испытать такую сильную эмоцию, настолько всепоглощающую, что ты задаёшься
вопросом, может ли сердце вместить всё это.
— Это девочка! — говорит нам медсестра.
Хейли поворачивается ко мне со слезами на глазах, но улыбается и сияет как никогда.
— Натан, у нас будет девочка, это наша маленькая девочка.
— Да, наша дочь. — Я целую её, слишком переполненный эмоциями, чтобы сказать
что-то ещё.
— Знаешь, может быть тебе не следует идти на работу в таком состоянии, почему
не останешься дома? — спрашиваю я, пока она собирается.
— Потому что ещё рано и потом – я беременна, а не болею, — отвечает она, упрямая как всегда. — И мне было бы смертельно скучно сидеть здесь весь день одной, в
конце концов, это всего лишь на четыре часа.
— Хорошо, я согласен, — покорно соглашаюсь я, и в то же время звонит домофон.
— Это Айви! Я не могу дождаться, чтобы сообщить ей новости. Наконец, она
узнает, какого цвета нужно покупать вещи. — Она смеётся, и я с ней. — Сегодня вечером
мы все вместе поужинаем, чтобы отпраздновать!
— Конечно.
— Тогда увидимся сегодня вечером,— она наклоняется и целует меня. — Я люблю
тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Она выходит из дома с улыбкой и блестящими глазами, которые я запомнил навсегда.
Я не мог предвидеть, что счастье того момента станет уничтожено в одно мгновение, в тот же день. Я не мог знать, что это был последний раз, когда я видел эту улыбку.
Вспоминал миллион, миллиард раз тот момент, и я хотел бы обнять её сильнее, целовать дольше. Я хотел бы помешать ей выйти за дверь.
Мэйсон и я возвращаемся на работу после слежки в засаде, и к нам навстречу
подходит наш коллега.
— О Боже, Натан, я только что услышал, — говорит он, выглядя потрясено, чем
заставляет меня волноваться. — Помнишь того сумасшедшего, которого ты арестовал
почти год назад?
— Конечно!
И кто такое забывает?
— Его освободили сегодня утром.
— Что?! — восклицаю я испытывая ярость, пока рядом со мной Мэйсон сыплет
проклятия. — Какого дьявола это стало возможно?!
— Натан, этот мужчина может быть опасным, он неоднократно угрожал
заставить тебя заплатить, — говорит обеспокоенный Мэйсон. — Лучше быть
внимательнее в эти дни.
— Да, ты прав, — отвечаю я, и ощущаю, как внутри меня зарождается странное
чувство беспокойства.
— Ну, давайте не будем этим портить наш день, будем беспокоиться об этом
завтра, а теперь я бы сказал, что мы можем вернуться по домам. Увидимся сегодня
вечером, чтобы отпраздновать.
Он прощается и похлопывает меня по спине, чтобы ещё раз поздравить.
* * *
Я пересекаю порог своего дома. Странно – стоит тишина.
— Хейли? Ты дома?
Нет ответа, возможно, она осталась с Айви размышляю я, когда мой телефон
начинает звонить. Её фото появляется на экране, и я сразу чувствую себя спокойнее.
— Привет любимая, где ты?
— Она здесь со мной, — отвечает мужской голос, который заставляет похолодеть
кровь и разрывает на части весь мой мир. — Ты помнишь, кто я? — спрашивает меня голос
сумасшедшего.
— Чёртов ублюдок, где Хейли? Если ты причинил ей боль...
— Я тебя предупреждал что отомщу, и всё это время я не думал ни о чем другом.
Было легко получить нужную информацию, поэтому, как только вышел, прежде чем кто-
нибудь успеет засунуть мне палки в колёса, я пришёл к вашему дому и стал ждать, пока
твоя любимая жёнушка останется одна ...
Он заставил промёрзнуть до костей.
—Ты сукин сын! Скажи мне, где она! — кричу, а мой гнев и ужас объединяются в
одной ужасной эмоции, которую я не могу назвать.
— Нет необходимости кричать, я собираюсь тебе сказать где, вопрос в том: успеешь ли ты вовремя? Доберёшься ли ты вовремя, чтобы увидеть её в последний раз
живой? Судя по состоянию, не думаю, что у неё на самом деле осталось много времени, мне
интересно – дышит ли ещё.
Его смех – единственное, что я слышу, прежде чем он вешает трубку. И он эхом
отдается в моей голове.
Я сжимаю телефон так крепко, что не понимаю, как тот ещё не сломался. Ощущаю
себя словно это больше не моё тело, я чувствую, что моё сердце перестало биться.
Телефон издаёт звуковой сигнал, частично возвращая меня к реальности. С дрожащей от
ярости, боли и разочарования рукой, я читаю адрес, который прислал мне этот психопат.
Как молния выскакиваю из дома, и одновременно звоню Мэйсону для подкрепления.
Бегу как проклятый, и единственное, о чём думаю, это: «Пожалуйста, позволь ей остаться
в живых! Она должна быть живой. Этого не может произойти».
Не могу даже описать, что я чувствовал в тот момент, не могу объяснить, но я ощущал
каждую долю секунды, как они текут и ускользают, и всем сердцем надеялся, что жизнь
Хейли не делает тоже самое.
Приехал, с визгом шин остановился напротив старого промышленного здания и
побежал во внутрь. Сцена, которая открылась передо мной, будет преследовать меня до
конца жизни.
Я подбегаю к ней. Хейли лежит на земле покрытая кровью и ранами. Беру её на руки.
