Сделка

«Ситроен» с металлическим дребезгом остановился напротив портовых ворот, и почти тотчас же из него вышли два человека: один — в форме бельгийской военной полиции, а другой — в синем морском кителе с золотыми пуговицами.

Сесар Морейра, стоявший на капитанском мостике, просунул голову в салон и предупреждающе свистнул.

— У нас гости! — объявил он.

Тут же по палубе прошлёпали босые ноги его жены, пока не остановились рядом с механиком.

— Черт! — пробормотала она, откидывая упавшие на лицо волосы. — Я думала, допросы уже кончились.

— Тот, что справа — не полицейский, — заметил Сесар. — На нем форма военно-морского флота.

В первую минуту Жюли подумала, что это, должно быть, сотрудник УМР, присланный, чтобы наконец-то вытащить их из этой дыры.

Но как раз в эту минуту человек в синем кителе бросил взгляд в сторону рубки «Пингаррона» и что-то спросил у сопровождавшего его полицейского. На таком расстоянии трудно было что-либо прочитать по его губам, но все его жесты явно казались странными и наводили на тревожные мысли.

— Это англичанин, — произнесла француженка, разглядев нашивки на его кителе; в голосе её прозвучал такой ужас, как если бы она заявила, что этот человек — посланник самого Вельзевула.

Сесар обнял Жюли за талию.

— Не волнуйся, Жужу, — успокоил он. — Здесь они ничего не смогут нам сделать.

Но рулевая по-прежнему не находила себе места от беспокойства; она достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понять — он и сам не верит в свои слова.

— Сходи, позови Марко, — сказала она и, посмотрев на своё платье в цветочек, добавила: — А мне нужно переодеться.

Француженка бросила на мужа последний взгляд перед тем как он ушёл, пока вновь прибывшие поприветствовали солдат, охранявших вход на причал, и направились в сторону их судна.

Минуту спустя оба офицера поднялись на палубу маленького сухогруза и встали возле перил, заложив руки за спину и дожидаясь, пока кто-нибудь выйдет на палубу, чтобы их встретить.

Человек в морской форме не переставал озираться с притворной озабоченностью и явным недоверием на лице.

— Вы уверены, что это то самое судно? — спросил он у своего спутника.

— Да, месье, — снова ответил полицейский, заинтригованный сомнениями англичанина. — Вы же сами видели название на носу: «Пингаррон».

— Да-да, конечно, — согласился тот, рассматривая грубо сколоченную надстройку и следы обгорелой краски. — Но, по правде говоря… я ожидал чего-то другого.

Капитан Лерро из военной полиции Бельгийского Конго — высокий сутулый человек, озлобленный на весь свет — искоса взглянув на моряка, пробормотал:

— Вы ещё не все видели.

Спустя несколько мгновений металлическая дверь, ведущая внутрь надстройки, с лязгом распахнулась, и англичанину пришлось призвать на помощь все своё воспитание, чтобы не рассмеяться.

С самым решительным видом к ним направлялась маленькая, весьма хорошенькая девушка в потрёпанной мужской рубашке и мятых брюках. Девушка была босиком, но при этом в капитанской фуражке американского торгового флота, надвинутой на самые уши. Вылитая девочка-подросток, стащившая отцовские вещи, чтобы нарядиться моряком на карнавальную вечеринку.

За нею следовал мулат с печальными глазами, немногим выше её ростом и в замасленном синем комбинезоне. Замыкал шествие опасного вида гигант, глядевший на них с видом мясника, который оценивает барашка, прежде чем отправить его на бойню. Не было сомнений, что у этого типа под одеждой припрятано оружие.

Моряк уставился на это необычное трио, стараясь понять, как же с ними себя вести. Наконец, он решил обратиться к девушке в капитанской фуражке, которая, уперев руки в бока, враждебно смотрела на них огромными карими глазами.

— Коммандер Флеминг из Королевского флота, — представился он, отдавая честь. — Прошу разрешения подняться на борт.

— Боюсь, уже несколько поздновато просить разрешения, не правда ли? — ответила девушка с сильным французским акцентом, покосившись на сходни, по которым уже поднимались солдаты. — Ведь вы уже и так на борту?

— Ваше судно под арестом, — ответил Лерро. — Так что формально мы не обязаны…

— Вы правы, — перебил Флеминг, обращаясь к девушке и подавая знак полицейскому, чтобы тот молчал. — Если вы пожелаете, я могу сойти на берег и попросить вашего разрешения, стоя на причале.

Француженка на миг призадумалась, после чего спросила:

— Чего вы хотите?

— Я хотел бы поговорить с капитаном — вернее, с лицом, его замещающим, — ответил Флеминг, стараясь держаться как можно любезнее.

Скрестив руки на груди, девушка улыбнулась, открыв два ряда белоснежных зубов.

— Я его замещаю, — объявила она.

Флеминг покосился на мулата и гиганта по обе стороны от девушки. Ни один из них даже не подумал возразить.

Коммандер разведки королевского флота был уверен, что над ним смеются, однако он пришёл не для того, чтобы спорить, поэтому, проглотив свой скепсис, изобразил согласие и протянул девушке руку

— В таком случае, рад с вами познакомиться, — торжественно произнёс он. — Вы ведь Жюли Дума, верно?

