При проведении переписи был расширен круг облагаемых контингентов за счет положения в оклад всех сосланных на поселение в Сибирь и разночинцев и, кроме того, увеличена подать на однодворцев на один рубль. С этого времени однодворцы рассматривались правительством как податной элемент наряду с государственными крестьянами. В результате прекратились наборы однодворцев в ландмилицию. На них была распространена система рекрутских наборов. Значительное увеличение доходной части бюджета принес новый порядок сбора налога с заводчиков и купцов. С 1775 года они вносят вместо десятины и подушных денег один процент с объявленного капитала.

В дальнейшем расходы на армию продолжали возрастать.

Годы	Израсходовано средств на армию (без флота) (в рублях)	На ведение военных действий (в рублях)*
1781	10 600 000
1782	10 300 333
1783	13 720 000
1784	14 320 000
1785	16 400 000
1786	19 110 000
1787	21 060 000	5 000 000
1788	18 690 000	1 600 000
1789	20 170 000	1 600 000
1790	21 620 000	1 600 000
1791	24 590 000	1 500 000
1792	28 100 000
1793	23 300 000
1794	21 600 000
1795	22 200 000
1796	21 000 000

* Н. Д. Чечулин. Указ. соч., стр. 316–317.

На содержание Балтийского флота по расписанию 1778 года отпускалось по штатам мирного времени 1 692 751 руб. 64½ коп., а по штатам военного времени — 2 331 177 руб. 13 коп. После русско-шведской войны было установлено ежегодно отпускать — 1 200 000 руб. 31 коп.

Сверх того, на содержание Черноморского флота отпускалось:

в 1786 году	804 605 руб.
в 1787 году	804 985 руб.
в 1788 году	804 958 руб.
в 1789 году	804 338 руб.
в 1790 году	814 656 руб.
в 1791 году	814 373 руб.
в 1792 году	852 361 руб.
в 1793 году	813 953 руб.
в 1794 году	813 953 руб.
в 1795 году	2 118 429 руб.
в 1796 году	2 119 549 руб.*

* ЦГАВМФ, ф. 316, д. 902, лл. 10 и 49.

В период военных действий расход на армию и на ведение военных действий составил 45–46 процентов всего бюджета, по окончании войны на содержание армии и флота — 35–40 процентов.

Расходная часть бюджета все чаще не покрывалась поступлением от налогов. Недостаток в средствах покрывали выпуском бумажных денег, сумма которых к 1796 году возросла до 156,7 млн. руб.[1023]. В 1760 году был открыт специальный Ассигнационный банк. Кроме того, были заключены займы на сумму 35 млн. рублей ассигнациями. Выпуск бумажных денег и заграничные займы составили государственный долг в сумме 192,7 млн. рублей. Хотя в манифесте 1787 года было обещано «святостью слова царского за Нас и преемников Императорского Российского Престола, что число банковых ассигнаций никогда и ни в каком случае не долженствует простираться в Нашем Государстве выше 100 000 000 руб.». В действительности размен и выпуск бумажных денег Екатериной II был «простой уловкой»[1024], которая лишь на время отсрочила финансовый кризис в стране. Государственный долг еще более увеличил тяжесть налогового бремени на крестьянство.

Правительство наносило своей финансовой политикой серьезный ущерб народному хозяйству страны, но другого выхода оно не находило.

Улучшить финансовое положение страны можно было путем перехода на буржуазную кредитно-денежную систему. Но при господстве феодально-крепостнических отношений это исключалось.

Основываясь на феодально-крепостнических источниках, правительство продолжало усиливать налоговый пресс. В 1794–1796 гг. была предпринята пятая ревизия. Согласно этой переписи подлежало обложению 17 815 тыс. человек мужского пола. После пятой ревизии подушный сбор увеличился с 70 коп. до одного рубля[1025].

Военные расходы только частично покрывались прямыми налогами, сумма которых не превышала 20 млн. рублей. Приходилось снова прибегать к выпуску ассигнаций. Сумма ассигнаций в обращении возросла за четыре года (1796–1799 гг.) с 156,7 до 210 млн. рублей[1026]. Выпуск такого количества ассигнаций неизбежно повлек за собой падение курса бумажного рубля с 99 коп. в 1783 году до 69 коп. в 1796 году и до 65½ коп. в 1799 году (по данным Петербургской биржи).

Падение курса ассигнаций заставило правительство перейти на смешанную подать. При введении нового подушного налога устанавливался различный порядок для южных и северных губерний. Крестьяне хлебородных губерний обязаны были вносить по 75 коп., а на остальную сумму сдавать рожь и крупу. Крестьяне нехлебородных губерний вносили только деньги. В 1795 году по новому порядку поступило 702 426 четвертей ржи и 5758 четвертей крупы, которые и использовались для пополнения продовольственных магазинов, опирающихся на главные депо, открытые в 1798 году в Петербурге, Риге, Смоленске, Киеве, Херсоне, Москве и в Казани[1027].

