Глава 19 Поворот колеса

— Молодец! — проворчал Хитомаро, парируя длинный меч Акитады и отступая.

Оба были раздеты до пояса, изрядно вспотевшие, они с утра занимались в помещении рядом с залом заседаний. Акитада слегка улыбнулся и проверил повязку на левом плече. — Я вижу, что прихожу в форму, — сказал он. — Я боялся, что моя рука не придет в норму.

— Мышцы редко забывают, то, чему мы их научили.

Лицо Хитомаро не выражало особого вдохновения. Акитада надеялся, что тренировка поднимет настроение его лейтенанта, но пока он не заметил заметных сдвигов. Акитаде не нравилось, что, всматриваясь в глаза Хитомаро, он, казалось, глядит в невидимый мир, хочет услышать к несуществующим звукам.

— Я бы не хотел опозориться перед Такесуке, — неубедительно пошутил Акитада. — Он и без того очень плохо обо мне думает. Они считали, что без схватки ситуация в провинции не разрешится. При этом погибнет много людей, в отличие от Сунь-Цзы, Акитада не верил, что люди когда-нибудь умирают с радостью. Просто нарушить обязательство людей пугает больше, чем собственная смерть, но в сложившейся ситуации он не мог колебаться.

Хитомаро снова принял боевую стойку. Они вновь и вновь отрабатывали удары и защитные приемы и продолжали свою тренировку до тех пор, пока колокол расположенного неподалеку монастыря, не призвал монахов к утреннему рису. Когда прибыл капитан Такесуке, они как раз склонились над ведром, смывая их пот.

Такесуке улыбнулся, оценив смысл их занятий. — Я счастлив видя, что Вы поправились, Ваше Превосходительство, — сказал он, приветствуя Акитаду. — Я занимался подготовкой. Вы будете гордиться нашим войском. На самом деле, я пришел за знаменем Вашего Превосходительства, мы сделаем для сражения.

Ощущение благополучия, которое давали физические упражнения, казалось, исчезло вместе с потом с тела Акитады. Он вздрогнул и потянулся за полотенцем. — Хитомаро предоставит вам, все что нужно. Проблемой остается засевший в Такате Уэсуги. Этот замок слишком хорошо укреплен.

Такесуке уверенно сказал:

— Он будет сражаться. Как он может отказаться и сохранить свою честь, после того, как открыто объявил себя правителем северных провинций, и требовал вашего подчинения?

Акитада бросил на него острый взгляд, отбросил полотенце и потянулся за одеждой.

— Откуда, вы это знаете, капитан?

Такесуке вытащил сложенный, окровавленный лист бумаги из-под плеча охранника. — Один из моих людей принесли это из Такаты. Когда стало достаточно светло, мы заметили, что там что-то происходит, и послали человека, чтобы выяснить это. Он нашел два свежих трупа, привязанных к столбам. Они были зарезаны, а это было на груди одного из них.

С отвращением, Акитада развернул бумагу. Текст был большой и грубый, середина его была скрыта кровью, но содержание было понятно:

— Предатель Хисаматсу посылает это приветствие Сугаваре и Такесуке — склонитесь перед новым правителем Севера или будете страдать, как и я.

— Хисаматсу мертв, — глухо сказал Акитада, вручая сообщение Хитомаро.

Хитомаро прочитал и кивнул. — У него не было никаких шансов. Этот сумасшедший что-то не поделил с Уэсуги? Я полагаю, что другой это Чобей?

Такесуке кивнул.

Акитада сказал:

— Они, вероятно, были убиты вчера вечером, через сутки, после того, как Хисаматсу скрылся в Такате. Это означает, что Уэсуги не действовал, пока он не получил известие об аресте Сунады.

Хитомаро удивился:

— Вы думаете, Уэсуги обвинил их в том, что?..

— Возможно, — Акитада сложил бумагу и положил ее в рукав. — Или, возможно, он ждал инструкций Сунады. В любом случае, ему прекрасно известно, что происходит в городе.

— Чем быстрее мы нападем на него, тем лучше, — сказал нетерпеливо Такесуке. — Когда Ваше Превосходительство отдаст приказ двинуться?

Стремление этого человека принести в жертву себя и огромное число других людей, было неприемлемо для Акитады. Он сердито повернулся к нему. — Разве ты ничего не слышал? Мы не можем просто так штурмовать замок. Вы же понимаете, что он неприступен. Я сомневаюсь, что Уэсуги увидев нас, выйдет за ворота. Вложите это в свой толстый череп и перестаньте меня подбивать!

