, я смогу
закончить какие-нибудь курсы, создать новые знания… но на какие деньги? Как мне начать с
начала имея такие возможности? Кажется, всё против меня, и я не понимаю, как выйти из
этой тупиковой ситуации.
На протяжении неопределённого времени я отсутствующе лежу на диване, свернувшись калачиком с прижатыми к груди коленями и наедине со своими мыслями. Пока, наконец, входная дверь не открывается, возвращая меня к реальности.
Встаю и радуюсь, что этот день одиночества закончился. Я иду к входной двери, чтобы поприветствовать Натана, но когда его вижу, то замираю на месте.
— Натан, что с тобой случилось? — спрашиваю обеспокоено. — У тебя идёт кровь!
— Говорю в тревоге, видя на лбу рану и кровь, которая стекает вниз от виска.
— Ничего страшного, всего лишь царапина. Кажется серьёзнее из-за крови, вероятно, повредил сосуд, не пугайся, — говорит он очень спокойно. Поэтому я тоже убеждаю себя
успокоиться, даже если и остаюсь немного взволнованной…
— Я пойду принесу аптечку, — спешно говорю.
— Оставь, нет необходимости…— пробует мне сказать, но я уже практически в
ванной комнате.
Открываю дверцу шкафчика и беру белую коробку с дезинфицирующим средством и
всем остальным, что я видела сегодня днём во время уборки, а затем возвращаюсь в
гостиную.
Натан до сих пор там, где я его оставила. Я подхожу и неосознанно беру его за руку, чтобы усадить на диван. Он напрягается и я, осознавая свой жест, сразу же отдёргиваю руку, неожиданно смущаясь.
Натан ничего не говорит и, в конце концов, садится на диван. Я ставлю коробку на
журнальный столик, открываю её и вытаскиваю средство для дезинфекции и ватный тампон.
Подхожу к нему, чтобы обработать рану, но когда поднимаю глаза, то вижу его пристальный
взгляд, устремлённый на меня. Он не отводит его, даже когда я осторожно провожу по ране
тампоном с дезинфицирующим средством. Остаётся неподвижен, с напряжённым взглядом, который у меня не получается расшифровать. Взгляд, в котором узнаю завесу печали, такую
же, что отражается в моих глазах, и которую вижу когда смотрю в зеркало. Кто знает, почему и какие раны он носит внутри…
Некоторое время, которое мне кажется бесконечным, в полной тишине мы смотрим
друг на друга, и лишь небольшое расстояние разделяет наши лица. Я начинаю ощущать в
груди странное тепло, которое охватывает всё тело.
Внезапно, Натан сжимает челюсти и отводит взгляд, и у меня, наконец-то, получается
отвести свой. Было похоже на то, как если бы Натан, сковал меня своим взглядом, как если
бы какая-то магнитная сила могла помешать мне оторваться от его глаз до тех пор, пока он
сам не отвернулся. Я откладываю ватный диск и беру пластырь, чтобы приклеить его на
рану.
— Готово, — заключаю в явном смущении.
— Спасибо — отвечает он. Кажется, он тоже смущён, но быстро меняет тему, делая
вид, что ничего не случилось, или, возможно, ничего и не произошло на самом деле. Это
только я вообразила, что на несколько минут мир остановился, может быть, я просто
придумала ту искру, что почувствовала, когда прикоснулась к нему. Вероятно, у меня после
всех произошедших событий до сих пор всё немного в перевернутом состоянии. — Ты
готова к сегодняшнему вечеру? Если не хочешь, то это не проблема…— продолжил Натан.
— Нет, встречусь с ними с удовольствием. — Мне просто необходимо выйти из этих
четырёх стен. Проведя весь день в полном одиночестве с единственной компанией из своих
мыслей, я хотела бы некоторое время ни о чём не думать, оставить грусть и тоску, даже если
только на мгновение. А потом Мэйсон милый, и его жена думаю тоже.
— О'кей, пойду переоденусь и тогда поедем, — говорит он, удаляясь.
Когда я слышу, как дверь ванной закрылась, я иду в спальню и достаю из чемодана
куртку. Безусловно, на улице становится довольно холодно, а также, мне кажется, что
собирается дождь.
Натан вскоре выходит.
— Готова? — спрашивает меня и берёт с дивана свою неизменную чёрную кожаную
куртку.
— Да. — Киваю, улыбаясь ему.
Это всё так странно, ужин с его друзьями, жить под одной крышей. Но мне нравится.
* * *
Мы садимся в машину, когда с неба начинаю падать первые капли дождя. Огни города
пробегают мимо меня, пока мы двигаемся сквозь вечерние пробки.
Я наблюдаю, как капли бьются о стекло и начинают скользить вниз запутанными