— И что же вы? — заторопила с ответом мисс фон Хётцен. Атаман в сердцах сплюнул:

— А мы, к сожалению, лишь ушами равномерно хлопаем! До Аггея сложность положения всё никак не дойдёт, Свирид смотрит на Вахтанга, а тот сегодня согласен, завтра — нет. К Иннокентию вообще не подступишься; вернее, убивать он завсегда готов, вот и весь сказ. А остальные… Династия есть? Есть. Витязей-негодяев к «Неприкосновенным Территориям» не подпустим? Не подпустим. Ну и слава тебе, Всевышний, пора и обедать…

Это было сыграно в лицах и прозвучало так комично, что Эльза едва не рассмеялась, однако тут же спохватилась и зажала глупый рот ладонью. Впрочем, Тит на её оплошность не обратил внимания — было видно, что говорил он о наболевшем. Хрустнув несколько раз всеми десятью пальцами и с трудом согнав с лица гримасу недовольства, атаман продолжил:

— Тем не менее, весть о предложении Сержа добралась до кое-кого из Дворцов-Замков, и оргвыводы последовали немедленно. За ним началась такая охота, какой не было, кажется, со времён, когда во главе витязей стоял Герберт Стэплтон. Жил тут один уникум, который был полностью нормален, но страстно желавший, чтобы его считали психическим… На этот раз за дело взялась одна ядовитая особа из аристократии по имени Ольда Ласкэ. Вам ничего не говорит её фамилия? Нет? Впрочем, неважно… пока неважно. А вот то, что она имеет серьёзное влияние на Старшую Королевну и является её фавориткой…

— Я тоже об этом слышала…

— Источник слухов?

— Вообще-то, она сама. Но косвенно подтверждается непонятным поведением Малинки — как сообщил мой брат, иногда не поймёшь, кто у кого в подчинении.

— Да, к сожалению, с Младшей Королевной не всегда обращаются как должно, — угрюмо подтвердил Тит, — когда-нибудь этому придётся положить конец. Значит, мадемуазель Ласкэ и в самом деле штучка! Да и по делам видно. Своего она добилась, кажется, с третьей попытки. Серж угодил в классическую западню с подставой и фальшивыми переговорами; его обложили, как волка, с трёх сторон и погнали в четвёртую, то есть прямо на Сафат-реку. Рыцарю ничего не оставалось, как — в первый и последний раз! — запросить по рации у меня помощь. По счастью, я находился неподалёку и успевал, но имел с собою лишь десяток молодцов, а с той стороны в травле участвовало не меньше полусотни во главе с красавцем Мстиславом. Передав в эфир по своим кодам сигнал бедствия, я отвлёк на себя погоню и дал возможность Сержу попытаться уйти берегом этой страшной реки. Времени у него оставалось всего-то ничего до ночи, но с таким конем определённые шансы на спасение были. Он успел вырваться из «зоны ночной смерти» в нормальный лес, где присоединился к моей группе. Разумеется, нас упускать не собирались, даже обрадовались, что улов будет побольше. Однако у богатырей взаимовыручка на первом месте! До схватки не дошло: подоспел Аггей с дюжиной ребят, а ещё через часок восемь человек привёл, представьте себе, Иннокентий — хотя знал, из-за кого разгорелся весь сыр-бор…

— И как это, как это объяснить? — скороговоркой выпалила Эльза и сама же ответила: — Воинским долгом, наверное…

— Скорее, постоянным желанием подраться, — уточнил Тит. — Итак, охотничкам стало ясно, что добыча будет сопротивляться отчаянно. Но мы ещё не знали всех масштабов проводимой операции! Вскоре парламентёр нас любезно известил, что на подходе под командованием Ястреба ещё один отряд витязей той же численности, что и первый, а посему нам было предложено выдать сеньора Сержа и убираться подобру-поздорову. Несомненно, мадемуазель Ласкэ всё прекрасно продумала: она знала, что даже если рыцарь проявит благородство и захочет сдаться, то я ему это сделать не позволю.

— А… а он благородство проявил?

— Разумеется, нет! И не подумал.

— Странно, — прошептала Эльза, — а мне казалось…

— Что вы, — протянул Тит, — у вашего спутника голова никакому «аналитику» не уступит! Он к этому времени уже всё взвесил и объяснил, что из него сделали бессознательную приманку для ловли и уничтожения верхушки богатырей. Или витязи расправляются с ним одним, или же вместе с нами в придачу — как ни кинь, они всюду в выигрыше. «И что же ты предлагаешь? — спросил тогда я его. — Ударить тридцать на пятьдесят, пока не подошли ещё пятьдесят?» — «Как можно-с! — последовал ответ. — Это явная ловушка: во-первых, там их все сто пятьдесят, а во-вторых, они наверняка уже где-то рядом, в засаде». — «И как же прикажешь быть?» — «А никак. Сейчас вот попрощаюсь с Малинкой, а потом…» Тут он достал передатчик и отошёл в сторону.