Такесуке побледнел и поклонился:

— Мои извинения.

Акитада закусил губу. Он устыдился своей вспышки и опасался, что это скажется на отношении капитана к службе. В конце концов, он неохотно сказал:

— Надо много чего изучить и подготовить нужные документы, прежде чем мы сможем предъявить Уэсуги официальные обвинения, но я полагаю, мы должны готовиться к атаке.

Такесуке встал и вытянулся:

— Да, Ваше Превосходительство. Спасибо, Ваше Превосходительство.

Акитада вздохнул. Он не мог позволить себе враждовать с этим человеком. — Может быть, завтра, капитан, — сказал он и пошел прочь.

Из архивов резиденции уже выветрился пыльный, затхлый воздух. При более тщательном осмотре усадьбы Сунады, в складах обнаружили большую часть собранного в провинции урожая риса, а запертой комнате секретные планы восстания.

Теперь груды коробок с документами покрывали пол в резиденции. Два чиновника не разгибаясь, читали документы, делали заметки и сортировали записи Сунады в аккуратные штабеля. Сэймэй суетливо, проверял правильность маркировки и сделанных записей.

Усталый, но довольный Хамайя приветствовал Акитаду. — Ваше Превосходительство, я поражаюсь, — закричал он. — Вы обнаружили огромный заговор! Никто не мог и мечтать о такой удаче. И все это здесь. Списки имен заговорщиков, контакты в других провинциях… — Он схватил одну из стопок и последовал за Акитадой в кабинет. — Посмотрите! Вот записи о сделках с рисом за последний год. Здесь печать Уэсуги. Сунада взял у Уэсуги восемь тысяч тюков провинциального урожая осенью по цене, меньше половины его стоимости. А Уэсуги, списал этот рис, как направленный войскам на севере.

Акитада подавил нетерпение. Хамайя усердно работал и вернул часть пропавших без вести запасов риса. Он посмотрел на цифры, кивнул и сказал:

— Отличная работа, Хамайя. Вас и ваших чиновников можно поздравить. Теперь мы можем обвинить Уэсуги в воровстве государственного имущества в своих целях. Начните составление документов.

Розовый от удовольствия Хамайя поклонился. — Сейчас же, господин. О, я почти забыл… посмотрите на это. Это письмо от кого-то в столице, я думаю. Застрял на страницах личных счетов торговца. Должно быть это какая-то мистификация. Это же не может быть… измена?

Акитада взял письмо из рук в Хамайя, взглянул на него и почувствовал, что его сердце перестало биться. — Без сомнения, это чья-то шутка, — сказал он и небрежно бросил бумагу на стол. — Дайте мне знать, когда приказы будут готовы.

Он подождал, пока Хамайя не покинет кабинет, и прочитай письмо еще раз. Оно было адресовано Сунаде и призывало его содействию отделения северных провинций, суля за это высокое назначение в столице, если его усилия смогут повлиять на смену императора. Письмо было без подписи, но Акитада узнал печать. Она принадлежал к одному из сыновей бывшего императора. Этот молодой человек некоторое время считался наследным принцем, но был заменен в последовательности на сына императрицы, внука канцлера Фудзивары.

Из-за брачной политики Фудзивары, его интриг в императорской семье, всегда существовала опасность встать не на ту сторону, а жестокое наказание, как правило, несли невинные, верных слуги и усердные чиновники вместе с их семьями, а не высокопоставленные руководители.

Поэтому на бумагу Акитада смотрел с определенной долей страха. Она лежал на столе между черной стрелой, которая убила Кайбару и спасла жизнь Акитаде и лакированным футляром игры Тамако. Люди всюду играют в смертельные игры. Он был вынужден не только рисковать своей жизнью, чтобы защитить эту провинцию, но и отвечать за последствия, которые повлечет информация из этого зловещего письма. Все зависело от его, Акитады, заключения. Тем не менее, долг обязывает его доложить об этом. По капризу судьбы, он был вынужден разрушить жизни, карьеры, семьи, возможно, и свою собственную.

Акитада знал, что кто-то другой, скорее всего, поспешил бы сжечь это письмо и забыть ее содержание. Этиго была глухой провинцией. Если восстание здесь провалится, то недовольные императором заговорщики в столице вполне могут отказаться от своих устремлений.