Конец октября, я медленно бреду по бульвару. Погода дождливая и холодная. С трудом двигаюсь вперёд, не желая возвращаться в квартиру Джейдена. С момента трагедии мы практически не разговариваем. Между нами слишком много не высказанного, но я пресекаю любые разговоры. Не хочу распространяться о причинах своего нежелания сообщить ему о Джейсе, раз в любой момент могу потерять смысл жизни.

Мы хотели пожениться, но из-за трагических событий нежный росток нашей любви вырван с корнем. Я пробегаю мимо поста охраны Тайм-Уорнер-Центра, чтобы попасть к квартирным лифтам.

— Добрый вечер, мисс Роуч. Нет новостей? — интересуется охранник по имени Джорж, который дежурит этим вечером. Он хороший парень и всегда интересуется Джейсом, хотя лично с ним не знаком. Я ему однажды показывала фотографию, на которой Джейс демонстрирует выигранный теннисный кубок.

— Нет, Джорж, всё по-прежнему. Спасибо, что спросили.

С опущенной головой крадусь дальше к лифтам, которые доставляют меня наверх.

Вхожу в квартиру и вижу, что там никого нет. Джейден ещё не вернулся. Я рада, что мне не придётся с ним сталкиваться. Ещё и сегодня выносить его взгляд – это уже выше моих сил.

Не притрагиваясь к ужину, я отправляюсь спать.

***

Резкий свет бьёт мне по глазам. Я просыпаюсь от какого-то звука. Джейден стоит в дверном проёме и... шатается. Я сонно тру глаза, уж не снится ли мне это.

— Привет, бабочка! — голос слишком громкий и невнятный.

— Ты напился! — на моё обвинения в свой адрес он делает жест рукой, который может означать что угодно.

— Что случилось? — спрашиваю я уставшим голосом и усаживаюсь в постели.

Джейден неуверенным шагом подходит ко мне, медленно садится на край кровати.

— Я был там... потом.

— После чего?

— Меня напоили. Я хочу с тобой поговорить.

— Сейчас? — смотрю на часы. Половина двенадцатого. Проклятье, я просто валюсь с ног, и ему необходимо выспаться! У меня совсем нет желания вести серьёзные разговоры. С сомнением интересуюсь, — тебе надо было напиться, чтобы поговорить со мной?

— Ну, да.

— О, Боже, Джейден! Что случилось, что ты хочешь от меня? Я устала и хочу спать, — я махаю рукой, будто хочу прогнать его из своей комнаты.

— Почему ты мне не сказала?

— Что я тебе не сказала?

— Что я отец, что у меня есть сын!

Ага, вот мы и добрались до щекотливого вопроса! Причина, по которой он неделями смотрел на меня этим тоскливым взглядом.

— Ах, Джейден, — вздыхаю я. — Как долго ты ещё будешь меня об этом спрашивать? Я не могу тебе объяснить. Теперь я, конечно, понимаю, что была неправа, но тогда не могла поступить иначе. Что ты ещё хочешь услышать от меня?

Он всё время трясёт головой.

— Нет, это не настоящая причина. Я хочу услышать правду!

— Джейден, это и есть правда. Мне нечего больше добавить. В какой-то момент стало слишком поздно об этом говорить.

— Джейс имеет право знать, кто его отец. А сейчас он, может быть, никогда... — Джейден замолкает на полуслове.

Я вижу слёзы в его глазах? И обличительный тон, будто это я виновата в том, что случилось с Джейсом.

— Почему бы тебе не произнести вслух? Скажи, что, как мать, я оказалась несостоятельной! Да, я плохая мать. Но знаешь что? Ты не должен произносить эти слова вслух, потому что я и сама это знаю. Я говорю их себе каждое утро и каждый вечер, когда смотрюсь в зеркало. И я готова сделать кое-какие выводы. Если Джейс никогда не очнется, я буду винить себя до конца жизни, но пока этого не произошло, буду каждый день надеяться, что он снова проснётся!

Последнее предложение я выкрикиваю так громко, что Джейден шарахается и с яростью смотрит на меня.

— Я не виню тебя, — он тоже разговаривает на повышенных тонах, но на удивление трезвым голосом. — Ты единственная, кто в этом убеждён, поэтому и не терпишь возражений! Тебе, очевидно, не понятно, что жизнь порой бывает несправедливой. Для тебя всё должно иметь причину. Но я тебе вот что скажу, Ава, иногда происходят вещи, которые нельзя предотвратить или на них повлиять. Даже Ава Роуч не может.

Я в бешенстве вскакиваю. Мы орём друг на друга, как супруги, много лет прожившие в браке. Возможно, мне и хотелось бы, чтобы меня обняли и утешили, но его отстранённость выводит из себя. Кто он такой, чтобы говорить мне такие вещи? Где он был, когда я ходила беременной и очень нуждалась в его помощи? Или он когда-нибудь спросил, как я справляюсь с прессингом карьеры? Ни разу!

Мне очень хотелось швырнуть эти слова ему в лицо, но я молчу. Злость лишает меня дара речи. Вместо этого я натягиваю джинсы, накидываю блузку, засовываю ноги в кроссовки. Бесцельно побродив по комнате, достаю свой маленький чемодан, кое-как заталкиваю в него одежду. Затем хватаю сумку и ключи от машины.

— Знаешь что? Я просто хочу уйти отсюда, подальше от тебя, от твоих упрёков, твоих обличительных взглядов. Возможно, тогда я, наконец, снова вздохну полной грудью, возможно, я смогу снова жить! — бросаю ему в лицо и в спешке покидаю квартиру.

