- Кофеварку я включил, - сказал он буднично. - Где у вас кофе?
Я потянулась к шкафчику.
- А вы какой любите?
- У вас большой выбор?
- Целых два. Арабика и... зеленая арабика.
- Лучше первый.
Я остро ощущала его присутствие. Не был Глеб особо крупным мужчиной, но в кухне почему-то стало очень тесно.
- Сыр? Бутерброд?
- Сыр, если можно.
Глеб посторонился, чтобы я могла открыть холодильник. Украдкой соскребла плесень и нарезала сыр фигурным ножом. Заварила кофе, передала чашку с блюдцем шефу.
- Спасибо.
Садиться я тоже не стала. Прислонилась спиной к кухонному столу. Кофе был еще тот. Да и посетитель... Теперь он смотрел в пол. В судорожном молчании мы допили кофе. Глеб тут же поставил чашку.
- Спасибо, очень вкусно.
Хоть бы тень сарказма! Я с облегчением поплелась за ним в коридор, молча наблюдая, как он надевает плащ. Коротко глянул на меня.
- Спокойной ночи.
- Спокойной.
Я закрыла дверь, поглядела на нее и сказала с чувством:
- Ох, и дура!
Вяло попивая кофе, я прослушала программу “Ваша безопасность”, обучающую, как без риска для жизни войти и выйти из собственной квартиры. По утрам очень бодрит, знаете ли...
Чувствуя себя дряхлой развалиной, сунула ноги в засохшие туфли. С опаской осмотрела колготки - не появилась ли где “стрелка” - потерла замызганный плащ. Да ладно, кто меня в такой темноте увидит! И с мрачной решимостью распахнув дверь, ступила во мрак подъезда.
- Ведьмина погода! - сказала я с чувством, швыряя на стол зонтик. - Доброе утро!
Буров при виде меня схватился за сердце.
- Гос-споди! Ты! Почти вовремя!
- Привет-привет, - сказала Галочка, продолжая подкрашивать глаза.
- Наташ, глянь, - озабоченно сказала Таня. - Вчера весь вечер с Игорюхой решали. Может, в учебнике опечатка?
- У меня с утра мозги не варят.
- А они вообще когда-нибудь у тебя варили?
- Заткнись, а?
- Чего такая нервная? Сразу видно, весь вечер одна дома просидела!
- Ну уж не весь, - пробормотала я, здороваясь со своим “сереньким”. - Так, забегал кое-кто...
- Значит, не пропал вечерок?
Я посмотрела косо - в невинном на первый взгляд вопросе чудился некий подтекст - уж не созваниваются ли друзья на ночь глядя?
- Что ты привязался? Да, хороший был вечер! Да, не пропал! Да, от счастья просто на стенку лезу! Что тебе еще надо знать?
- Да нет, уже все выяснили, - сказали за моей спиной. И долго он стоит здесь, глядя на меня сверху вниз своим спокойно-снисходительным взглядом? И что из сказанного он примет на свой счет?
- Здрас-сте...
- Здравствуйте-здравствуйте. Ну, раз вы так хорошо отдохнули, вы и работать будете так же плодотворно. Заказ должен быть выполнен к концу недели.
- Хорошо, Глеб Анатольевич, - сказала я, метнув взгляд на Бурова - тот с невиданным усердием молотил по клавиатуре.
- Разрешите... - из-за моего плеча явилась рука шефа, коснулась клавиш легким, почти ласкающим движением. Откинувшись на спинку, я поглядела на его сильные пальцы, просто летающие по клавиатуре. Исподлобья скользнула взглядом по рукаву костюма, по твердому плечу, классическому галстуку, гладко выбритому подбородку, чуть впалой щеке, носу с обнаружившейся легкой горбинкой, еле заметной язвительной морщинке в углу рта, слегка сощуренным глазам - серым или синим? - и...
- Поня-ятно... - слегка врастяжку сказал Глеб, и, вздрогнув, я поспешно перевела взгляд на экран. Заметил ли он, что я его рассматривала? Оказывается, шеф контролировал мою работу. И, похоже, остался этой работой не слишком доволен.
- Продолжайте, - сказал он, скользнув взглядом поверх моей головы, и отошел к своему драгоценному Бурову.
Можно подумать, брошу на полпути! И чего привязался? Хоть бы для приличия других проверил - вон, трудятся, не покладая рук! Так, бурча про себя, я погрузилась с головой в увлекательную программу под названием “Бухучет”.
- Наташ, тебя!
Потирая занемевшую шею, я дотянулась до телефона. Дима. Дима? А, познакомились у Марины, двадцать пять процентов алиментов, брюнет, произвел приятное впечатление, взял номер телефона и, как водится, пропал. Я, значит, не произвела. А теперь, значит, вспомнил и безо всяких объяснений и извинений приглашал меня на вечеринку. Что нести? Себя, себя, конечно, вы самый - лучший подарок. “ Подарок” похмыкал, погмыкал и нехотя - очень нехотя - согласился.
Я положила трубку. Нина Дмитриевна, уже давно делавшая мне призывные знаки, уставилась на меня, как на приговоренную.
- К начальнику...
Я съежилась. Отдел следил за мной с любопытством и опаской. Торопливо причесываясь и подкрашиваясь, я попыталась вспомнить все свои грехи и сбилась со счету.
- Ни пуха ни пера! - сказал Буров, не сводя глаз с экрана.
- К черту! - прошипела я, хлопая дверью.
Лифт, похоже, разгоняется в течение дня - утром, когда я опаздываю, еле плетется, а сейчас и вздохнуть не успела, как очутилась в приемной.
