мне, его губы скользят по моей шее. Вдохнув, я понимаю, что перестала дышать. У меня
перехватило дыхание, и охваченная возбуждением я закрываю глаза. И в этот момент всё
разваливается.
Внезапно меня целуют уже не губы Натана, и не его руки ласкают моё тело, а руки
мужчины, лицо которого я до сих пор не вижу, который жестоко меня схватил, причиняя
боль.
«Ты можешь кричать и извиваться столько, сколько захочешь. Здесь тебя всё равно
никто не услышит. Ты моя и будешь делать то, что я хочу».
Я слышу в голове слова этого мужчины, в то время как он срывает с меня одежду и
яростно на меня набрасывается.
И в одно мгновение возбуждение и все прекрасные ощущения, которые я только что
испытывала, превращаются в панику.
Глава 18
Натан
Я выхожу из окутывающего меня тумана, когда чувствую, как подо мной застывает
Хани. Поднимаю на неё взгляд и вижу, что её глаза плотно сжаты, а по щеке скользит слеза.
Понимаю – она страшно напугана.
Испытывая ужасную вину, я немедленно отстраняюсь. Какого дьявола мне пришло в
голову? Замираю неподвижно, сжимая кулаки, когда внезапно она открывает глаза, и мы
несколько секунд смотрим друг на друга. Затем, не в силах выдержать её взгляд, я выхожу из
комнаты.
— Натан подожди... — окликает хриплым голосом Хани, и я чувствую себя ещё хуже, чем мудак. Пересекаю гостиную и захожу на кухню.
Когда Хани неожиданно приблизилась и поцеловала меня, я перестал что-либо
понимать, как будто мой мозг внезапно отключился, и я увлёкся. Возможно, потому что в
глубине души я сам хотел это сделать – больше всего на свете хотел её поцеловать, и изо
всех сил пытался контролировать себя. Но Хани разрушила всё моё самообладание, и я
растворился в ощущениях. Больше не мог ясно думать. Больше не смог думать обо всех
причинах, почему я не должен был этого делать. Существовали только я и она и этот, полностью захвативший меня поцелуй, пробудивший во мне эмоции, спящие уже долгое
время.
Но всё это не оправдывает меня. Вытянутыми напряжёнными руками опираюсь о
столешницу, расстроенный и злой на самого себя.
— Какой идиот! — Я бью по столешнице кулаком.
Напугать Хани это последнее чего я хотел. Последнее чего я хотел – это чтобы она
меня боялась. После всего, через что она прошла, я...
— Натан... извини, я не хотела… — говорит она у кухонной двери, прерывая мои
мысли.
— Не извиняйся, пожалуйста, тебе не нужно… чёрт побери! — ругаю себя, продолжая
думать о том, что произошло. Я разворачиваюсь и прислоняюсь к столешнице. — Я повёл
себя как мудак! Напугал тебя. Практически накинулся на тебя! Я не должен был, пожалуйста, прости меня.
— Нет, не говори так, ты не сделал ничего плохого. — Хани приближается и встаёт
напротив меня, очень близко. И мой первый инстинкт – обнять её. Но я остаюсь стоять
неподвижно, окаменевший и крепко сжимая челюсти.
Она прикасается рукой к моему лицу, как будто хочет заставить меня расслабиться.
— Ты меня не напугал, — продолжает она сладким тоном, её голос похож на мёд, сладкий нектар, ласкающий мою душу.
— Мне понравилось то, что мы делали... Я хотела тебя поцеловать, и скорее это я
прыгнула на тебя, — говорит она немного смущенно, и улыбаясь. — Просто вдруг у меня в
голове появились образы, воспоминания и… они вызывают у меня страх. Мне жаль, что я
всё испортила и заставила тебя чувствовать себя виноватым, но ты действительно не должен, ты не сделал ничего плохого, — повторяет она мне, словно пытается убедиться, что я
понимаю. Потом она слегка приподнимается на носки и медленно, очень медленно снова
прикасается губами к моим губам.
На этот раз я почти неподвижен, а наши рты едва соприкасаются. Я дотрагиваюсь
рукой до её лица, наслаждаясь этим медленным и сладким поцелуем, но наполненным
эмоциями не меньше чем предыдущий.
— Ты ничего не испортила, — говорю я, когда наши рты разъединяются. Хани
прислоняется к моей груди, и я прижимаю её, прислоняясь губами к её волосам. Вдыхаю, позволяя себя окутать её аромату. Мы остаёмся так стоять ещё несколько минут, пока Хани
не отстраняется, как будто она что-то вспомнила.
— Натан...
— Что? — спрашиваю я, не отпуская.
— Во вспышках воспоминаний, которые я вижу, присутствует мужчина… —
Чувствую, как она дрожит. Я боюсь её спросить, что она видит, и во мне снова закипает
ярость. Инстинктивно сильнее обнимаю Хани, как будто хочу успокоить. — Не вижу его
лица, но на этот раз я кое-что увидела, не знаю – может ли это быть полезным, но на его руке
есть татуировка.
* * *
— Дракон, обернутый вокруг предплечья?
— Да, вот что припомнила Хани, — объясняю я Мэдисон.
— Ну, это важная подсказка, но не уверена, может ли она нам помочь прямо сейчас, такая татуировка есть у многих… — рассуждает Мэдисон о новостях, которые я ей
рассказал.
