мне, его губы скользят по моей шее. Вдохнув, я понимаю, что перестала дышать. У меня

перехватило дыхание, и охваченная возбуждением я закрываю глаза. И в этот момент всё

разваливается.

Внезапно меня целуют уже не губы Натана, и не его руки ласкают моё тело, а руки

мужчины, лицо которого я до сих пор не вижу, который жестоко меня схватил, причиняя

боль.

«Ты можешь кричать и извиваться столько, сколько захочешь. Здесь тебя всё равно

никто не услышит. Ты моя и будешь делать то, что я хочу».

Я слышу в голове слова этого мужчины, в то время как он срывает с меня одежду и

яростно на меня набрасывается.

И в одно мгновение возбуждение и все прекрасные ощущения, которые я только что

испытывала, превращаются в панику.

Глава 18

Натан

Я выхожу из окутывающего меня тумана, когда чувствую, как подо мной застывает

Хани. Поднимаю на неё взгляд и вижу, что её глаза плотно сжаты, а по щеке скользит слеза.

Понимаю – она страшно напугана.

Испытывая ужасную вину, я немедленно отстраняюсь. Какого дьявола мне пришло в

голову? Замираю неподвижно, сжимая кулаки, когда внезапно она открывает глаза, и мы

несколько секунд смотрим друг на друга. Затем, не в силах выдержать её взгляд, я выхожу из

комнаты.

— Натан подожди... — окликает хриплым голосом Хани, и я чувствую себя ещё хуже, чем мудак. Пересекаю гостиную и захожу на кухню.

Когда Хани неожиданно приблизилась и поцеловала меня, я перестал что-либо

понимать, как будто мой мозг внезапно отключился, и я увлёкся. Возможно, потому что в

глубине души я сам хотел это сделать – больше всего на свете хотел её поцеловать, и изо

всех сил пытался контролировать себя. Но Хани разрушила всё моё самообладание, и я

растворился в ощущениях. Больше не мог ясно думать. Больше не смог думать обо всех

причинах, почему я не должен был этого делать. Существовали только я и она и этот, полностью захвативший меня поцелуй, пробудивший во мне эмоции, спящие уже долгое

время.

Но всё это не оправдывает меня. Вытянутыми напряжёнными руками опираюсь о

столешницу, расстроенный и злой на самого себя.

— Какой идиот! — Я бью по столешнице кулаком.

Напугать Хани это последнее чего я хотел. Последнее чего я хотел – это чтобы она

меня боялась. После всего, через что она прошла, я...

— Натан... извини, я не хотела… — говорит она у кухонной двери, прерывая мои

мысли.

— Не извиняйся, пожалуйста, тебе не нужно… чёрт побери! — ругаю себя, продолжая

думать о том, что произошло. Я разворачиваюсь и прислоняюсь к столешнице. — Я повёл

себя как мудак! Напугал тебя. Практически накинулся на тебя! Я не должен был, пожалуйста, прости меня.

— Нет, не говори так, ты не сделал ничего плохого. — Хани приближается и встаёт

напротив меня, очень близко. И мой первый инстинкт – обнять её. Но я остаюсь стоять

неподвижно, окаменевший и крепко сжимая челюсти.

Она прикасается рукой к моему лицу, как будто хочет заставить меня расслабиться.

— Ты меня не напугал, — продолжает она сладким тоном, её голос похож на мёд, сладкий нектар, ласкающий мою душу.

— Мне понравилось то, что мы делали... Я хотела тебя поцеловать, и скорее это я

прыгнула на тебя, — говорит она немного смущенно, и улыбаясь. — Просто вдруг у меня в

голове появились образы, воспоминания и… они вызывают у меня страх. Мне жаль, что я

всё испортила и заставила тебя чувствовать себя виноватым, но ты действительно не должен, ты не сделал ничего плохого, — повторяет она мне, словно пытается убедиться, что я

понимаю. Потом она слегка приподнимается на носки и медленно, очень медленно снова

прикасается губами к моим губам.

На этот раз я почти неподвижен, а наши рты едва соприкасаются. Я дотрагиваюсь

рукой до её лица, наслаждаясь этим медленным и сладким поцелуем, но наполненным

эмоциями не меньше чем предыдущий.

— Ты ничего не испортила, — говорю я, когда наши рты разъединяются. Хани

прислоняется к моей груди, и я прижимаю её, прислоняясь губами к её волосам. Вдыхаю, позволяя себя окутать её аромату. Мы остаёмся так стоять ещё несколько минут, пока Хани

не отстраняется, как будто она что-то вспомнила.

— Натан...

— Что? — спрашиваю я, не отпуская.

— Во вспышках воспоминаний, которые я вижу, присутствует мужчина… —

Чувствую, как она дрожит. Я боюсь её спросить, что она видит, и во мне снова закипает

ярость. Инстинктивно сильнее обнимаю Хани, как будто хочу успокоить. — Не вижу его

лица, но на этот раз я кое-что увидела, не знаю – может ли это быть полезным, но на его руке

есть татуировка.

* * *

— Дракон, обернутый вокруг предплечья?

— Да, вот что припомнила Хани, — объясняю я Мэдисон.

— Ну, это важная подсказка, но не уверена, может ли она нам помочь прямо сейчас, такая татуировка есть у многих… — рассуждает Мэдисон о новостях, которые я ей

рассказал.