— Хейли, — кричу в отчаянии. — Любовь моя, пожалуйста, ответь мне, открой
глаза. — Проверяю сердцебиение, но его нет, поэтому пытаюсь её реанимировать. —
Пожалуйста, ты не можешь меня оставить, понимаешь? Ты должна жить, — продолжаю
повторять. — Пожалуйста, открой глаза!
Но её глаза больше не открываются, и сердце больше не бьётся.
Я слышу нечеловеческий крик, когда обнимаю Хейли и прижимаю к себе; только
тогда я понимаю, что крики исходят от меня. Когда я полностью освобождаюсь от всех
эмоций, настолько, что, кажется, будто я тоже мёртв, то слышу, как вдали раздаются
приближающиеся сирены, но я не двигаюсь. И вот так, немного позже меня находит
Мэйсон. Он обнаруживает меня полностью разрушенным, крепко прижимающим
безжизненное тело Хейли.
— Я не успел! Не смог её спасти! — говорю, пока меня переполняет отчаяние этих
воспоминаний. Упираюсь локтями в колени, а руками хватаюсь за волосы, и по щекам
падают слёзы.
— Натан, мне жаль. Мне так жаль. — Хани тоже плачет. Она приближается ближе и
обнимает меня.
В таком положении мы долго сидим на полу, но когда я выхожу из спальни, то
чувствую себя совершенно по-другому. Легче, как будто, наконец, исчез тот гнетущий вес, который все эти годы охватывал моё сердце.
Рассказать обо всём Хани и выплеснуть наружу все чувства, которые я хотел
похоронить внутри меня – подарило освобождение. Теперь я чувствую, что могу наконец-то
двигаться вперёд и начать снова жить.
* * *
— Ты уверена, что в состоянии сегодня пойти на работу? — спрашиваю я, когда
догоняю Хани в гостиной. Её глаза ещё красные от слез. После того, что случилось вчера, я
бы хотел, чтобы она не выходила на работу.
— Да, не волнуйся, я в порядке, — отвечает она с улыбкой, когда раздаётся дверной
звонок.
Не успеваю окончательно открыть дверь, как потерявшая формы фигура Айви
проходит мимо меня, направляясь прямо к Хани.
— Божечки, Хани! Мэйсон рассказал мне, что с тобой вчера случилось! Ты в порядке?
Ты цела? Боже, я так волновалась! — она произносит всё на одном дыхании. Тем временем
Мэйсон тоже входит в гостиную и поворачивается ко мне. Я киваю в ответ на его
молчаливый вопрос, чтобы сказать – всё в порядке.
— Айви, успокойся, не переживай, всё в порядке, — говорит Хани, улыбаясь и
пытаясь её успокоить.
— У тебя красные глаза. Ты плакала? Ты больна? Натан, что не так? — спрашивает
она, внезапно поворачиваясь ко мне.
— Айви, действительно, не волнуйся, сейчас всё хорошо, — отвечаю я, глядя на Хани, она смотрит в ответ, переплетая наши взгляды.
Наконец нам удаётся успокоить Айви. Она решает остаться дома с Хани, которая в
конечном итоге не идёт на работу. Айви предупредила Райана о произошедшем инциденте, и
он категорично запретил Хани выходить сегодня на работу, приказав ей взять несколько
выходных, и, честно говоря, это заставляет меня чувствовать себя намного спокойнее.
Затем вместе с Мэйсоном я отправляюсь на работу, надеясь получить хорошие
новости. Вчерашняя операция прошла успешно, даже если и с ужасными последствиями. Мы
лишь надеемся, что теперь проделанная работа принесёт некоторые плоды.
* * *
— Что нового? — спрашиваю у Мэдисон, которая отрешённо работает на
компьютере, когда я захожу в её офис.
— Если под новым ты подразумеваешь, какое-то заявление от одного из четырех
арестованных вчера, абсолютно нет, пока никто не собирается говорить.
— Чёрт возьми, — ругаюсь про себя.
— Но... я собиралась закончить предложение. Я обнаружила кое-что интересное, —
заключает она, сразу же привлекая моё и Мэйсона внимание.
— Что?
— Я заметила кое-что странное на одном из двух фургонов; из-за пуль в некоторых
местах краска автомобиля откололась, открывая под ней другой слой. Поэтому
предположила, что они его перекрасили. Заинтригованная этим я отсканировала
на компьютер, чтобы увидеть что под ним и... та-дан!
Последнее слово она произносит с интонацией, полной энтузиазма и указывает на
изображение на мониторе.
— Это логотип! — восклицаю я.
— Точно! Он принадлежит «World Corporation» – крупной компании по связи и
коммерции. Одна из тех, у кого всё везде схвачено, — заключает довольная Мэдисон.
— Интересно. Почему один из этих фургонов оказался там? Я бы сказал, что это
довольно подозрительно, — громко рассуждает Мэйсон.
— Я думаю, что мы действительно должны заглянуть в эту компанию. Отличная
работа, Мэдисон.
— Спасибо, — отвечает она довольная. — Но это ещё не всё. Этим утром получила
результаты анализов, проведенных у девушек. Они ещё находятся в шоке и не помнят
большую часть из того, что произошло до момента, когда оказались в фургоне. В их телах
было обнаружено тоже самое вещество, которое мы нашли в фургоне. Вероятно поэтому они
в таком растерянном состоянии.
— Всё это означает, что денег, которые зарабатывают на наркотиках, уже
недостаточно, и они нашли другой способ увеличить свою прибыль. Заманивают и
накачивают молодых девушек, а затем продают их тем, кто больше заплатит, — говорю я, испытывая отвращение к этим отродьям человечества.