Высокая эффектная секретарша, уже перевесившая плащ через руку, нетерпеливо щелкала замком сумочки. Сказала раздраженно:
- Наконец-то!
Нажав кнопку, сообщила волшебно переменившимся голосом:
- Васильева пришла, Глеб Анатольевич!
- Пусть войдет. Можете идти, Лена.
- До завтра, Глеб Анатольевич.
И, небрежно ткнув пальцем в дверь, пронеслась мимо, едва не хлестнув меня полой плаща. До свиданья, милое созданье, подумала я кисло и посмотрела на дверь. Она открылась.
- Ну что вы? - нетерпеливо спросил шеф. - Входите.
Неохотно переставляя ноги, я забрела вслед за ним. Остановившись у кресла, он энергично надевал пиджак.
- Садитесь! - бросил через плечо.
...Я присаживаюсь на край стола, мои голые коленки на уровне его лица, тушу длинную сигарету в привезенной неведомо откуда пепельнице и говорю тягучим голосом: “ Милый мой...”
Воображение меня всегда губило. Я поспешно сморгнула. Глеб смотрел на меня в ожидании. Я обнаружила, что изо всех сил вцепилась в свою сумку, представила, какой у меня сиротский вид и неожиданно разозлилась. Промаршировала к столу и села в кресло - нога на ногу. Присев на широкий подоконник, шеф снял очки в тонкой оправе и потер переносицу. Когда он отнял руку, глаза его были прицельно-острыми, и я невольно опустила ноги по стойке смирно. Скорее всего он носил очки не по необходимости, а из желания придать своему резкому лицу побольше интеллигентности.
Глеб смотрел на меня так долго, что я превратилась в бездыханную лягушку: то ли думает, как меня лучше препарировать, то ли вообще о своем замечтался. Я осмелилась шевельнуть пальцем, и, похоже, это его разбудило: он открыл рот и произнес совсем не то, что я ожидала.
Он сказал:
- Что вы делаете сегодня вечером?
На какой-то дикий миг почудилось, что мне собираются назначить свидание. Он поспешил вернуть меня к нормальному мироощущению.
- Вы можете оказать мне большую услугу.
Я сидела, проглотив язык. Похоже, Дима сегодня отпадает. Не мог, что ли, Бурова попросить просчитать? Он уже устал ждать ответа, когда я, наконец, обречено осведомилась:
- А что надо сделать?
- Составить мне компанию.
Еще одно кино? Начальник оторвал сухопарый зад от подоконника и непринужденно уселся на угол стола, покачивая ногой.
- П-пожалуйста...
Он поднял ровные брови.
- Вы так уверены, что я не предложу вам ничего неприличного?
- А... э... ну, я на это надеюсь.
Не успела я договорить, как поняла, что фраза прозвучала двусмысленно. К счастью, слегка улыбнувшийся шеф не стал углубляться.
- У моей мамы сегодня день рождения.
- Поздравляю!
- Спасибо. Вечер ожидается сугубо семейный: родственники, всякие там пары с детьми. И я.
Он сделал паузу, а я уже прикидывала - не собирается ли он проконсультироваться насчет подарка. Понятия не имею, чему обрадуется мать состоятельного джентльмена.
- Ну вы знаете родителей, как всегда начинают: “А ты опять один? Сколько ж можно? Не пора ли остепениться?”
Я сочувствующе кивнула: любимая песня моей мамы.
- Я, естественно, завожусь, мама расстраивается, праздник испорчен... Так что - выручите, составьте мне компанию на сегодняшний вечер!
Я продолжала машинально кивать и только потом, расслышав, оцепенела:
- Что?! Я? - спросила с ужасом.
Шеф непривычно - словно неуверенно - улыбнулся.
- А что вы так испугались? Уверяю вас, мои родственники - вполне приличные люди. Большинство не кусается.
- Да я и не сомневалась! Но я...
- Заняты? Вы не можете перенести вашу встречу на другой день? Вы меня очень обяжете.
- Но почему я? У вас же куча знакомых женщин, я думаю, любая с радостью...
Он смотрел на меня с живым интересом:
- Куча женщин? С чего вы взяли?
Вот ненормальный! Другой мужик на его месте немедленно бы поддержал мои слова или начал отнекиваться с таким видом, который только подтверждал обратное.
- Ну... вы такой...- я повертела в воздухе рукой. - Интересный мужчина. И вполне... э-э... респектабельный.
- А что для женщин главное? - осведомился он. - Моя интересная внешность или мой... э-э... кошелек?
- Как для кого, наверное.
- А для вас?
Я беспомощно хлопала ресницами - что я могла ему сказать? Что начальников как мужчин не воспринимаю ввиду полной безнадежности, а содержимое его кошелька меня интересует чисто теоретически, как гимнастика для ума - за какое время я могла бы его потратить?
Шеф сжалился:
- Впрочем, не важно. Едем прямо сейчас, по дороге надо успеть купить подарок.
- Сейчас? - с ужасом спросила я, забыв осведомиться, когда это я успела дать согласие. - Но я же не одета...
- А я и не заметил, что вы голая!
Он подхватил меня под локоть, снимая с кресла, как пушинку с рукава. Я полетела рядом, растерянно слушая его уговоры:
- Выглядите вы вполне адекватно. Я тоже не буду переодеваться.
Я кинула косой взгляд - как будто это ему было надо! Он перехватил мой взгляд и, неправильно его истолковав, на ходу расслабил и стянул галстук. Сунул его в карман пиджака, расстегнул воротник рубашки.