Но Джейден крепкой хваткой держит меня за руку.

— Я не могу без тебя жить, и ты это прекрасно знаешь. Ты можешь уйти, но от меня не убежишь. Потому что я всегда буду следовать за тобой, сладкая малышка!

Глава 46

Ава

Я делаю промежуточную остановку в больнице и сообщаю сестре Джулии, что на несколько дней уезжаю из города, поэтому не смогу присматривать за Джейсом. Она обещает мне тотчас же сообщить, если произойдёт хоть малейшее изменение. Я во все глаза смотрю на Джейса, разговариваю с ним, хоть он меня и не слышит. Нежно глажу его по лицу, а затем выезжаю из Нью-Йорка кратчайшим путём.

Только когда я добираюсь до междуштатной магистрали, мне опять становится легче дышать. Я чувствовала, что в Нью-Йорке задыхаюсь. Будто близость Джейдена медленно лишает меня рассудка.

С каждой милей, которая приближает меня к цели, я ощущаю прилив сил. Мысли проясняются, взгляд на некоторые вещи меняется. На пару дней я оставляю город и моего ребёнка, который не заметит моего отсутствия. От одной лишь мысли об этом могут навернуться слёзы на глаза. Но я стараюсь глубоко дышать. Оставляю в Нью-Йорке и Аву Роуч, автора, которая ломает себе голову, как, опираясь на былую непосредственность, написать новую книгу. Когда за моей спиной растаял силуэт Нью-Йорка, и я задумываюсь о своём новом романе, появляется чувство, что меня преследуют тихие голоса. «Как вы можете разочаровывать своих читателей?» Это один из самых безобидных упрёков, которые въедаются мне под кожу. Если бы Джейден только знал, под каким сильным давлением я нахожусь, и как мало могу ему сопротивляться ему, он бы вышел из себя.

Около двух часов ночи я добираюсь до Нью-Хейвена. К маме ехать не хочу. Нет, только не сейчас. Она удивится, что это мне понадобилось среди ночи, поэтому машину я направляю в противоположную сторону от их с Гарри дома.

Через некоторое время я останавливаюсь на парковке возле «Файрворк», бара, в котором раньше работала официанткой. Целую вечность назад, как мне кажется. За это время, Люк и Джимми превратили «Файрворк» в модное заведение города, парковка забита, бар переполнен. Здесь никто не знает о случившемся, никто не знает, что у меня есть ребенок, отец которого – Джейден. Никто не подозревает, что Джейс в больнице борется за жизнь. Никто не в курсе моих профессиональных забот. Здесь я просто Ава, которая когда-то жила в этом городе и работала официанткой.

Заведение переполнено, и мне приходится прокладывать себе дорогу к барной стойке. Когда один из табуретов освобождается, я присаживаюсь, но какой-то рослый парень желает его у меня отнять. Его останавливает мой испепеляющий взгляд, который в состоянии растопить криптонит (прим.пер.: Криптонит – камень с планеты Криптон в комиксах и фильмах о Супермене. Губителен для Супермена), поэтому он считает за лучшее оставить табурет мне.

— Ава Роуч, какая честь видеть вас в нашей скромной забегаловке! — восклицает Люк, обнаружив меня. Он наклоняется, целует в обе щеки и ставит мне Колу.

Но я отрицательно качаю головой.

— Лучше текилу, — и показываю, что двойную.

— О, как, проблемы? — у Люка брови от удивления ползут вверх.

— Даже не представляешь какие.

Джимми приветственно машет из другого конца бара. Люк нежно пожимает мне руку.

— Потом поговорим. Когда будет поспокойнее, — он подмигивает мне и возвращается к работе.

В нетерпении я опрокидываю стакан. Текила обжигает горло, и мне приходится подавить приступ кашля.

— Я тебя совсем не узнал, Ава Роуч, — давешний здоровяк устраивается возле меня. Только его мне и не хватало! Может засунуть свои дурацкие приставания куда подальше.

— А я и не знала, что мы с тобой знакомы, кретин! — бормочу себе под нос и вглядываюсь в ухмыляющуюся физиономию.

— Только не говори, что не знаешь, кто я!

Приглядываюсь повнимательнее. И обалдеваю.

— Брук?.. Бруклин? — не могу поверить. Но кивок подтверждает моё предположение. — Боже! Как ты изменился!

— Могу ответить тем же. Хотя ты мне сразу показалась знакомой.

— Ты выглядишь совсем не так, как раньше, — я разглядываю его широкую грудь, мускулистые плечи, которые с трудом помещаются в рубашке. Боже, какой этот парень накачанный! — Швы на рукавах не разойдутся? — ухмыляюсь я, продолжая таращить глаза на чудовищных размеров бицепсы.

— Это от работы, да и тренировки, — небрежно замечает парень, пожимая плечами.

— Чем ты занимаешься? — я вспоминаю, что он прервал учебу, когда из-за связи с Хоуп оказался на мели.

— Служу в полиции.

— Что? Правда?

Он со смехом кивает.

— Да, правда. Не верится? Я закончил учебу в Провиденсе. Пожил там некоторое время, а месяц назад вернулся. Теперь я детектив в Нью-Хейвене.

Одобрительно киваю.

— Тогда тебя можно поздравить. Здорово, что ты вернулся, я очень рада.

Он прикладывает два пальца ко лбу и с лукавством салютует.