Что он намеревался делать «потом», я так и не узнал. Не ведаю, и какой монолог он выдал Младшей Королевне, однако через полчаса все витязи быстро и молча удалились. Так шустро, словно они опасались преследования…

Тут Эльза не удержалась и, вытянув изо всех сил шею, постаралась взглянуть издалека на рыцаря через пламя костра, но ничего не увидела и только закашлялась от дыма. Заслезились глаза, и она принялась протирать их костяшками пальцев, хотя понимала, что этого делать не следует. Конечно, слёзы потекли ещё сильнее, и дочь Командора несколько отвлеклась, приводя себя в порядок. К реальности её вернул задумчивый голос атамана:

— О, как потом возмущалась эта самая Ольда, как же она злилась! Мы сумели осуществить радиоперехват её разговора с Младшей Королевной. Оказывается, та после беседы с рыцарем связалась с Мстиславом и поклялась жизнью сестры, что, если Сержа немедленно не оставят в покое, то она навсегда покинет зловещий Замок и перейдёт на сторону богатырей. Вот это было заявленьице!

— Неужели Малинка смогла бы так поступить? — поразилась Эльза.

— Безусловно, — подтвердил атаман, — своё слово она держит нерушимо. Голубая кровь, что хотите… Плюс природное бесстрашие, плюс уверенность в своей правоте, отцовский характер и много чего ещё. Недаром мадемуазель Ласкэ, как оглашённая, верещала в микрофон: «Истеричка несчастная, что ты наделала! Никто твоего бугая не собирался трогать! Через неделю сама ему сладости таскала бы!», на что Малинка очень хладнокровно заметила: «В "Свинцовую башню", наверное?» После этого красноречивого уточнения Ольда, кажется, подавилась собственным языком, а потом продолжила свой обвинительный вопёж, вставляя в него такие женские ругательства, что даже мы отворачивались друг от друга. Младшая Королевна всё это безобразие стоически перенесла и лишь время от времени ледяным тоном вставляла: «Заткнись. Объяснимся окончательно во Дворце».

— И… и что?

— Да, говорят, шороху там было достаточно, — криво усмехнулся Тит. — Несомненно, мадемуазель Ласкэ нажаловалась Старшей Королевне, которая находилась в курсе событий и молчаливо наблюдала, чем всё закончится. В результате сёстры здорово разругались и некоторое время между собой не разговаривали. Однако так называемой «партии войны» пришлось нехотя отступить. Даже самые горячие головы там сообразили, что уход Малинки означал бы для Династии полную катастрофу, а для нас — фактически перелом истории. Никто ещё из королевских особ не выступал открыто за богатырей. Да что говорить! Иннокентий даже подкинул характерную для него идейку: мол, пристукнем Сержа сами, тихонечко, а всё свалим на витязей… Будь у него под боком Нил или, скажем, Вахтанг, то кто знает — мог бы получиться новый трагический поворот событий! Однако возле меня, по счастью, находился Аггей, а с ним подлые выкрутасы не проходят. Но и вдвоём мы до-олго вправляли Кеше мозги — так упорно он стоял на своём…

— Неужто ваш необузданный Иннокентий согласится покорно подчиниться девушке? — с сомнением сказала Эльза. — Вот вы — не удивлюсь, этот наряд мне хорошо знаком!

— Хвалю вашу наблюдательность, — многозначительно улыбнулся Тит. — А насчёт вашего вопроса… Эх, госпожа, госпожа! Да у нас Младшую Королевну носили бы на руках и беспрекословно выполняли малейшие её прихоти! Хотя откуда им взяться, прихотям… Её переход на многие годы законсервировал бы самую болезненную проблему. Для кого раскол, а для кого мир и относительное спокойствие.

— Как я понимаю, тоже ненадёжное состояние. И небезопасное — в будущем возможны такие рецидивы ненависти…

— Пусть и так! — атаман решительно взмахнул рукой. — Потом, как гласит поговорка, будет суп с котом да ещё будет ли… А сейчас всё подошло к роковой грани, и необходима временная остановка любой ценой. Серж это прекрасно понимает — именно с его помощью были устроены два тайных визита Младшей Королевны в самые крупные и авторитетные богатырские команды — мою и Аггея. Она была поражена, увидев вместо рисуемых пропагандой негодяев и разбойников вполне цивилизованных, отлично обученных воинов, каждый из которых стоит двух витязей. Порадовали её царившая у нас дисциплина и порядок, и уж, конечно, невероятно польстило прямо-таки восторженное к ней отношение всех без исключения богатырей. Лично у меня Малинка гостила две недели и… и, честно говоря, я привязался к ней, как к дочери. До боли хотелось предложить официально стать нашей Королевой, просто язык чесался от возбуждения, но Серж отсоветовал. Убедил, что этак можно всё испортить. Я и сам понимал, что эта чудесная девушка никогда не покинет сестру из честолюбивых стремлений. Вот если бы её специально, жестоко обидели — тогда другое дело. Но там, во Дворцах, тоже не дураки сидят. А ведь Малинка по сути своей — наша! Она единственная в стане витязей, кто, как и мы, не нуждается в этих отвратительных биостимуляторах и поддерживает свою истинную силу только нормальным питанием. Даже Серж не может обходиться без них, хотя тщательно сие скрывает. Ручаюсь, вы никогда не видели, как он их применяет.

— Да, это правда, — согласилась Эльза, не спеша однако определять своего отношения к услышанному. — Теперь я начинаю понимать, что многого в нём не замечала.