— Знаю, но на данный момент это единственное, что она вспомнила, и я не хочу на
неё давить. Это уже даётся ей слишком тяжело, на самом деле, я бы предпочёл, чтобы она
ничего не помнила, — говорю я искренне.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, и ты прав.
— В любом случае, Мэйсон и я направляемся в «World Corporation», чтобы
поговорить с Брайтоном.
* * *
— Сегодня вечером встречаюсь с Хани, — ни того ни с сего говорю я Мэйсону, когда
мы садимся в машину.
Сначала он непонимающе на меня смотрит, а затем начинает понимать, что я имею в
виду.
— Ах, встречаешься с Хани, — повторяет он, подчеркивая это слово и наблюдая за
мной с видом того, кто много знает. В определенном смысле это так и есть, он видел нас с
самого начала.
— Что ж, я рад за тебя, друг, — поздравляет он меня, а я вспоминаю, что мы с Хани
сказали друг другу перед тем, как выйти...
— Готова? — спрашиваю я, возвращаясь в гостиную после того как принял душ и
оделся на работу.
— Абсолютно, — отвечает, показывая мне подарок для Айви, сегодня состоится
беби вечеринка.
— Я хотел у тебя кое-что спросить, прежде чем ты уйдешь…— я спрашиваю её
немного нерешительно.
— Давай, — с любопытством говорит она.
— Хотела бы ты встретиться со мной сегодня вечером?
Я нервничаю как подросток, возможно потому, что не имел этой стороны
отношений со времени, когда был немного старше, чем подросток, и ощущаю себя
подрастерявшим навык.
Я знаю, мы выходили вместе и в другие дни, но теперь это имеет совершенно другое
значение. Я думал об этом всё время, размышлял обо всём, что зародилось и произошло
между нами. Я решил, что хочу дать происходящему шанс – без спешки. Я хочу делать всё
спокойно, и посмотрим, куда это нас приведёт, но я надеюсь, что где бы то ни было, будет
с Хани.
Она внимательно смотрит на меня в течение нескольких секунд, возможно, не
ожидая этого вопроса, возможно, потому что совместная прогулка для неё тоже
приобрела другое значение, но, в конце концов, Хани мне улыбается.
— Да, я бы очень хотела.
* * *
Мы подъезжаем к огромному зданию «World Corporation», входим и направляемся к
стойке секретаря.
— Здравствуйте, мы бы хотели поговорить с мистером Брайтоном, — обращаюсь я к
женщине в красном костюме, сидящей напротив меня.
— Вам назначена встреча?
— Нет, мы из ФБР, и нам нужно задать ему несколько вопросов, — объясняю я, показывая свой значок.
— Извините, но сейчас мистер Брайтон не сможет вас принять.
— Ну, ему придётся найти время, — говорю я, игнорируя секретаря и направляясь к
двери, над которой написано имя мистера Брайтона.
— Подождите, вы не можете войти… — Она следует за нами, но мы неустрашимо
продолжаем. — По крайней мере, позвольте предупредить о вашем визите! — восклицает
она.
— Не волнуйтесь, мы представимся сами!
Я стучу и, не дожидаясь ответа, открываю дверь.
— Здравствуйте, мы из ФБР, нам нужно задать вам несколько вопросов,— обращаюсь
я к мужчине за столом.
— Извините, мистер Брайтон, я пыталась их остановить, но… — оправдывается
секретарь.
— Не волнуйся, Наоми, джентльменам всегда рады, — вежливо говорит мужчина, но
выражение его лица не соответствует словам.
Когда Наоми выходит, он кивает головой, приглашая нас присесть перед ним.
— Пожалуйста, чем я могу вам помочь?
Несколько минут разглядываю его: мужчине около сорока, с жёсткими чертами лица, одет в серый костюм, который, кажется, сшит на заказ. Его волосы слишком светлые, чтобы
быть естественными. Он выглядит вежливым, но за этой маской мне удаётся увидеть в его
глазах холод.
— Один из ваших фургонов был вовлечен в незаконный оборот, и мы хотели бы
получить некоторые объяснения по этому поводу.
— Именно вчера вечером мне сообщили, что один из наших фургонов был украден, а
сегодня утром ответственный сотрудник подал заявление, — объясняет он, показывая
документы. Я их быстро читаю, номерной знак совпадает, но я и не сомневался в этом. — К
сожалению, у нас много фургонов, и не все они используются ежедневно, поэтому сотрудник
не сразу заметил кражу. Я сожалею о том, что случилось, но компания не имеет никакого
отношения к какому-либо преступлению, — серьезно говорит он, глядя мне прямо в глаза.
— Вы просмотрели отснятый материал с камер наблюдения стоянки? У такой
компании как ваша, наверняка имеется современная система наблюдения, — спрашиваю я и
внимательно изучаю предпринимателя и его реакции, которые не заставляют себя ждать.
Мистер Брайтон при последнем вопросе сжимает челюсти, но продолжает стараться
не проявлять свой дискомфорт.
— Я немедленно позвоню сотруднику, который занимается этим вопросом и уточню.
Я так занят, что не могу беспокоиться о мелочах, — отвечает он, пока быстро набирает
номер на телефоне и подносит трубку к уху.
Мы ждём, пока он разговаривает со своим сотрудником, а затем, как только разговор
окончен, мужчина обращается к нам.
— К сожалению, телекамеры были отключены ворами. Они должно быть
профессионалы.
На его лице появляется довольная улыбка, которая совсем не подходит к ситуации. Ему
не следует радоваться тому, что нет видео, где запечатлены воры, которые якобы его