Остановимся на вопросах организации управления снабжения войск продовольствием и амуницией.

Во второй половине XVIII века в комиссариатское и провиантское дело вносится ряд усовершенствований. Вначале 1764 года в Москве был снова образован Главный кригс-комиссариат. В Петербурге существовала особая контора «для многих исправлений по Комиссариату». При каждой дивизии вместо отдельных комиссаров учреждались «комиссариатские комиссии», которые и заботились о снабжении войск.

Обычно комиссары из этих комиссий сопровождали свои дивизии. Во время расположения войск на квартирах они находились при штабе дивизии.

На случай войны предполагалось, как и в 1736 году, формировать «походный комиссариат», в распоряжение которого и поступали комиссариатские дивизионные комиссии. Всего при 10 дивизиях было образовано 10 комиссий. Комиссариатская комиссия имела в своем составе 85 человек.

В каждой дивизии учреждался вещевой магазин. Кроме того, в Москве был выстроен «Главный вещевой запасный магазин» и отдельный склад в Петербурге. Все эти мероприятия в известной мере улучшили постановку снабжения армии вещевым и амуничным довольствием.

Одновременно упорядочению подверглось также и провиантское снабжение. В 1766 году в Москве учреждается «Главная провиантская канцелярия» с филиалом в Петербурге. При дивизиях сформированы провиантские комиссии, являвшиеся исполнительными органами провиантской канцелярии. Несомненно, что учреждение этих органов усовершенствовало снабжение войск хлебом и фуражом.

В 1775 году провиантские органы освобождаются от сбора средств с населения. Сбор средств передается в ведение административных органов (казенных палат и казначейств), которые и обязаны были перечислять деньги по назначению Главного комиссариатского управления.

Теперь в мирное время снабжение войск осуществлялось через войсковые магазины и путем закупок на месте расквартирования войск. Кроме того, были устроены специальные проходные магазины, расположенные на больших трактах, по которым производились передвижения войск внутри страны[1028].

Магазины имели стратегические запасы, предназначенные для военного времени и регулирования рыночных цен.

Переход на денежное довольствие сосредоточил в руках комиссариата необходимые средства для закупок.

Хотя организационно снабжение и было усовершенствовано, однако оно не избавило эти органы от колоссальных растрат и хищений, которые особенно часто наблюдались во второй половине века. Установленный Петром I порядок, по которому полк получал ассигнованные средства и тратил по назначению, был отменен. Вещевые и продовольственные органы стали самостоятельными и не подчинялись строевым командирам. Это обстоятельство давало им возможность производить всякого рода манипуляции и расхищать средства, принадлежащие полкам.

Этому способствовала и довольно большая разница в рыночных ценах. Так, в середине XVIII века цены на рожь колебались от 40 коп. до 1 руб. 50 коп. за четверть, на овес — от 48 коп. до 1 руб. 20 коп., на ячмень — от 40 коп. до 1 руб. 25 коп. в различных губерниях. Разница в ценах позволяла актировать закупки по более высоким ценам.

Хищения стали постоянным явлением.

В организации снабжения наряду с положительными сторонами имелись существенные недостатки.

Во-первых, снабжение не объединялось в руках Военной коллегии; во-вторых, оно было автономным в армиях и дивизиях; в-третьих, в военное время снабжение зависело от центральных органов, что было хорошо для мирного времени, но создавало большие неудобства в условиях войны.

В 1791 году правительство вновь пыталось передать дело снабжения в ведение Военной коллегии, но существенных результатов эта мера не дала.

Мероприятия правительства в конце XVIII века носят главным образом организационный характер и направлены на исправление частных недочетов. В 1797 году Главный комиссариат и Главную провиантскую канцелярию перевели в Петербург и подчинили Военной коллегии. Они стали называться экспедициями Военной коллегии. Таким образом, был ликвидирован разрыв между военными учреждениями, и все руководство организацией и снабжением войск сосредоточивалось в одних руках. Армейские и дивизионные комиссии были упразднены (как и вообще все дивизии), и вместо них открыто семь провиантских и семь комиссариатских депо, дислоцированных по месту расположения инспекций. Таким образом, они из учреждений войсковых превратились в местные органы. Все эти органы получили новые штаты[1029].

В целях обеспечения правильной и целесообразной деятельности военно-хозяйственных органов общие распоряжения высшего порядка шли от коллегиального органа, каким являлась Военная коллегия. Управление ведомствами и, следовательно, реализация решений Коллегии сосредоточивалось в руках генерал-кригс-комиссара и генерал-провиантмейстера, имеющих полное единоначалие.

На период военного времени распоряжения командующего армией передавались интенданту, который находился при главной квартире. Ему подчинялись две комиссии, состоящие из трех членов каждая. В распоряжении комиссий были четыре комиссионера, шесть магазин-вахтров и 18 человек обслуживающего персонала. Они осуществляли вещевое снабжение и продовольствование полевой армии, опираясь на вещевые и провиантские депо.