— Знаю, но на данный момент это единственное, что она вспомнила, и я не хочу на

неё давить. Это уже даётся ей слишком тяжело, на самом деле, я бы предпочёл, чтобы она

ничего не помнила, — говорю я искренне.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, и ты прав.

— В любом случае, Мэйсон и я направляемся в «World Corporation», чтобы

поговорить с Брайтоном.

* * *

— Сегодня вечером встречаюсь с Хани, — ни того ни с сего говорю я Мэйсону, когда

мы садимся в машину.

Сначала он непонимающе на меня смотрит, а затем начинает понимать, что я имею в

виду.

— Ах, встречаешься с Хани, — повторяет он, подчеркивая это слово и наблюдая за

мной с видом того, кто много знает. В определенном смысле это так и есть, он видел нас с

самого начала.

— Что ж, я рад за тебя, друг, — поздравляет он меня, а я вспоминаю, что мы с Хани

сказали друг другу перед тем, как выйти...

— Готова? — спрашиваю я, возвращаясь в гостиную после того как принял душ и

оделся на работу.

— Абсолютно, — отвечает, показывая мне подарок для Айви, сегодня состоится

беби вечеринка.

— Я хотел у тебя кое-что спросить, прежде чем ты уйдешь…— я спрашиваю её

немного нерешительно.

— Давай, — с любопытством говорит она.

— Хотела бы ты встретиться со мной сегодня вечером?

Я нервничаю как подросток, возможно потому, что не имел этой стороны

отношений со времени, когда был немного старше, чем подросток, и ощущаю себя

подрастерявшим навык.

Я знаю, мы выходили вместе и в другие дни, но теперь это имеет совершенно другое

значение. Я думал об этом всё время, размышлял обо всём, что зародилось и произошло

между нами. Я решил, что хочу дать происходящему шанс – без спешки. Я хочу делать всё

спокойно, и посмотрим, куда это нас приведёт, но я надеюсь, что где бы то ни было, будет

с Хани.

Она внимательно смотрит на меня в течение нескольких секунд, возможно, не

ожидая этого вопроса, возможно, потому что совместная прогулка для неё тоже

приобрела другое значение, но, в конце концов, Хани мне улыбается.

— Да, я бы очень хотела.

* * *

Мы подъезжаем к огромному зданию «World Corporation», входим и направляемся к

стойке секретаря.

— Здравствуйте, мы бы хотели поговорить с мистером Брайтоном, — обращаюсь я к

женщине в красном костюме, сидящей напротив меня.

— Вам назначена встреча?

— Нет, мы из ФБР, и нам нужно задать ему несколько вопросов, — объясняю я, показывая свой значок.

— Извините, но сейчас мистер Брайтон не сможет вас принять.

— Ну, ему придётся найти время, — говорю я, игнорируя секретаря и направляясь к

двери, над которой написано имя мистера Брайтона.

— Подождите, вы не можете войти… — Она следует за нами, но мы неустрашимо

продолжаем. — По крайней мере, позвольте предупредить о вашем визите! — восклицает

она.

— Не волнуйтесь, мы представимся сами!

Я стучу и, не дожидаясь ответа, открываю дверь.

— Здравствуйте, мы из ФБР, нам нужно задать вам несколько вопросов,— обращаюсь

я к мужчине за столом.

— Извините, мистер Брайтон, я пыталась их остановить, но… — оправдывается

секретарь.

— Не волнуйся, Наоми, джентльменам всегда рады, — вежливо говорит мужчина, но

выражение его лица не соответствует словам.

Когда Наоми выходит, он кивает головой, приглашая нас присесть перед ним.

— Пожалуйста, чем я могу вам помочь?

Несколько минут разглядываю его: мужчине около сорока, с жёсткими чертами лица, одет в серый костюм, который, кажется, сшит на заказ. Его волосы слишком светлые, чтобы

быть естественными. Он выглядит вежливым, но за этой маской мне удаётся увидеть в его

глазах холод.

— Один из ваших фургонов был вовлечен в незаконный оборот, и мы хотели бы

получить некоторые объяснения по этому поводу.

— Именно вчера вечером мне сообщили, что один из наших фургонов был украден, а

сегодня утром ответственный сотрудник подал заявление, — объясняет он, показывая

документы. Я их быстро читаю, номерной знак совпадает, но я и не сомневался в этом. — К

сожалению, у нас много фургонов, и не все они используются ежедневно, поэтому сотрудник

не сразу заметил кражу. Я сожалею о том, что случилось, но компания не имеет никакого

отношения к какому-либо преступлению, — серьезно говорит он, глядя мне прямо в глаза.

— Вы просмотрели отснятый материал с камер наблюдения стоянки? У такой

компании как ваша, наверняка имеется современная система наблюдения, — спрашиваю я и

внимательно изучаю предпринимателя и его реакции, которые не заставляют себя ждать.

Мистер Брайтон при последнем вопросе сжимает челюсти, но продолжает стараться

не проявлять свой дискомфорт.

— Я немедленно позвоню сотруднику, который занимается этим вопросом и уточню.

Я так занят, что не могу беспокоиться о мелочах, — отвечает он, пока быстро набирает

номер на телефоне и подносит трубку к уху.

Мы ждём, пока он разговаривает со своим сотрудником, а затем, как только разговор

окончен, мужчина обращается к нам.

— К сожалению, телекамеры были отключены ворами. Они должно быть

профессионалы.

На его лице появляется довольная улыбка, которая совсем не подходит к ситуации. Ему

не следует радоваться тому, что нет видео, где запечатлены воры, которые якобы его