Девушка слегка удивилась, но, покосившись на Лерро, стоявшего рядом с англичанином с таким видом, словно проглотил жабу, вспомнила, что после допроса колониальные власти знают о них все, включая размер обуви.

— Верно, — ответила она, глядя на протянутую руку Флеминга так, словно это ядовитая змея.

Коммандер убрал руку, поняв, что девушка не собирается её пожимать, и поприветствовал её так же, как и двух её спутников.

— Сесар Морейра, Марко Марович, — поприветствовал он их одного за другим. — Верите вы мне или нет, но я действительно рад познакомиться с вами лично.

Услышав эти слова, механик закатил глаза, а югослав громко закашлялся и сплюнул за борт.

— Кончайте ваши россказни и скажите прямо, зачем пришли, — потребовала Жюли.

— Я уже сказал, — ответил коммандер. — Мне необходимо поговорить в вами… со всеми троими, честно говоря.

— Ну, так говорите.

— Наедине, — с этими словами он повернулся к Лерро и жестом велел ему покинуть судно.

— Я отвечаю за вашу безопасность, — заявил бельгиец, удивлённый этим требованием Флеминга. — Я не могу оставить вас наедине с этими контрабандистами, к тому же подозреваемыми в преступном пособничестве.

Коммандер положил руку на плечо полицейского.

— Не беспокойтесь за меня, Лерро, — сказал он. — Все будет хорошо. Эти милейшие люди не причинят мне вреда. Ведь правда? — спросил он, повернувшись к ним.

Никто из троих не произнёс ни слова, но, судя по тому, как они на него смотрели, можно было не сомневаться, что, будь их воля, они бы задушили его на месте и выбросили труп в воду.

Бельгиец, для которого враждебность команды была столь же очевидна, лишь пожал плечами, сделав вид, будто поверил этой откровенно бессовестной лжи.

— Ну, как знаете, — равнодушно произнёс он, затем отсалютовал Флемингу, повернулся и спустился вниз по трапу.

Едва он удалился, коммандер вновь повернулся к экипажу «Пингаррона».

— Ну ладно, — произнёс он, хлопнув в ладоши. — Где мы можем спокойно поговорить? Нам многое предстоит обсудить.

Марович сунул руку в задний карман брюк и выхватил охотничий нож, напоминающий мачете.

— Не думаю, что это действительно необходимо, — ответил Флеминг, показывая пустые руки. — Я безоружен.

— Рада это слышать, — улыбнулась Жюли, после чего добавила: — Марко, не покажешь коммандеру, где у нас запасной выход?

— Выход? Отку?.. — замер на полуслове Флеминг, когда Жюли указала в сторону противоположного борта, обращённого к реке. — Постойте! — встревожился он, увидев, что к нему приближается гигант с ножом в руке. — Я понимаю, вы не ждёте ничего хорошего от британцев, но я действительно прибыл сюда, чтобы помочь вам.

Марович схватил Флеминга за плечо, почти подняв в воздух. Секунду спустя коммандер обнаружил, что висит вниз головой, перегнувшись через борт.

— Пустите! Да пустите же, черт побери! — крикнул он, изо всех сил стараясь вырваться. — Я пришёл просто поговорить!

— Нам не о чем разговаривать, — ответил Сесар.

— Ошибаетесь! Нам очень даже есть о чем разговаривать. Мы можем помочь друг другу!

Марович схватил Флеминга за запястья и рывком вытолкнул его за борт, удерживая на весу.

— Мы знаем, как вы умеете помогать, — ответила Жюли, грациозно облокотясь на планширь, словно вышла на палубу подышать свежим воздухом.

— Я не имею никакого отношения к тому, что случилось в Танжере! — крикнул Флеминг, глядя на стремительно бегущую под его ногами мутную воду. — Я прибыл, чтобы помочь вам!

— Ну уж, дудки! — ответил Сесар. — Вы способны помогать лишь самим себе.

Марович выпустил одно запястье Флеминга, и теперь офицер висел над водой на одной руке.

— Я помогу вам, а вы поможете мне! — выкрикнул он.

— Чего вы хотите? — повторила Жюли. — И как мы можем быть уверены, что это не ловушка?

— Почему вы повсюду видите ловушки, черт бы вас побрал?

Жюли и Сесар переглянулись.

— Ну, что скажешь? — спросил механик у жены.

— Несколько слабоватый аргумент, — ответила она.

— Так втащите меня обратно, и я вам все объясню, черт побери! — не сдавался Флеминг. — А потом уж можете вышвырнуть меня за борт, если вам так надо!

— Мне уже и самому любопытно, что вы можете рассказать, — заметил Сесар, перегнувшись через борт.

— Я бы предпочёл его бросить, — фыркнул Марович, — У меня уже нет сил его держать.

— Вот видите, он устал! — в тревоге выкрикнул Флеминг.

— Ну хорошо, — произнесла француженка и, погрозив пальчиком, добавила: — Но смотрите, если вздумаете водить нас за нос, Марко тут же выбросит вас на съедение крокодилам.

Только теперь, посмотрев вниз, коммандер Королевского флота заметил у причала множество плавающих брёвен.

Одно из них, прямо у него под ногами, приподняло голову доисторического ящера и распахнуло огромную пасть, полную острых зубов.